Жизнь и становление господина мага. Книга II - Юность

allig_eri

— Потому же, почему он вообще пришёл, — вздыхаю я. — У меня иногда проскакивают эти видения, сны. Надеюсь, хоть в этом ты не сомневаешься? Или и тут будешь говорить, что я их придумал? Может и вовсе знал заранее?

— Игра слов, — выдал Том почти через минуту тишины. — Ты…

— Манипулирую? — откровенно хохотнул в ответ.

— Не уходи от темы! — выкрикнул Реддл уже без прежнего апломба. — Моя память! Ты изменил её, потому что тебе нравилась Макфи. Ты останавливал воспоминание прямо в тех местах, где я думал о том, что сам виноват во всём произошедшем, случившемся в то Рождество.

— А

ты виноват в этом? — уточняю у него.

— Нет! — выкрикнул он. — Я действовал в совершенно обычном ключе, без всяких перегибов!

Начал оправдываться. Уже не так стремится нападать. Вот ублюдок, конечно! Как вообще умудрился к этому прикопаться..? Нет, я искренне удивлён!

Вместо ответа я махнул рукой и в воздухе соткалась иллюзия Тома. Его выражение лица было специально мною изменено, только так, чтобы на первый взгляд не отличалась от обычного, но при внимательном осмотре становилось понятно: человек психически нестабилен. Я воспользовался тем, что он не видел самого себя в этот миг. У моей иллюзии было лихорадочное движение глаз, которые были открыты чуть шире обычного; едва заметный румянец, пятнами покрывающий лицо; несколько морщинок, создающих отталкивающий эффект…

Иллюзия открывает рот:

— Моя память! Ты изменил её, потому что тебе нравилась Макфи. Ты останавливал воспоминание прямо в тех местах, где я думал о том, что сам виноват во всём произошедшем, случившемся в то Рождество, — голос звучал чуть более пискляво и высоко, чем говорил сам Реддл. Но тут опять-таки фишка в том, что со стороны свой голос всегда кажется другим. Это по настоящему так, ведь когда ты говоришь, то из-за расположения собственных ушей слышишь себя немного по иному. Именно поэтому многим людям, которые слышат себя на записи, голос кажется неприятным.

— Заткнись, — злобно бросил Том, развеивая созданный мною образ. — Всё не так!

— А я ведь молчал, — демонстрирую лишь тень улыбки, самый-самый намёк на неё. — Ты просто услышал себя со стороны.

Реддл пинает диван, скрещивает руки и отворачивается.

Демонстративно вздыхаю.

— Мне точно требуется это комментировать? — выгибаю бровь. — Что за детское поведение? Что там такое делали с вами, в Отделе Тайн, что ты откатился в развитии? Настолько нестабилен…

— Хватит, я сказал! — ладони Реддла сжались в кулаки, но вот он силой заставляет себя расслабиться и выдохнуть воздух. — Лови память, — быстро, будто бы боясь передумать, Том перекидывает мне воспоминания о своём пребывании в Отделе Тайн.

В принципе… ничего такого там и не происходило. По сути, ему даже заданий никаких не давали, кроме того самого разговора со мной. Причём большую часть времени Том не проводил в предоставленной ему комнате. Он по-прежнему работал с «Бритвами», переписывался с друзьями и просто разными учениками Хогвартса, читал книги, работал с окклюменцией, восстанавливая собственные ментальные барьеры, тренировался в магии…

По вечерам Реддл возвращался в «секретное» крыло Отдела Тайн, но опять-таки, не был узником. Однако, сам факт вынужденного подчинения так сильно злил и напрягал Тома, что он буквально физически излучал ненависть ко своим «пленителям». Это было хорошо заметно со стороны, так что Селвин, с кем они несколько раз общались, выглядел изрядно задумчивым.

Исходя

из этого кусочка памяти, становится понятно, что Реддл всё ещё не особо хорош в социализации и понимании этой социализации. Либо, хотя бы, маскировке. С другой стороны, ему всего тринадцать. Это я про подобное знаю, ведь прожил уже крайне и крайне немало, а вот сам Том… хочет казаться взрослым, но пока получается так себе.

Мде… неожиданно, что уж там.

— В принципе, — задумался я, — нормально?

У посмотревшего на меня Тома, в глазах промелькнуло явное желание как следует треснуть мне по лицу. Уж этот-то взгляд мне у него хорошо известен!

— Ладно-ладно, — махнул руками, не собираясь спорить, — главное, что всё закончилось. Вроде как. Потому что уверен, у них останутся свидетели или документы, или хоть что-то, указывающее на тебя и Макфи.

Том пожал плечами.

— Думал об этом, — присаживается парень на подлокотник своего дивана. — Вот только многое держалось на Селвине и его негласном «клубе». Теперь его нет. И «клуба», и Селвина. Не думаю, что Отдел Тайн хранил сведения о своём секретном крыле в открытом доступе, где с этой информацией мог ознакомиться каждый.

— Кто знает… — приподнял я голову. — Мы тоже ведь даже не подозревали, что находимся «в разработке».

Реддл мрачно усмехнулся.

— Ладно, — мотнул он головой. — Ладно, — повторил и вроде как расслабился. — Скажи мне, Вольф, ты менял мои мысли?

Идём в открытую?

— Я не трогал твою голову, Том, — устало улыбаюсь ему. — Только когда восстанавливал тело и личность, после выстрела твоего отца. Но даже тогда я старался вернуть именно тебя. Того, кто был раньше. Кажется, — позволяю себе поморщиться, — получилось даже слишком хорошо. Ты — чертовски подозрительный засранец. Это же надо было загнать самого себя в такую яму! Придумать, а потом и поверить в то, что сам и навоображал! Какой-то запредельный уровень…

— Всё-всё, — Реддл прикрыл глаза ладонью, — я понял тебя…

— Замечательно, — поднимаюсь с кресла. — Тогда скажи мне, Том… Подумай только, — едва уловимо растягиваю губы, демонстрируя слабую улыбку, — чем для тебя обернётся пропажа Макфи из Хогвартса?

Что-то неразборчиво проворчав, он прищурился, глядя на меня.

— Конечно, чем ещё могла закончится наша беседа? — риторически спросил Реддл, но я решил ответить на этот вопрос.

— Действительно! — развожу руки в стороны. — Чем ей ещё закончится? Не хочу снова поднимать уже закрытую тему, но позволь напомнить, что среди нас двоих именно мне чаще всего приходится заниматься сглаживанием углов.

Демонстративно вздыхаю и продолжаю.

— Сегодня мне звонила Иви и сказала, что ты хочешь убить её в школе. Мало было Миллер? — изображаю раздражение и что сдерживаю гнев. — Стоит подумать чуть больше, чем одну минуту, как становится понятно, что тебе нельзя допускать, чтобы хоть один волос упал с головы Макфи! Потому что вся ответственность за это сразу свалится на тебя! Неблагонадёжный, ведь дружил со мной — это раз, а в виде «два» выступает факт совместного проживания с Иви в одном приюте. Кого тут же вызовут на допрос? Кого будут трясти, как грушу, пока плоды не посыпятся на землю? И какие же, по итогу, из тебя посыпятся плоды, Том?