Жизнь невозможно повернуть назад
Шрифт:
Лучше бы Энн, чем обвинять меня, вспомнила, как втягивала мальчишку в свои интеллектуальные игры, как забивала ему голову мыслимыми и немыслимыми проблемами. Конечно, Энн растила его практически сама, я ей скорее мешал. И выучила Тита она всему, чему только можно. И парень он вырос хоть куда. Но нет, нет и нет моей вины в том, что он решил перевернуть мир! Тысячи мальчишек в его возрасте ни о чем не советуются с отцом - и вовсе не потому, что тот что-то когда-то сделал не так.
... Если же честно, то я в полной растерянности. Взламывать трансформаторий? Но как? Да и что будет с Титом и тремя капканцами, которые сейчас там? Ждать? Но сколько? Думать?
Но довольно - надо же все-таки что-то делать. Итак, что нам известно доподлинно? Тит каким-то путем проник в трансформаторий. Медальон Энн почему-то идеально пришелся к отверстию в его люке. Какую-то роль сыграла и моя бриллиантовая булавка - правда, она найдена у входа, Тит её с собой не взял. Далее. Принцип действия трансформатория ясен лишь в самых общих чертах. Чиверяне отчего-то не оставили его описаний - как, впрочем, и вообще никаких записок, дневников, отчетов и тому подобного. Любой разговор с капканцем о трансформатории бесполезен.
Теперь так. Старик-младенец, то есть капканец, проживший в обратном порядке свою жизнь от девяноста лет до года, попав в трансформаторий, в течение двенадцати месяцев снова становится девяностолетним. При этом память его стирается, а все нарушения, случившиеся в его организме за истекший период жизни, исправляются. То есть, иными словами, трансформаторий каким-то образом узнает, каким должен стать попавший в него человек, когда он его через год покинет, - как приемная антенна космодрома узнает по номерному знаку принадлежность корабля.
Итак, трансформаторий узнает личность старика-младенца и точно знает, что с ним надо делать. Тут две возможности. Либо в нем есть программа для каждого из оставшихся в живых чиверян, либо же каждый капканец несет эту программу в себе. В обоих случаях совершенно неясно, как станет трансформаторий поступать с Титом. Ведь он не член экипажа "Чивера-1", не капканец вовсе, и биологические процессы у него идут в прямом, то есть земном направлении. Но если трансформаторий станет подгонять его под какую-нибудь из хранящихся в нем программ... страшно подумать, что может получиться. У мальчика нет ничего капканского, нет даже их неизменного металлического прямоугольника с неизменной цепочкой.
... Да, а что если прямоугольник и есть программа? С пластинки считывается информация для трансформатория, на нее же наносятся данные обо всех проделанных операциях. Она - как бы машинный портрет капканца. И как это раньше не пришло мне в голову? Быть может, даже более того - капканцы потому и не снимают никогда свою цепочку, что она как-то регулирует их внешний путь, когда они живут свои долгие годы под контролем климатизаторов.
Вот это была бы действительно коллекция! Каждая пластинка - уникум, в единственном экземпляре. Подделка невозможна. Копирование - проблематично. Одним словом, она, пожалуй, затмила бы и моего "Номера Первого".
Вот только как добыть для начала хотя бы одну пластинку?
08. 00. 00/363. 562/V
– Событие не предусмотрено программой...
– Появление людей, минуя трансформаторий...
– Сразу двое...
– Разнополые...
– Мужчина и женщина...
– Популяция резко увеличилась...
– Мощность
– Запас пищевых ресурсов велик...
– График трансформатория? Он собьется...
– Не предусмотрено...
– А она красива...
– О чем это?
– Информационная ценность высказывания - ноль...
– Ситуация не требует ответных реакций...
– Наступление времени "Ч" характеризуется: первое - появлением новых обитателей планеты, второе - возникновением нового эмоционального настроя по всей популяции...
– Время "Ч"...
09. 00. 00/363. 562/V
ЭНН МОРАН
– Я жду тебя, Анна, - и он сразу же отключился, не ожидая ответа.
Она инстинктивно расправила складки формы, хотя это не был вызов к командиру. Наверное, он все-таки умел читать её мысли. Прошло более месяца со дня последней их встречи, она забыла о ней, и только сегодня утром впервые подумала, что давно уже никто не называл её этим именем. И почти тут же засветился интерком.
Ему не надо было называть ни место, ни время. "Анна" - это был как бы пароль. Энн неторопливо шла парком мимо озера, мимо светлого шарообразного здания штаба ЭРЭ, мимо тира и бассейна - мимо всего, что ей предстояло вскоре покинуть.
Знакомые здания библиотеки, технического корпуса, пункта космической связи, зоны отдыха... Из запрятанных неизвестно где динамиков, расположенных так, что звук доходил к любой точке со всех сторон почти одновременно, доносился сильный, чуть хрипловатый женский голос. "Жизнь невозможно повернуть назад", - повторял он в каждом куплете, и эти странные слова, столь очевидно противоречащие всему, чему её учили на нескончаемых курсах биофизиологии и анабиотики, наполняли душу Энн каким-то удивительным чувством, словно в раскопанных любителями древней старины словах и мелодии заключался некий высший, недоступный пока еще ей смысл.
Но Энн не стала останавливаться, чтобы вслушаться как следует в эту необычную песню. Почти бегом миновала она зону отдыха и вошла в лес, окружавший владения ЭРЭ. Узкая тропинка - для них она была "изумрудной дорогой" - вела к небольшой овальной поляне.
Ярко-красный двухместный суперглайдер - единственная настоящая роскошь, которую Морев разрешал себе иметь - стоял у дальнего края, и закатное солнце отражалось в его больших выпуклых стеклах. Отодвинулась, пропуская ее, дверь, и он улыбнулся ей - радостно и в то же время грустно.
– Добрый вечер, Марк, - сказала она, потому что знала: сейчас рядом с ней - не Главный, не грозный начальник ЭРЭ командор Морев, а прежде всего её друг, верный и нежный, надежный и всепонимающий. Друг, которого вот так близко она видит, скорее всего, в последний раз.
Легкая быстровзлетная машина почти мгновенно взмыла ввысь. Энн сильно и мягко вдавило в кресло, счастливое ощущение полета стерло все мысли и чувства. И тотчас же глайдер пошел на снижение, гигантским прыжком перебросив их к стартовому комплексу, откуда уходили в далекие экспериментальные полеты все корабли Экспедиции. Не разумом - чутьем Энн поняла, почему он выбрал для разговора именно это место: тут он чувствовал себя наиболее уверенно и привычно. Лихо и вместе с тем предельно осторожно - Энн любила эту его манеру вождения - посадив глайдер, он выпрыгнул из машины, обошел её и открыл вторую дверь снаружи. Никто из пилотов никогда не позволил бы себе такой смешной старомодной учтивости, но Главный жил по собственным законам - во всяком случае в том, что касалось его личной жизни.