Жизнь или игра?
Шрифт:
Резко поворачиваю Дакоту в своих объятиях, чтобы оказаться нос к носу. Она ахает от неожиданности и хватается за мои плечи, распахнув глаза, смотрит на меня. Ее дыхание сбилось, щеки раскраснелись, и это мое любимое состояние, но вот взгляд - испуганный. Блуждает им по моему лицу, останавливаясь на губах. Ядико хочу ее поцеловать, но сдерживаюсь. Ну же, малышка, поговори со мной! Ее взгляд напряжен, она внимательно вглядывается в мои глаза. Я пытаюсь прочитать ее мысли, но это почти нереально, в голову лезут только самые плохие предположения. И с чего я стал таким неуверенным в себе?! Если она сейчас скажет, что мы не можем быть вместе, я убьюсь об стенку, а потом закрою ее в спальне и целый день буду доказывать, что она совершенно неправа, а если и это не подействует, запру там,
– Я люблю тебя.
У меня выбивает почву из под ног. Я не могу пошевелиться, стою и не верю своим ушам.
– Что? – Горло пересохло, и звук выходит невероятно хриплым. Дакота вспыхивает счастливой улыбкой, подаётся вперед, прижимается ко мне всем телом и приближает наши лица.
– Я. Люблю. Тебя. – Четко произносит каждое слово, а в глазах горит полное подтверждение прозвучавшему. У меня перехватывает дыхание, я резко подхватываю ее за талию и отрываю от земли. Внутри все взрывается ошеломляющим облегчением. Что только не лезло в мою голову. Дакота взвизгивает и звонко смеется, и это самый любимый звук, ну, может быть, он составил бы конкуренцию ее стонам, но все равно, один из любимых. Черт, я не о том думаю! Моя девочка, наконец, призналась в этом и, прежде всего, самой себе. – Господи, я так тебя люблю.- Неожиданно выкрикивает она и, скрестив руки у меня на шее, набрасывается на губы и целует жарко, страстно, пытаясь подтвердить свои слова.
Ох, ну этого совершенно не требуется. Я уже давно чувствую, что между нами происходит, оставалось только Дакоте это признать. Я ставлю ее на ноги, стараясь поспевать за поцелуем, но меня что-то беспокоит, и я не могу понять что. Отстраняюсь и аккуратно заглядываю в глаза - так я и думал, они полны слез, но Дакота искренне и счастливо улыбается. Не отводя взгляда, обхватываю ее голову ладонями и большими пальцами смахиваю слезинки.
– Скажи мне, что тебя гложет? – Придав своему голосу как можно больше нежности, спрашиваю я, искренне боясь ее отпугнуть, после того, как она призналась. – Малышка, я хочу, чтобы мы могли рассказывать друг другу абсолютно все. – Твердо добавляю и слежу за ее реакцией. Черт, я делаю это весь вечер, от морщинок уже болит лоб.
– Я боюсь. – Выдыхает Дакота. Я вопросительно приподнимаю брови.
– Я боюсь всего, что происходит между нами, – продолжает девушка, а я внимательно слушаю. – Я еще никогда не испытывала того, что чувствую к тебе. Никогда так сильно не ревновала… Господи, я готова была вырвать этой сучке все волосы. – Я не могу сдержать улыбку. Дакота вздыхает, но продолжает, неотрывно смотря в мои глаза. – Ты подарил мне за эти два дня столько удовольствия. Мне никогда и ни с кем не было так хорошо в постели, как с тобой. И не только в постели. – Тут мы улыбаемся друг другу знающими улыбками. – У меня переворачивается все внутри, когда ты рядом. Я тут же хочу чувствовать твои прикосновения, ласки, поцелуи, да просто один взгляд. И меня все дико пугает! – Она опускает глаза, но я тут же подхватываю ее за подбородок и заставляю снова их поднять. – Джейми, такие сильные чувства способны растоптать человека. Я не знаю…
– Зато я знаю, – говорю я, понимая, что Дакота выговорилась. – Я ни в коем случае не дам этим чувствам растоптать тебя. И с каждым днем ты будешь в этом убеждаться. – Ее губы трогает улыбка, а глаза зажигаются надеждой. – Малышка, ты теперь моя. И после того, что ты мне сегодня сказала, я знаю, мы со всем справимся. Просто доверься мне. – Шепчу возле ее губ и нежно целую. Закрываю глаза и наслаждаюсь ее податливыми
– Хорошо. – Еле слышно произносит она, и я снова её целую.
– Ты действительно хочешь есть? – Приподняв бровь, спрашиваю я после затянувшегося поцелуя. Дакота смеется и качает головой. – Так я и думал. – Выключаю плиту и подхватываю ее на руки, несу в комнату, где мы занимаемся любовью медленно, сладко, наслаждаясь друг другом, любя друг друга.
***
Следующий день с утра пошел не по сценарию. Я хотел вытащить Дакоту на пробежку, как раньше, но утренний секс с любимой девушкой не заменит ничего. К обеду мы смогли выбраться из кровати и дойти до кухни. Я настоял, чтобы она надела только мою рубашку, прямо на голое тело, и, естественно, моим десертом стала ее сладкая киска, а после мы занимались сексом на барной стойке. В обед я хотел выбраться на природу, но мысль, что нам придется держать хоть небольшую, но дистанцию, была мучительной. Сегодня Дакота целиком моя.
Я пытался доставить ей столько удовольствия, на сколько был способен. У меня было достаточно опыта в сексе, я знал, как сделать девушке приятное, но всегда это было что-то вроде: «я тебе, ты мне». Но сейчас все изменилось. Я сходил с ума от ее тела. Мне хотелось бесконечно целовать ее кожу, ласкать все самые укромные уголки ее тела. Она сказала, что еще никогда не испытывала такого удовольствия, что меня подстегивало еще больше. Я хочу знать каждую ее чувствительную точку и при необходимости иметь возможность давить на нее. Сводить Дакоту с ума так, как делает это со мной она.
– Сколько у тебя было сексуальных партнеров? – Спрашиваю я, когда мы нежимся на диване в гостиной в объятиях друг друга, после новой порции оргазмов.
– Джейми. – Дакота закатывает глаза, рисуя узоры на моей руке. Не могу понять, почему ей так это нравится, но мне ровным счётом плевать. Главное, что она получает от этого удовольствие.
– Мне просто интересно. – Невинно произношу я, прижимаясь сильнее грудью к ее обнаженной спине.
– Это нездоровый интерес. – Бубнит она.
– Вполне здоровый. – Хмурюсь я. – Просто хочу знать скольким парням я дал фору. – Пытаюсь перевести в шутку, и это легко получается. Дакота хихикает, поворачивая ко мне голову.
– Мистер Дорнан, да вы тщеславный человек. – Ужасается она, но глаза искрятся юмором.
– Итан был первым? – Какого черта я это сказал. Веселость из ее глаз тут же пропадает. – Черт, малышка, прости. Я не хотел…
– Нет, он был не первым. – Спокойно отвечает она, но я чувствую напряжение, сковавшее все ее тело. Дерьмо!
– Я правда не хотел вспоминать… - Виновато бормочу я.
– Это неизбежно. – Отмахивается она, снова отворачивается, уже нервно водя пальцами по моей руке. Дорнан, исправь это!
Наклоняюсь, утыкаюсь носом в ее шею и начинаю дурачиться, фыркать и щекотать ее языком.
– Джейми. – Хохочет Дакота, извиваясь в моих объятиях. – Перестань. – Взвизгивает она, и я понимаю, что смог уйти от этой темы. Вот любопытный болван.
Еще час мы нежимся в объятиях друг друга. Я уже и забыл, как это приятно, хотя мне никогда и не было настолько приятно, как просто ощущать Дакоту рядом. Сексом мы больше не занимались: я видел, что ее складочки покраснели и припухли, когда последний раз ласкал их языком. Нужно немного сбавить свой сексуальный аппетит. Мы просто лежали и разговаривали. Мне пришлось признаться, что я сказал Эдди о нас, на что Дакота рассказала о неугомонной Джессике, которая, кстати, позвонила ей сегодня днем, и мне пришлось слушать их девчачью трепню. Но отвлекать и целовать Дакоту за ушком или впускать в ход свои шаловливые пальчики было весьма забавно. Дакота была очень рада новости о приезде подруги через неделю, я только умилялся ее восхищенным крикам. Господи, как же я ее люблю. Мне дико захотелось быть единственной причиной ее восторгов. Гребанный собственник. Потом наши разговоры приняли серьезный характер. Дакота объяснила, почему не хочет рассказывать о наших отношениях всей съемочной площадке. Я в какой-то степени был согласен и пообещал держать все в тайне, пока не закончатся съемки. О том, что будет после, мы еще не говорили, думаю рано об этом.