Жизнь и судьба Михаила Ходорковского
Шрифт:
«За время, пока я здесь, я еще три диагноза тяжелых получил. Понимаете, вместо того чтобы меня госпитализировать в МГЦ СПИД. В чем проблема? А проблема, оказывается, в том, что 15 ноября мне продлили срок содержания под стражей, а 27 ноября ко мне заявилась следователь Русанова Татьяна Борисовна, которая всегда была помощницей ближайшей Салавата Кунакбаевича Каримова, который сейчас советник генпрокурора Чайки, если кто не знает. И сделала мне опять то же самое предложение, в этот раз в присутствии одного из моих защитников, который сейчас в зале находится: дайте показания, и мы проведем еще одну судебно-медицинскую экспертизу и выпустим вас из-под стражи. Это преступники! А когда Европейский суд вынес
«Давайте по делу!» — говорит судья.
«В решении нет ни одного законного основания для того, чтобы держать меня в тюрьме, — продолжает Алексанян. — Я извиняюсь, меня арестовывали по полностью фальсифицированным обвинениям, где присутствовала особо тяжкая статья 174.1., которую ввели в УК с 1 января 2002 года, а мне вменяются события 1998–1999 года. С этим тоже придется разбираться. Европейский суд, видимо, будет разбираться. Вот так меня арестовали, чтобы убрать меня от компании».
«Какого решения вы ждете от Верховного суда?» — спрашивает судья.
«Я прошу Верховный суд показать, что в России есть правосудие, что не надо российским гражданам идти помирать на ступенях Европейского суда, чтобы добиться какой-то справедливости, — говорит Алексанян. — Что ее можно добиться здесь, в Москве, в вашем зале. Покажите это. Уж сколько можно костями мостить страну».
Решение выносили трое судей Верховного суда. В удовлетворении жалобы было отказано. Арест смертельно больному был продлен до 2 марта.
Верховный суд блестяще показал, что в России нет правосудия.
Жаль, что я не могу назвать этих судей поименно [196] … Впрочем, эта страна вряд ли дождется своего Нюрнберга. В этой стране злодеяния властей всегда остаются безнаказанными. Иначе она бы не была «этой страной», а называлась как-нибудь по-другому.
28 января журнал «The new times» опубликовал выдержки из выступления Алексаняна в Верховном суде. [197]
Михаил Борисович подписан на этот еженедельник…
29 января 2008-го Михаил Ходорковский объявил голодовку.
196
Существует список Каспарова с именами и фамилиями чиновников, замешанных в преследованиях «ЮКОСа»:Судей ВС РФ там несколько, но не указано, кто из них решал судьбу Василия Алексаняна, и неизвестно, упомянуты ли они там вообще. Известно, что докладчиком по делу был Кочин Василий Васильевич. Более полной информации о судьях нет даже на сайте Верховного суда. Хотя само дело упоминается, решение по нему не выложено. Судей Верховного суда нет и «Списке Алексаняна», опубликованном на сайте «Новой газеты» на следующий день после его смерти 4 октября 2011 г.: http://www.novayagazeta.ru/data/2011/110/37.html.
197
http://newtimes.ru/articles/detail/4825.
«Мне стало известно из его [198]
198
Василия Алексаняна.
Я знаю, что УФСИН ПО Москве может врать суду. Знаю на своем примере с голодовкой, поэтому их заявления меня не обнадеживают.
Таким образом, я поставлен перед невозможным моральным выбором:
— признаться в несуществующих преступлениях, спасти тем самым жизнь человека, но сломать судьбы невиновных, записанных мне в «соучастники»,
— отстаивать свои права, дожидаться становления независимого суда, но стать причиной возможной гибели своего адвоката Алексаняна.
Я долго думал и не могу сделать выбора, перед которым меня поставили.
Именно поэтому я вынужден выйти за процессуальные рамки и проинформировать Вас о начале голодовки». [199]
«Правовая система современной России в своем развитии достигла очередного этапа, — писал Михаил Борисович в заявлении о голодовке. — Моего товарища, адвоката и бывшего сотрудника Василия Алексаняна фактически под пытками заставляют дать показания против меня. Из многочисленных сообщений СМИ мне известно, что тяжелобольному Алексаняну отказывают в лечении, обрекая на верную гибель. Его убивают в тюрьме потому, что он, будучи человеком мужественным и честным, отказывается лгать и клеветать.
199
http://khodorkovsky.ru/speech/7762.html.
Все это происходит в XXI веке, в государстве, которое называет себя правовым и демократическим, в стране, где с высоких трибун звучат заявления о необходимости «преодолеть правовой нигилизм». В Российской Федерации, сегодня, сейчас.
Я понимаю, что людям, которые истязают Василия Алексаняна, не давая ему возможности лечиться, ничего неизвестно о существовании закона, морали, нравственности. Потому я принял единственно возможное в сложившейся ситуации решение. Я объявляю голодовку.
Мои требования:
— немедленно изменить Василию Алексаняну меру пресечения;
— предоставить Алексаняну квалифицированную медицинскую помощь в гражданском стационаре».
— Он просто отказался от приема пищи до тех пор, пока не будет предоставлена медицинская помощь и соответствующие условия содержания, — рассказывает мне Наталья Терехова. — И одиннадцать дней голодал. Пока официально МБХ не ознакомили, это тоже, кстати, есть в материалах личного дела, с бумагой, подтверждающей перевод Алексаняна в гражданскую клинику. Он заявление писал: отказываюсь от пищи. И написал, по каким причинам.
— И его переводили в отдельное помещение?
— Нет.
— И его товарищи спокойно ели рядом?
— Да. Но у Михаила Борисовича очень твердый характер. Он сказал «Не буду», значит «не буду». Это первоначально была сухая голодовка, а потом его отговорили.
6 февраля 2008 года, через неделю после начала голодовки, Симоновский суд Москвы приостановил процесс над Василием Алексаняном. А 8-го его перевели из СИЗО «Матросская тишина» в московскую городскую больницу № 60.
11 февраля Михаил Борисович прекратил голодовку.