Жизнь как в сказке
Шрифт:
— Их уже перегружают на моих поалов. Да будут неутомимы их ноги и крепка спина!
— На твоих? За часть товара или процент с продажи?
Сначала спросил, потом подумал: а оно мне надо? Ну, делает мужик свой бизнес, как может, ну и пусть себе…
Лицо караванщика стало подозрительно задумчивым.
— Скажи, Многодобрый, ты в прошлой жизни был купцом или Первоидущим?
— А ты? В этой?
— Первоидущий не может продавать товары…
— Но что мешает ему везти свои товары
— Ничего, но…
— А если у Первоидущего есть знакомый купец в караване, с одним поалом груза, то что помешает купцу продать еще два груза, если Идущий-первым его очень попросит?
— Ничего, Многодобрый, совсем ничего. Но ни один Первоидущий не берет с собой знакомого купца…
— Почему?
— Не знаю. Никто не делал этого. И не делает.
— Что, сдаете весь товар оптом и за полцены?
Мужик горестно вздохнул:
— Иногда три части из пяти отдавать приходится.
— Фигово. Но, думаю, ты станешь первым, кто сделает по-другому.
— Если удача не отвернется от меня. И от всех нас. Многоуважаемый, что ты будешь делать с водой?
Я? Делать?.. Хваткий, однако, мужик. С таким далеко можно пойти. Если не остановят. Интересно, а чего я с этого буду иметь? Кроме обычной платы…
— Что делать, Идущий-первым? Пробовать. Или щупать.
— Зачем щупать?
— А ты можешь на глаз отличить хорошую воду от ядовитой?
— Ну, если она…
— В буримсах.
Усложняю задачу караванщику.
— Тогда нет! Не отличу.
— Вот и я… хочу сначала пощупать.
Получится у дяди Леши хорошо. Нет кто-то станет делать очень неприятную работу. И, спорю на весь доход Первоидущего, этим кто-то будет не Леха Серый.
Разный материал по-разному щупается. Но есть буримсы нормальной температуры, а есть и повышенной. Словно на солнце полежали пару часиков. Ладно, сомнительные мешки приказал оттащить в сторону, оставшиеся еще раз перещупал. И левой, и правой рукой. Со стороны, наверно, забавно смотрелось. Типа, великий целитель исцеляет воду. Наложением рук.
Смех смехом, но еще один подозрительный мешок нашелся. Тепленький. Этот между двумя кучами положили. Ну, а дальше просто, как в лабораторной задачке: имеются два препарата и группа подопытных мышек. Вопрос: какой из двух препаратов нельзя вовнутрь? Примечание: отходный материал можно не вскрывать, отчет составлять и распечатывать не обязательно. Всё понятно, студент Серый? Приступайте к выполнению.
Приступил.
Начал с холодной группы. Четыре произвольно выбранных образца, четырех различных видов, четыре мышки… Время первого опыта минут десять. Летальных исходов ноль.
— Вторую кучу будем пробовать или так поверишь?..
Первоидущий задумался. Кажется, я знал о чем.
— Что,
— Один.
— А среди рабов твои есть?
— Два.
— Тогда выясни, кто набирал этот…
— Уже спрашивал. Не помнят.
— Тогда пусть тянут спички.
— Как это?
Объяснил. Спички заменили травинками. За неимением спичек.
Опыт номер два. Исследуемый образец стумный буримс одна штука. Летальный исход один. Наступил через двенадцать секунд после начала опыта.
— Повторение требуется?
— Нет.
— Все ясно?
— Эти грузим. Трупы сжигаем. А с теми что делать?
И караванщик кивнул в сторону горячих мешков. Стараясь не смотреть на них.
— Я бы посоветовал присыпать землей, а потом очень аккуратно пробить. И еще… думаю, твоим друзьям, Первоидущий, лучше обходить этот оазис ну… хотя бы пару сезонов. А если точнее… как долго действует этот яд?
— Не знаю.
— Узнай. Или проверь.
— Я?!
— Ну, не я же.
Мужик посмотрел на меня так, словно я предложил ему допить то, чего не допил его раб. Бывший.
— Первоидущий, думаю, у тебя найдется хотя бы один враг, которому вдруг очень захочется зайти в этот оазис.
Блин, как мало человеку надо для счастья!.. Сделать гадость другому. Или только представить, что ее делаешь. И сразу на морде появляется улыбка. И уже не жалко пропавшего буримса.
Ох, Лёха, ну и язык же у тебя! Ты хоть болтай им через раз.
Вот только кто слушает свои собственные советы? Если и на чужие часто… с прибором.
— Спасибо, Многодобрый! Ты мне очень помог. А я закон знаю…
Не сомневаюсь, мужик. И закон, и все обходные пути ты должен очень хорошо знать. С твоей работой без этого никак.
— А вот я не знаю, чего делать с этим мешком.
Нагнулся, пощупал его еще раз.
Теплый.
Блин, теплый, но не горячий.
— А что с ним делать? Или грузить или закапывать. Как скажешь, так и сделают.
Все-то у мужика просто: как скажешь… А я вот не знаю, чего говорить.
— Вода эта не очень хорошая, но… Думаю, от нее не сразу умрешь. Да и потом… может, обойдется.
— Не надо думать о вкусе вина, — уверенно заявил караванщик. Вино надо пить.
Умная мысль, кстати.
— Пить, говоришь? Ладно, Идущий-первым, будем пить.
— Прости, Многодобрый, мне… надо проследить за погрузкой.
— Конечно, иди. И рабов с собой возьми. Оставь мне одного. Нет. Лучше двух. На всякий случай.
— Зачем?
— Ты же сам сказал: пить.
— А-а…
— Каких мне оставить? Одного покрупнее. Вроде, тебя или меня. Другой поменьше должен быть. С нашего великомудрого формами. Понятно?