Жизнь и время Гертруды Стайн

Басс Илья Абрамович

Гертруду выделяет и мать: «Малышка целый день разговаривает, в основном по-немецки… Ее самое большое удовольствие — играть камешками». С малолетства Гертруду отличала хорошая память, любопытство ко всему окружающему. Болтаясь по дому, она все запоминала и повторяла, все что видела.

В АвтобиографииГертруда вспоминает, что учитель иногда позволял ей сидеть с братьями во время уроков.

Похоже, будучи самой маленькой в семье и самой любимой, она вполне ощущала особое положение, о чем неоднократно упоминала позднее в своих произведениях:

Я была самой маленькой в семье и как таковая имела привилегии: привилегию быть обласканной, привилегию быть младшенькой. Если такое произошло

с вами, остальная жизнь вовсе не потеряна; вы есть и это уже привилегия и никто не может ничего делать, как только заботиться о вас. Так было со мной раньше, так и сейчас. И тому, кто находится в таком же положении, как правило, оно нравится. Мне нравилось и нравится до сих пор.

Неугомонного Даниеля опять потянуло в Америку — позвали дела. Оставшись без мужа (уехала и Рэчел), Амелия начала вести дневник. Первая запись относится к 1-му января 1878 года. Отмечается болезнь Гертруды, отплытие Даниеля в Питтсбург. Амелия переживала отсутствие мужа, непрерывно писала ему. Решив, что в Париже будет интереснее и легче перенести одиночество, Амелия, уволив всю прислугу, переехала в Пасси, пригород Парижа. Даниель вернулся на несколько месяцев, и на время все вроде бы вошло в прежнее русло. Гертруда пошла в детский сад, старшие — в школу. Детей возили в Париж показать город, на Всемирную выставку, розыгрыш Национальной лотереи. Амелию и старшего сына отец брал в оперу и балет. Затем уехал в Штаты, а летом вернулся с продуманным решением: семья окончательно переезжает в Америку.

Закупив одежду и все, что попадалось на глаза, включая микроскоп и полный комплект знаменитой французской Истории Зоологии,семья летом 1878 года отправляется в Лондон, а оттуда — на американский континент. Первая остановка — Нью-Йорк, попытка Даниеля навести мосты с братом Соломоном, успешным банкиром, и его женой Полиной. Однако тихая и робкая Амелия наотрез отказалась мириться, и семья отправилась в Балтимор к ее родственникам.

Почти четырехлетнее отсутствие в Америке привело к полному незнанию английского языка у малышки. Именно теперь девочка начинает становиться американкой. Сама Амелия с трудом говорила по-английски. Даниель с трехлетним школьным образованием владел им получше, но с акцентом и на низком уровне («Я никогда не видел, чтобы он читал книгу» — вспоминал сын Лео). Английский язык был для них не родным, вторым. Да и первые слова Герти тоже были на немецком языке.

Даниель вознамерился жить на западном побережье страны. Он попытался обосноваться в Лос-Анджелесе, затем в Сан-Хосе и в конечном итоге выбрал Окленд — город, отделенный от Сан-Франциско заливом. Там он устроился на хорошо оплачиваемую позицию в трамвайную компанию, и, забросив прежний бизнес по продаже одежды, переключился на торговлю ценными бумагами на Сан-Францисской бирже. Не шибко грамотный, он проявлял недюжинные менеджерские способности и стал вице-президентом Транспортной компании Омнибус.Был арендован большой дом, и семья после годового проживания в гостиницах обрела постоянное место жительства и привычный образ жизни. Вновь появились гувернантки и слуги, пианино и мебель, начались музыкальные уроки. Матери пришлось осваивать дополнительные навыки: уход за плодовыми деревьями и живностью. Амелия научилась водить машину — большая редкость в те годы — и часто отвозила Даниеля к железнодорожной станции.

Дом находился в эмигрантском районе, довольно бедном, и Стайны явно выделялись своим благополучием на фоне окружающей бедноты. Гертруда даже иногда стыдилась приводить школьных приятелей к себе. Семья Айседоры Дункан жила по соседству с ними, и гораздо позже, уже в Париже, Айседора рассказывала, как она с братом Раймондом лазила в сад к Стайнам за яблоками.

Вспоминая ранние годы, Гертруда обмолвилась, что самое большое удовольствие доставляли ей книги и еда («замечательные штуки»). Так оно было и в самом деле, и оба эти пристрастия она сохранила на всю жизнь.

Гертруда превосходно чувствовала

себя, наслаждаясь благополучием и окружающей природой. Ощущения тех лет, особенно пленительных летних дней она описала в романе Становление американцев.Отрывок стоит того, чтобы процитировать:

Что за чудесная жизнь была у детей Херсланд в начале их жизни — раздолье на десяти акрах, где произрастали всякого рода растения, где у них было все, чего только пожелаешь, для беготни и радостного времяпровождения: дождь и ветер, охота, коровы, собаки и лошади, рубка дров, заготовка сена, мечтание, валяние под солнцем на пустыре.

В семье, однако, не все шло гладко. Мать, жена обеспеченного человека, хоть и отвечала за большое хозяйство, никак не являлась лидером или, по выражению Гертруды, «авторитетом». Несмотря на свою мягкость, Амелия, тем не менее, обладала редко проявляемым, но яростным темпераментом и упрямством. Гертруда унаследовала темперамент матери, но без присущей той мягкости.

У отца характер был куда сложнее. С одной стороны, он прилагал немало усилий по воспитанию детей, настраивал их на учебу, на самостоятельность в действиях и мышлении, но делал это с изрядной долей авторитаризма. К тому же, у него наблюдались причуды, которые дети никак не могли воспринять, и стыдились их проявления на людях. Настроение отца, как и его вкусы, частенько менялись, он бывал раздражителен, угрюм, дети старались к нему приспособиться. Гертруда нигде в воспоминаниях не выказывает особой любви к нему, но признает и уважает его оригинальность, самобытность.

В 1885 году у Амелии обнаруживают рак, она оказывается прикованной к постели, на Даниеля полностью ложатся семейные заботы, и необходимость уделять время по уходу за больной женой. Тут уж раздражительность и вспыльчивость отца стали проявляться все чаще. Майкл уезжает на учебу в университет Джонса Гопкинса; Саймона, не проявившего никаких элементарных способностей к учебе, пристроили на малоквалифицированную работу: переводить стрелки на трамвайной линии. Берта помогала матери, вынужденной отныне регулярно и часто посещать врача.

Немудрено, что в таких условиях младшим детям была предоставлена большая свобода действий, и сопровождалась она явным недостатком любви со стороны вечно раздраженного отца и больной, умирающей матери.

Настоящим другом Гертруде в это время стал Лео, старше ее на два года. Саймон, по уверениям Гертруды, был толст и глуп, Берта — скучна.

Интересно, что младшие брат и сестра были в какой-то степени интровертами, не имели друзей и, возможно, потому и сложился их союз на долгие годы. У них был общий интерес к книгам, к природе. Им не составляло труда иногда загружать маленькую тележку провизией и отправляться на продолжительное время на окрестные холмы. Оба отличались любознательностью и сообразительностью, они все делали вместе, хотя главенствовал, конечно, Лео. И не только из-за разницы в возрасте. Он был врожденным и активным лидером. Вместе в раннем возрасте они читали Марка Твена, Жюля Верна, увлекались исторической и научно-популярной литературой, копались в энциклопедиях. Уже в восемь лет Гертруда поглощала Шекспира, а став старше, перешла и к английским романистам — Смоллетту, Харлоу, Фильдингу. Девочка даже боялась, что сможет все перечитать и остаться без книг. Изобретательный Лео всегда служил источником всякого рода игр и приключений.

Мой брат и я всегда были вместе… Гораздо лучше быть младшей в семье и иметь брата на два года старше себя, потому что он делает все, чтобы доставить тебе удовольствие: вы ходите, куда хотите, и делаете все, что хотите, а он делает все для вас и за вас; так удобно и приятно получать предназначенное тебе жизнью.

Гертруда упоминает, что однажды, охваченные энтузиазмом, оба решили сочинить пьесу. Лео написал некую подделку под Марлоу. Гертруда же дальше списка действующих лиц не продвинулась (замысел — историческая драма в духе Шекспира). Оба мечтали о будущей славе.