Жизнь крота
Шрифт:
Чемпион демонов, антипод Святых церкви, Изабелла, была сильна, крайне сильна. Вспышка, мгновение секунды и сотни ударов с моей стороны, не принесшие никаких результатов, эта была битва каких-то духовных энергий, очень… неизученная мною сторона битвы. Все мои знания и умения пасовали перед ее силой, такому я не учился, слишком материалист. Мне даже было трудно сказать сколько мы сражались, где происходили эти битвы, лишь вспышки, видения: снега, лавы, леса, гор, границы света и тьмы где сотнями тысяч бились ангелы и настоящие демоны, и мы лишь мелькали призраками среди них, заполненные монстрами безопасные Чистилища, скрывающиеся
Изабелла медленно вводит в мое тело демонический клинок, он вошел почти по самую рукоять, но не вышел с другой стороны тела, будто весь утонул в моем сердце.
— Ты не такой и страшный, не такой уж и безумн… — оскалившись произносила она, но вдруг выплюнув изо рта кровь.
Сделав несколько неловких шагов назад, она пораженно уставилась на свою грудь, где зияла дыра в темноту, упав на колени, она непонимающе уставилась на меня.
— Как? — обиженно спросила она, ее крылья растаяли, нимб трескался на части.
Начав вытаскивать из своей груди демонический меч, с удивлением не ощущал никакого дискомфорта от такой неприятной штуки в своем теле. Выдернув меч до конца, непонимающе уставился на висевшую на самом кончике клинка куклу монашки.
— Христина?
— Ты не умрешь. — произнесла маленькая девочка, оперившись подбородком в свои колени.
— Антихрист. — улыбнулась Изабелла, падая на землю.
Отбросив тающий демонический меч, последний раз посмотрел на мертвое тело моего недавнего противника, после чего спокойно посмотрел на девочку. Я подозревал, Изабеллу, себя, монашек, Христину, все не могло быть просто так.
— Антихрист. — кивнула она грустно. — Не первый раз, возможно не последний.
— Что? — вот тут действительно удивился, неужели она как я.
— Нет, не как ты. — покачала она головой, неужели читает мысли. — Почти.
Все же читает.
— Каждый Судный День, каждый раз когда наступает конец, я собираю все свои силы и возвращаю мир назад. Пытаюсь остановить, предотвратить. — качнула она головой. — Несмотря на все зло что в нем живет, мне хочется в нем жить. Наконец вырасти, узнать что такое быть взрослой, иметь детей, любовь. — печально вздохнула она, посмотрев на меня тем самым взглядом, иногда я видел его в зеркале. — Но не заключение Всадников Апокалипсиса в ловушке измерений и реальностей, не ловушка Сатаны, ничего из столь вроде бы важного не помогает. Этот мир будто хочет очиститься, ища все новые и новые способы провести Судный День, теперь этим курком была Изабелла.
— Не я? — даже слегка удивился этому открытию.
— Ну, не совсем. — сморщила она носик. — Но ты был новым здесь, необычным. Когда я родилась, ты уже был тут, маяком нового и необычного. Я сразу стала наблюдать за тобой, даже немного помогать, но ты и сам отлично справлялся. У меня была надежда что ты поможешь, но…
— Мое появление несет за собой уничтожение. — грустно кивнул я.
— Да, существующая реальность будто хочет твоей мучительной смерти, перекрывая даже волю мира что довлела надо мной, и я не понимаю почему. — порывисто выдохнула она, резко поднявшись.
— Просто он Vastata.
– произнес новый мужской голос, просто оказавшийся рядом с нами.
— Латинский. — понятливо кивнула девочка.
— Что
Высокие витые рога, красноватая будто раскалённая и источающая жар кожа, кожистые крылья, хвост, копыта от которых трескается и искажается земля, а также сила. Настоящего демона видно издалека.
— Это можно назвать проклятием. — произнес демон, медленно направившись к девочке, миг, и он уже без одного рога и с оторванной рукой лежит с другой стороны от Христины. — Я понял. — как не в чем не бывало поднялся он на ноги.
Ладно, я впечатлен. Не зря монстры боялись эту маленькую девочку. Без обид.
— Я привыкла. — ответила она на мои мысли.
— Нет смысла сопротивляться. Человечество так или иначе погибнет. Выпусти Всадников, хватит удерживать мою сущность. — продолжил он говорить, но не приближаясь к девочке.
— Нет, отец. — безразлично ответила она.
Ох, так это Сатана. Прикольно. Ну или почти он, судя по беседе.
— Наконец есть человек что понимает меня, моя решимость сражаться стала лишь больше. — ее тон не изменял тональности или силы, она говорила с отцом как робот.
— Жаль. — произнес он на это. — Я бы одарил тебя бесконечностью пыток, Донат. Но я не настолько милосерден. Тебя ждет судьба намного хуже.
— Что такое Vastata? — это был шанс узнать что со мной происходит и почему, я был намерен вырвать эти знания из него, хоть уговорами, хоть силой. То что он Сатана, только немного усложняло дело.
— Да, думаю это сделает тебе больнее. Принесет страдания. — кивнул он. — Я детально объясню. — он так же был крайне спокоен, безразличен, что начинало раздражать.
Но для начала я должен раскрыть эту тайну, а потом будь что будет.
— Душа человека бессмертна, ничто не может ее уничтожить, даже повредить фактически невозможно. Но иногда такое происходит. И на такие души, у вселенной есть свой план, установленный неизвестно когда, кем и зачем.
Мне вспомнилась моя нулевая жизнь, поток душ, и неизвестный луч, попавший прямо в меня. С этого все началось.
— Цикл перерождения невозможно остановить, даже нам, даже Богу. Когда-нибудь все они попадут в него, но Vastata вычеркиваются из этого цикла. — он довольно улыбнулся. — Конечно же не просто так, у Всего Сущего, есть способ это исправить. Боль несет освобождение, это не идея Бога, это закон Всего Что Есть. Оно возрождает душу в мирах, чтобы принести ему боль, страдания, каждый раз все больше, все сильнее, подстраиваясь под человека, ища слабости. И это будет продолжаться сотни, тысячи, миллионы раз, бесконечность, пока душа окончательно не сойдет с ума, не познает абсолютную боль и страдания, пока не восстановится и не получит освобождение.
— Я адаптируюсь к страданиям, привыкну к ним.
— Но чем ты тогда станешь? Как ты должен адаптироваться чтобы принять все страдания Сущего? Чем ты станешь? Чудовищем? Сумасшедшей тварью? — исказился его рут в широкой улыбке.
— Я могу тянуть время, жить дольше, я могу…
— Сущее тебе не позволит, ты будешь страдать!
— Я могу заснуть, надолго. Даже навсегда. — глупое решение.
— Вселенная погибнет, и ты спустя лишь миг вновь родишься в новом мире, что принесет тебе еще большие страдания. — он смаковал это, получал удовольствие от объяснения, он хотел чтобы я почувствовал отчаяние.