Жизнь на кончике кисти
Шрифт:
– Что теперь, что дальше? – шумно выдохнул Алексей.
– Да. Боюсь, что времени уйдет на расследование немало. Дело у них может надолго затянуться, вряд ли нам всем это подходит, особенно Тофику Аслановичу, – Надежда потерла лоб, который покраснел над бровью.
– Почему вообще ты так считаешь? Это их работа! Они должны искать.
– Никто не убит, никому не причинены увечья. А людей сейчас в полиции мало, поэтому искать они будут, скорее всего, долго.
– Но имущество! Похищено имущество на очень крупную
– Возможно, найдут. Вопрос – когда. А может все затянется на год и больше. Если повезет, найдут. Поэтому будем сами копать, никого ждать не стоит…либо есть еще вариант!
– Какой? – наморщил лоб Алексей.
– Нанять частного детектива, обратиться в агентство, но это будет достаточно дорого.
– Дело не в этом. Прав был Гусейнов, надо наступать по всем фронтам. Так что Наденька, на тебя вся надежда. Не нужен мне чужой детектив. Я буду во всем тебе помогать. Всю рутину можешь доверить мне.
– Сам напросился. Не думай, легко отделаешься, загружу по полной. Мы с тобой, как любители уже наделали кучу ошибок! – Надежда чуть прищурила глаза.
– Что мы сделали не так? – встрепенулся Алексей.
– Сам посуди – ты отпустил охранника и Машу. Пришли сменщики. Если что они могут больше здесь не появиться. Это раз. Второе – они могли замести все следы. Кроме того, со временем все забывается, стирается из памяти. Я далеко не все зафиксировала.
– Что прикажешь делать? – испуганно вздрогнул Алексей, будто школьник, которого застали в туалете с сигаретой.
– Звони и попроси, чтобы пришли, пусть к обеду приедут. Надо с ними поработать.
С раннего утра Надежда поехала на съемку, о которой договаривалась еще месяц назад. После обеда вернулась с чемоданчиком.
– Что это у тебя?
– Специальный объектив, кольцевая вспышка и еще кое-какие принадлежности.
– Что прикажешь делать, мой командир? – Алексей обнял Надю.
– Для начала пригласи Марию и объясни, что это в ее же интересах рассказать все, что видела и слышала.
– Сделаем, начальник, – покорно согласился Алексей.
Раздался звон разбившейся посуды.
– Что это? – обернулась Надежда.
– Это Ричард резвится, это нормально.
– Не люблю это слово. Стараюсь его не употреблять. А что кот у нас буйный?
– Нет, он домашний, только когда его оставляешь надолго, он иногда начинает нервничать, и позволяет себе вольности.
– И какие воспитательные меры ты предпринимаешь?
– Ему все позволительно. Я его никогда не обижаю.
– Ладно, добрая душа. Пусть кота ты посадил на голову, я не сяду, можешь не сомневаться.
– Успел убедиться, что ты, как военный, очень организованный человек.
Маша говорила много, из чего Надежда сделал вывод, что недавно к Алексею приезжала ухоженная дама в строгом клетчатом костюме на высоких каблуках. Расстались они не совсем доброжелательно. Алексей буквально
Хлебников признался, это была Виктория.
Чуть позже Маша вспомнила, приходил парень. Кажется, его звали Леонид. Полный, кучерявый, рост чуть выше среднего. Расстались тоже не лучшим образом. Леонид еще громко хлопнул дверью.
Когда Надежда спросила, не было ли на вечере кого-либо подозрительного, на что Маша ответила – ей не понравилась одна дама, в легких туфлях на низком каблучке. Худенькая, высокая, яркая в розовом коротком платьице. Лицо не удалось разглядеть, так как она все время куда-то спешила.
Охранник – Деревянко Виктор Иванович был мрачен и не особо разговорчив.
Он дал номер и марку машины, которая увезла живопись, описал водителя и сопровождающего. Охранника, который прибыл с водителем фургона, Виктор Иванович узнал, это Лавров Денис Семенович. Рассказал, как они пересекались в горячей точке.
Надежда с пристрастием опрашивала Виктора Ивановича – не было ли кого-то подозрительного, не пытался ли кто-то незаметно проскочить, перелезть через забор, может, кто отвлек.
Деревянко отвечал уклончиво, ему не терпелось быстрее отсюда уйти, такое впечатление, что он чувствовал себя не лучшим образом.
Надежда достала блокнот, где все события были расписаны буквально по минутам.
– Вечером с девятнадцати тридцати до двадцати ноль-ноль кто-то проскочил. Судя по всему, это была дама. Лица не видно, на ней был платок или что-то в этом роде. Вы ее видели, можете описать? – Надежда строго посмотрела на Виктора Ивановича.
В ответ он сморщился и промямлил что-то невнятное.
– Вы были в этот период на рабочем месте? – твердо настаивала Надежда.
– Нет, – подумав, с трудом выдавил из себя Деревянко.
– Опишите, пожалуйста, подробно, что происходило в данный интервал времени! – повысила голос Надежда.
– Да было тут одно неприятное дельце, – съежился Виктор Иванович.
– Я жду ваших объяснений, – с нажимом произнесла Надежда.
– Ну, как вам сказать. В общем, я в туалете просидел, наверное, с полчаса, если не больше, виноват. Что мне было делать, живот так прихватило, что только отойду от туалета, как снова тянет, – потупив голову, пробормотал Деревянко.
– Расскажите, подробнее. Что вы ели, что пили. Может быть, за день до этого…
– Ничего такого…
– А если подумать? Кто-то что-то вам предлагал, угощал? – Надежда пронзила взглядом охранника, он непроизвольно отвел глаза.
– Ах, да. Вспомнил. Приезжал тут парень, пиццу привез и кофе, такой вкусный был запах. Сказал, что за это платить не надо, вроде как приз. Типа что-то я у них выиграл, хотя никогда пиццу раньше не заказывал, они сказали, что возможно это был сменщик – любитель пиццы. Я и не знал.