Жизнь и удивительные приключения Нурбея Гулиа - профессора механики
Шрифт:
— Баба, как баба! — сделал я заключение, сползая с Сюзи. — Во всяком случае, погибать тут не за что! Ну, движется поэнергичнее, чем наша русская утречком, а может, просто притворяется страстной!
За утренним кофе я спросил Сюзи, откуда она приехала. Она назвала какое-то государство, в котором уж точно была буква «з». То есть, в числе самых спидоопасных в Африке!
Я по-быстрому выпроводил Сюзи и принялся названивать в антиспидовую лабораторию Вадима Покровского, что на Соколиной Горе. Телефон у меня был давно записан. Связавшись с кем-то из лаборатории, я спросил,
— В чем проблемы? — спросил меня недовольный мужской голос.
— Да переспал с негритянкой без презерватива! — с досадой доложил я.
— А негритянка-то — наша? — спросил голос.
— В каком смысле «наша»? — не понял я.
— Живет она в СССР или приехала откуда-то? — с раздражением проговорила трубка.
— Приехала из Африки, — ответил я, — страна какая-то с буквой «з». Заир или Зимбабве, а может — Мозамбик!
— Это все плохо! — упавшим голосом ответил телефон, — все очень плохо!
— Так когда можно на анализ? — забеспокоился я.
— Через полгода, не раньше! — ответил голос, — когда появятся антитела. У нас другого оборудования нет. Но даже и через полгода антитела могут не появиться, они могут вообще не появиться, а человек — инфицирован! — голос раздражался все больше, — думать надо было, когда ложитесь с африканкой! — и человек повесил трубку.
Потом, когда я услышал голос Вадима Покровского по телевизору, я понял, что, видимо, по телефону говорил со мной именно он. Положение у меня было аховое. Никаких «концов» Сюзи у меня не было, да если бы и были, что бы я с ней делал? Тамара должна прийти сегодня вечером. Как мне с ней поступать? Жить, как будто ничего не произошло, или признаться во всем? Тем более, я Тамаре уже стал все рассказывать про свою личную жизнь. Решил покаяться, все равно я по-пьянке во всем бы признался позже. Ожидаю истерики, упреков, слез. Тамара выслушала мои признания молча, сидя на стуле и опустив глаза в пол.
— Что ж, — наконец подытожила она, — жили вместе, а если надо — и умирать вместе будем. Где ты, там и я! Не надо было тебя одного оставлять, тем более выпившего, тут и моя вина. Жизнь продолжается, а теперь давай выпьем! — резюмировала Тамара.
Другим Тамарам я ни о чем не рассказывал. Как бы невзначай предложил пользоваться презервативами, но был осмеян. Более того, поехал я и в Киев, где продолжал встречаться с Ирой. Ира снова сошлась с мужем, с которым, было, «разбежалась», но и меня не бросила.
Я не понимал, что делаю. Взрослый, достаточно умный человек — и совершает поступки преступника! Ведь не было исключено, что я инфицирован. Тогда, кроме Тамары-маленькой, которая добровольно согласилась так рисковать, я мог погубить еще двух Тамар и одну, совсем молодую еще, Иру. И если сторонние сексуальные контакты двух Тамар еще под вопросом (хотя какие тут могут быть вопросы?), то Ира официально живет с мужем. Стало быть, кроме женщин, должны погибнуть и их сексуальные партнеры. А у этих партнеров — свои партнерши, и так далее. И вот во всем буду виноват один я!
Голова шла кругом. Постижение этой страшной истины приходило как-то не сразу, а постепенно
Пока морозов не было, я заполнял ванну холодной водой и ложился туда минут на пять-семь. Советую попробовать эту процедуру, и тогда вам ничего больше не будет страшно!
В конце июня я решился пойти на сдачу анализов, на Соколиную Гору. Вместе с Тамарой мы вошли во двор инфекционной больницы и нашли флигель, куда тянулась длиннющая очередь. Это и была лаборатория, где брали анализы на СПИД. Мы попытались пристроиться в хвост, но вся очередь тут же обернулась и уставилась на меня.
— Что, скрытой камерой снимать будете? — раздраженно заворчала толпа, — кто пустил сюда телевидение?
Мы все поняли и быстренько ретировались. Меня в очередной раз узнали и совсем не там, где хотелось бы. Тогда я решил изменить свой «имидж» до неузнаваемости — сбрил бороду и длинные, до плеч, волосы. На один римский персонаж — бородатого мужчину из Архангельского — я перестал быть похожим, но поразительно стал напоминать другой, тоже римский, знакомый мне из учебника латыни. Это был римский меняла, мужчина с бритыми бородой и волосами на голове. Мошенничество и обман были просто прописаны на его лице.
Я вспомнил грузинский термин — «коса» или азербайджанский — «кеса», который означает «безбородый обманщик». Интересно, что нет термина «бородатый обманщик», а термин «безбородый обманщик» можно выразить одним словом! Вот на такого «кесу» я и стал похож. Никогда не думал, что борода так хорошо скрывает мошеннический тип лица, надо посоветовать нашим олигархам немедленно отпускать бороды!
Что ж, на этот раз в очереди меня не узнали. Мы сдали кровь, результат должен был быть известен через три дня. Я не знал, куда девать себя эти три дня. Продумав все варианты, я пришел к выводу, что если анализ будет положительным, я, прежде всего, убиваю Тамару, чтобы не мучилась и не подвергалась позору. Затем убиваю двух других Тамар, из тех же альтруистических побуждений. Пока не поймали, еду в Киев и убиваю Иру с ее мужем. После этого, естественно, убиваю себя.
Когда я уже должен был звонить в лабораторию, и весь трясся от страха, Тамара спокойно доедала свой обед. Меня взбесило это спокойствие, и я сообщил Тамаре о моих планах в случае положительного анализа. Она очень возмутилась, и сказала, что это — самоуправство и самодурство, но обед, все-таки, спешно доела.
Я дозвонился до лаборатории и сообщил номера анализов. Жующий голос лаборанта попросил подождать и замолк. Молчание продолжалось минуту, другую, третью… Я понял — анализ положительный, и лаборант сейчас срочно направляет к нам на дом санитаров, чтобы те силой забрали нас в больницу…