Жизнь моя
Шрифт:
— Мария Михайловна, Лёшка Вам сейчас покажет Вашу комнату, — произнёс я, не выпуская из своих объятий девушку, которая смущённо прижимались к моему плечу щекой, щекоча своим тёплым дыханием мою шею. — Лёш, проводи, как договаривались, — попросил я мальчишку, который смело взял незнакомого ему человека за руку и повёл на второй этаж. — Прости, за то, что так откровенно тебя обнимаю и целую при посторонних….
— Я думаю, что понимаю, зачем ты это делаешь…. У всех должно сложиться впечатление, что мы влюблённые… Чтобы потом все
— Да! И с сегодняшнего дня я сплю в твоей комнате… — ответил я, после чего Лина отстранила свою голову и заглянула мне в глаза. Увидев её испуг, я рассмеялся. — Клянусь, приставать не буду!!!
Моя девочка полностью отстранилась от меня, и стукнула легонько меня по груди своим кулачком, произнося при этом:
— Если будешь, то знаешь, что я делаю с такими мужиками.
Я ещё больше рассмеялся. Эта девочка точно ещё тот подарочек в моей жизни!!! Скучать мне не даст!
— Садись, отдыхай пока что. Я пока что займусь сервировкой стола, — сказал я, оставляя Лину одну в гостиной.
Едва успел я накрыть посуду на стол, как услышал возмущение слова моей дочери:
— Не думай, что я так просто и легко смирюсь с тем, что папа приволок тебя в наш дом, да ещё и с твоим ребёнком! Я не дам тебе спокойно жить!
— Это твоё право!.. Но тебе придётся всё равно смириться с тем, что я появилась в жизни твоего отца… Если даже ты меня и выдавишь из дома, это ещё не значит, что сможешь выдавить меня из сердца твоего отца… — услышал я слова Лины, до них я хотел ворваться в гостиную и отругать свою дочь, но вовремя остановился. Моя девочка отвечала спокойно, не угрожая, дочери, просто предупреждала её о том, что не собирается враждовать. — Давай не будем расстраивать твоего отца в первый же день нашего знакомства!
Я выглянул из столовой. Дочь и жена вызывающе смотрели друг на друга, стоя лицом к лицу.
— И не надейся!!! Я не отступлю!!!
— Я тоже!!!
Моя дочь фыркнула и стала обходить Лину, специально зацепив её больное плечо. Первой моей мыслью было то, что вторая развернётся и вцепиться в волосы первой за причиненную боль. Но Лина лишь поморщилась, мгновенно прижимая ладонь здоровой руки к ране.
Я подскочил к ней и отстранил её руку, приспустил с её плеча футболку, чтобы убедиться, что рана не стала кровоточить.
— Что это? — спросила Тася, заметив марлевую повязку на плече Лины.
— Это ножевое ранение, которое предназначалось мне! — чуть ли не прокричал я, явно чувствуя, что злюсь на дочь, за то, что она так себя ведёт.
— Не злись! Всё в порядке, — услышал я голос Лины, которая нежно прижала ладонь к моей бородатой щеке. — Не ругай дочь! Ей надо привыкнуть к тому, что у тебя в твоей жизни кто-то появился ещё, — едва заметно улыбнувшись, продолжила она.
Я сначала обмяк, но потом снова напрягся… Играет она так или действительно говорит откровенно?
— Что значит «предназначалось
— Да, и Лина защитила меня!
— Плюсик в твою карму!!! — съязвила Тася, обращаясь к Лине, в то время как в домофон раздался звонок.
Поправив футболку на плече Лины, я пошёл принимать привезённый ужин. Получив его и расплатившись за него, пошёл раскладывать еду на столе.
Ужин прошёл почти в молчании. Только Мария Михайловна и Лёшка весело болтали. Пацан явно понравился гувернантке. Только Тася сидела и злилась, и на меня, и на свою няньку, которая переключилась с неё на незнакомого для неё мальчишку.
— Я на работу съезжу, кое-что надо уладить. Надеюсь, что никаких конфликтов не будет!!! Мария Михайловна, если что-то выйдет из-под контроля, то звоните мне незамедлительно!
— Хорошо, Александр Николаевич.
* * *
Лина.
Алекс ушёл, и мне стало дико страшно впервые часы после знакомства остаться один на один с его дочерью. Но я немного выдохнула после того, как Лёшка утащил Тасю в свою комнату, умудрившись уболтать её на то, чтобы вместе поиграть. Как бы она не была настроена против нашего присутствия, попала под детскую непосредственность моего брата.
Или это просто своеобразный протест? Ай, не буду заморачиваться! Буду ориентироваться по ситуации, а сейчас можно расслабиться. Я удобно устроилась в гостиной, найдя в библиотеке томик Войны и мира Толстого. За ним меня застала Мария Михайловна, после того, как убрала посуду в столовой и перемыв её.
— Можно присоединиться к Вам и немного поболтать? — спросила она.
— Да, конечно, — ответила я, убирая в сторону книгу.
— Извините за то, что я сейчас буду Вас спрашивать, но мне нужно это знать, так как я воспитываю дочь Александра Николаевича.
— Спрашивайте и не беспокойтесь. Я всё понимаю!
— Как давно вы знакомы с Александром Николаевичем?
— Два года.
— А как давно поженились?
— На днях, — уклончиво ответила я.
— Вы его действительно любите или у Вас какая-то корысть?
— А Вы сами как думаете?
— У меня большие сомнения по поводу искренности Ваших чувств, потому что Александр Николаевич достаточно взрослый мужчина для такой девушки, как Вы… Вы ещё сами ребёнок.
— Это Ваше право думать так обо мне. Но Вы не знаете всю ситуацию и нашу жизнь с Алексом.
— Я в этой семье уже больше четырнадцати лет, поэтому я очень беспокоюсь о том, что будет дальше, потому что Тася стала для меня словно родной ребёнок. Я привязалась и к ней, и к её отцу.
— Я Вас прекрасно понимаю… Я не собираюсь обижать ни Алекса, ни Тасю!!! Я сама любому глотку перегрызу, если кто-то будет их обижать!
— Хорошо…. Пока я Вам поверю, но всё равно буду к Вам присматриваться… Возле Александра Николаевича очень часто вертятся всякие вертихвостки, которых мы с Тасей ловили на лжи и корысти…