Жизнь напрокат
Шрифт:
— Как ты его назвала? — удивился Алекс, хватая из угла заранее заготовленный пакет.
— Зверь, а что?
— Просто я так его всегда называю. Это мой первый мотик. В городе другой есть, — пояснил парень на мой удивленный взгляд. — А этот… Он для меня почти, как живой.
— Скорее уж мертвый, — не согласилась я и ускорила шаг. Провести день в компании Леночки и иже с ней мне как-то не хотелось.
Мы как раз успели скрыться за поворотом, когда во дворе раздались крики:
— Алекс! Алекс, ты где?
— Тикаем, — прошептала я парню
— Куда? — запротивился было он, но я лишь шикнула.
Когда погони можно было не опасаться, соизволила, наконец, пояснить странное направление движения:
— Мне запретили ехать на мотоцикле, но про гужевой транспорт никто ничего не говорил.
Рассвета мне выдали с удовольствием. Сегодня должны были привезти кобылу к другому жеребцу, и Марина не без оснований беспокоилась, что темпераментный Рос может устроить дебош. А в компанию к нему приплюсовали кого? Ланселота!
— Издеваешься? — кисло поинтересовалась я у Артема, седлающего рыцарского скакуна через три денника от меня.
— Ага! — честно признался парень и подмигнул. — Тут, кстати, твой предыдущий рыцарь забегал. Синенький весь. Письмецо оставил, — вспомнил Маринин муж.
— В печку его! — выдохнула я. — Да, сдуйся ты уже, зараза!
— Кого?
— Можно обоих!
— Ты сначала письмо прочитай, — посоветовал блондин, а потом уже в печку. — Держи.
Он подошел и передал мне запечатанный конверт через дверь денника. Я вздохнула и с отвращением разорвала конверт, вынув листок, исписанный мелким неровным почерком.
"Лина, прости.
Я вчера вспылил, да и до этого вел себя, как последний дурак. Оправдываться не стану — бесполезно, поэтому просто скажу, что ты мне очень нравишься, оттого и ревную тебя к каждому столбу. Когда увидел тебя вчера с этим придурком, просто не удержался. В принципе, за то и поплатился. Но сейчас не об этом.
Прости, что обозвал тебя, ведь на самом деле я знаю, что ты не такая. Ты добрая, нежная, честная и преданная. Вспылил, ревность глаза застлала. Я — дурак!
Я бы хотел с тобой еще увидеться, но настаивать не имею права, поэтому оставляю свой адрес и телефон.
Если ты когда-нибудь захочешь, звони, пиши, буду рад.
С нетерпением жду.
Твой Макс."
Точно в печку! Это сейчас он осознал-раскаялся. Еще месяцок он попереживает и поизвиняется, а потом два варианта. Если я куплюсь на уговоры, то еще несколько недель-месяцев он будет шелковый, а потом из него опять полезет наружу все гов… нехорошее, и мы вернемся к тому, с чего начали. Есть и второй вариант. Я не прощу. Тогда эти самые пару недель-месяцев, меня будут считать самой-самой и молить о прощении, а, когда станет ясно, что все бесполезно, то я из категории "любимая, прости" мигом перемещусь в разряд "сука, шлюха". Злость всегда помогает легче пережить отказ. Плавали, знаем!
— Ну, что? — влез через плечо Артем.
— В печку, — спокойно произнесла я и, порвав письмо на несколько клочков, передала обескураженному
— Сильно обидел? — не отставал Маринин муж.
— Очень, — коротко ответила я и открыла денник, выводя Рассвета.
На улице уже давно ждал Алекс.
— Ездить умеешь? — к нему подошел Артем.
— Не свалюсь, — заверил парень и забрался в седло.
— Тогда погнали! — и я направила Рассвета на выход.
До золотого пляжа мы добрались не так быстро, как могли бы на мотике, но все же часик на позагорать и искупаться у нас остался. Алекс вел себя вполне прилично, целоваться, как я опасалась, постоянно не лез, чушь не молол и, в общем, не напрягал.
К обеду мы слегка опоздали, но на эти пять минут предки (с папиного согласия и под мамино ворчание) не обратили внимание. Эх, вот закончится папин отпуск послезавтра и настанет нам с Лехой кирдык. Маман намного более требовательная наседка, а если еще и бабушку принесет нелегкая… А ее принесет, я помню. Это потом мы с ней будем хорошо ладить, а в четырнадцать я крайне ее "огорчала" своим несознательным поведением. Несознательным в том плане, что уже выросла и хотела проводить время со своими сверстниками, а не с бабулечкой, играя в нарды или, того хуже, в куклы. То, что я выросла, бабушка осознала лишь тогда, когда родители с братом уехали и мы с ней остались одни в городе… В стране… По жизни…
Алекса к столу тоже пригласили, но он вежливо отказался, пообещав зайти через час. А через час зашел не только он.
Серпентарий в полном составе ждал меня на крыльце.
— Привет, пропащая, — поздоровалась Аня.
— Ли-и-ин, ты же обещала рассказать, — обиженно протянула Алена.
— Пойдем погуляем, — предложила Лёка.
И только Наташка хранила мрачное молчание. Видать, сильно на меня обиделась за игнор последних дней.
— Ну, пойдем, — не стала спорить я. — Куда?
— На озеро. Куда ж еще? — удивилась старшенькая брюнеточка. — Жара такая.
— Вообще-то за мной скоро зайти должны…
Не то чтобы меня мучила совесть слинять по-тихому, но как-то некрасиво это. Какие бы мотивы ни руководили действиями Алекса, но Максу за оскорбление он морду хорошо начистил. Да и что греха таить, парень мне нравился. Из всех окружающих он казался самым адекватным и здравомыслящим. Пока, во всяком случае, но я уже не зарекаюсь.
— Наслышаны, — ехидно протянула Лёка. — Ленка все утро страдает, что Алекс от нее сбежал.
Я лишь плечами пожала. У калитки нас ждали Виталик и Валерик.
— Зайчик, — заворковала Аня, — а вы можете ребятам передать, что мы на дальний пляж пошли. Как раз и место займем, а вы подходите позже.
— Не вопрос, — улыбнулся парень и подмигнул мне. — Всем все передам.
— Догоняй тогда, — ступил Валерик и подкатил с обнимашками к Лёке. Парочка отошла чуть в сторонку.
— Пупсик, — девочка передернула плечами и отстранилась, — у нас тут женские разговоры… Дай девочкам посплетничать.