Жизнь на кончиках пальцев - 3
Шрифт:
Мстислава изо всех сил попыталась придать лицу смущенный вид. Прошептала, еле слышно:
— Жаль, что ты узнал об этом таким образом. Но — да. У нас будет ребенок.
— Почему ты не сказала мне?
— Я не знала, как ты воспримешь новость, — лепетала Мстя. — Боялась, что ты меня бросишь.
— Но ты должна была мне сказать! — настаивал Сергей.
— Ну вот, — вздохнула, — теперь ты знаешь. И что изменилось? Ты будешь настаивать на аборте? Уже поздно. Почти четыре месяца.
Казалось, что
Мстиславе надоело ждать, пока он что-то надумает:
— Что молчишь? Скажи хоть слово! Ты меня бросишь?!
— Нет, — покачал головой, — мы поженимся, как только отец поправится.
— Поженимся? — удивилась Мстя, готовая к долгой битве за свадебку. — Но почему ты так решил?
— Потому что не позволю моему первенцу расти с клеймом незаконнорожденного, — Истомин встал. — Прости, но мне нужно возвращаться в больницу. Возможно, есть новости о состоянии отца.
Уже стоя на пороге квартиры, обнял Мстиславу, прижал к себе:
— У нас будет красивый и талантливый ребенок, — тронул губами её висок и быстро вышел.
Звездинская была готова орать и прыгать от радости. Но вовремя вспомнила о своей беременности. Теперь ей нужно беречь этого младенца, как зеницу ока! Не дай Бог, случится выкидыш и у Сереженьки не будет причины идти с нею под венец!
Мстислава аккуратно села во все то же кресло, которое почтили своим присутствием её любовники. Набрала номер Гассерта:
— Не ори! — предугадала реакцию Лёшика. — Все случилось наилучшим для меня образом! Едва Истомин-старший поправится, мы с Сереженькой поженимся! Так что, как ты станешь оправдываться и выкручиваться — решай сам.
— Ты позвонила, чтобы сообщить мне эту радостную весть? — с ехидцей в голосе уточнил Алексей.
— Не только, — осадила Мстя. — Мне нужна от тебя еще одна услуга. Последняя. Выходное пособие, так сказать.
— Какая же? — заинтересовался Гассерт.
— Паспорт! — Звездинская уже знала, что ей необходимо. — Паспорт, в котором мой возраст будет уменьшен на десять лет!
— Да зачем тебе? — удивился Лёшик.
— Не хочу, чтобы заглянув в мои документы, Сереженька узнал о том, что я старше его мамочки, — уточнила: — Сделаешь?
— Без проблем! — Гассерт, который тоже не ожидал, что Мстислава так быстро оставит его в покое, был рад тому, что отделается «малой кровью». — Завтра в восемь заеду и возьму докУмент.
— А когда вернешь?
— Дня через три, — расхохотался. — Потерпишь?
— Так и быть, — рассмеялась в ответ. Добавила: — Только в память о нашей многолетней дружбе!
Мстислава перевела взгляд с Сергея на замершую рядом с ним Диану. Подумала о том, что эта девчонка может доставить немало хлопот. Нахмурилась и сжала губы.
Диана, словно почувствовав
Весть о том, что она выходит замуж за бывшего ученика держать в секрете Мстя и не подумала!
Вскоре по училищу поползли слухи о грядущей свадьбе.
Мстя сообщала всем и каждому, что они отправятся в ЗАГС едва выздоровеет отец Сергея. Так же всем и каждому стало известно о беременности Звездинской.
Диана сжала пальцы Сергея. Подумала:
«Ох, бедный ты бедный, мой братик. Ты ведь еще не знаешь, с какой тварью намерен связать свою жизнь».
Вспомнила день репетиции, когда так боялась, что Мстя выполнит угрозу и заявится на репетицию. Опасалась колкостей в свой адрес. Надеялась только на то, что Сергей не даст её в обиду.
Диана, как всегда, переоделась в гримёрке кордебалета и заспешила в репетиционный зал. Она удивилась тому, что Истомин не встретил её у черного входа в театр, как было во все предыдущие дни. Но тотчас решила, что у него могут быть свои дела, свои проблемы и разговоры с коллегами или, возможно, с хореографом.
За прошедшие полмесяца состоялось уже семь репетиций, на которых пара учила и оттачивала партию Принца и Феи. И только две из них почтил своим присутствием хореограф. На первой вручил Сергею толстую тетрадь с детальным описанием движений и па. В кармашке, вклеенном в тетрадь, лежал диск.
— Просмотрите оба, — велел хореограф Диане и Истомину. — Но не слишком акцентируйте внимание на точном и детальном повторении! У каждого великого мастера, а именно таковым я себя считаю, есть свое видение спектакля.
— Что здесь? — Сергей смотрел на радужную поверхность диска. — И зачем это нам?
— Запись Щелкунчика, — объяснил. Добавил: — Для общего развития, — указал пальцем на сиротливо стоявшую в углу даму:
— Пока что наблюдать за вашими репетициями, равно, как и руководить процессом, будет Манана Георгиевна, — развернулся и быстро покинул зал, бормоча что-то себе под нос.
Едва за главным хореографом захлопнулась дверь, Манана Георгиевна быстрым шагом приблизилась к стоявшим с растерянным видом Сергею и Диане:
— Так, ребятишки! — воззвала к паре на удивление низким голосом. — В этом спектакле вы новенькие и только попробуйте меня опозорить! Это он, — ткнула пальцем в дверь, — считает себя творцом и гением! Но каждый знает, что спектакль второго состава своим успехом обязан мне!
Балерины и танцовщики, прислушивающиеся, хотя, беря во внимание зычный бас Мананы, в том не было нужды, к разговору, дружно закивали.
— Простите, — Диана не могла отвести взгляд от тёмных усиков над верхней губой Мананы, — а вы кто?