Жизнь под крылом смерти...
Шрифт:
Ошибки у нас не случилось, хоругви первого эшелона и поддержавшие их в рукопашной хабилары все же увязли и когда появились признаки неустойчивого равновесия, вражеский полководец ввел в бой альвов.
Об Эпаминонде в Хейене если кто — то и слышал, то давно забыл за ненадобностью. Тут и своих специалистов по направлению сосредоточения основных усилий хватало. Ну а моим «Вепрям», из которых в бою до этого участвовали только стрелки, пришлось иметь дело с несколькими сотнями остроухих воителей, твердо вознамерившимися нас уничтожитьи использовав данный успех решить исход сражения.
— Нейл! Дуй к феру Аскелю, альвы
— Да, фер Вран! Нахожу фера Аскеля ан Бекхардена, говорю, что альвы атакуют через нашу роту, в одиночку их не удержим, нужна помощь. — Без лишних напоминаний выдал квитанцию уже выдрессированный парнишка.
— Вперед!
Парень убежал. Альвы уже спешивались прямо передо мной. Некоторый шанс нам давали стрелки и расставленные вдоль опушки повозки, на которые мы в очередной раз опирались. Лошадей не было, их увели вглубь рощицы буквально сразу же. Раненых, пленных и наиболее ценное имущество складировали там же.
Не обращая никакого внимания на стрелы, вал спешившихся остроухих захлестнул линию обороны «Вепрей» и все вокруг взорвалась криками и лязгом железа. Пощады в этой схватке никто не ждал. Бессмертные альвы высоко оценивали стоимость своей жизни и насколько позволяли обстоятельства практиковались в моральном прессинге рискнувших встать у них на пути смертных. Попадать к ним в плен в ходе проигранных сражений никому не рекомендовалось. По мере наличия возможностей и яиц самим альвам платили той же монетой.
Я оказался вовлечен в рукопашную гораздо раньше, чем бы мне того хотелось. С ходу прорвавшаяся внутрь периметра группа вознамерилась расширить участок прорыва, атаковав «экипаж» ближайшей повозки и мне ничего не оставалось делать, нежели встать у них на пути, пока знаменщики контратакой перекрывали саму брешь. Резервное капральство было связано точно таким же прорывом неподалеку, а перераспределить людей не хватало времени.
Атакованный мной тан, высокий мужчина в усиленной стальными пластинами кольчуге и в глухом шлеме с гребнем удачно принял удар цвайхандера на щит и посчитал хорошей идеей рубануть меня наконечником копья по голени.
Сам удар я едва заметил, гораздо большей опасностью была попытка одного из его кнехтов зайти за спину.
Прыжок вперед, мощный толчок плечом в щит, перешедший в шаг в сторону с размашистым горизонтальным ударом назад.
Воин неосторожно принял его на ребро щита, погасив тем самым инерцию двуручника. Далее последовала автоматическая попытка достать меня точно таким же, как у господина коротким копьем и ставший совершенно неожиданным удар меча по шлему из левой верхней четверти. А вот клинок тана уже пришлось принимать на гарду, причем я чуть было не остался без пальцев.
Разворот, лезвие меча как будто бы само по себе скользнуло по кольчужному вороту, альв испуганно шарахнулся назад, и я еще раз секанул назад, только в этот раз ниже и под правую руку. Хрустнуло и ещё один попытавшийся ударить в спину кнехт, подавился истошным воплем.
Очередной разворот с одновременным смещением в сторону и два удара навстречу друг другу — столь долго маячивший рядом альв обрушился, как будто его сшибли оглоблей.
Последнего из кнехтов, которому для того чтобы прибить моего оруженосца не хватало одной только силы пробить кольчугу, я отжал к дубу и, обманув финтом
Впечатлить остроухих расистов и их предающих человечество наймитов брутальной резней одного против четверых с хладнокровной расправой над ранеными в довесок, у меня, безусловно, получилось. Для полноты эмоций я наблюдателям впечатлений даже добавил, продемонстрировав средний палец в забрызганной свежей кровью перчатке в ответ на истеричные обещания содрать шкуру и повытягивать из освежеванной туши каждую жилку.
— Вы действительно считаете, что я после таких угроз вас жалеть буду?
Альвы взвыли и с новыми силами полезли вперед.
— Ну, ты и зверюга, фер Вран. — Прокряхтел Адель ан Бекхарден, присаживаясь рядом со мной. — Не зря «Белая Дама» глаз положила.
Я разве что только вздохнул. Сил не было, за последние несколько часов, я выложился до донышка. В этот раз спасительное бешенство не пришло — упасть в раскрашенное яростью и потоками крови забытье не давала ответственность перед людьми. Я всё — таки был не бойцом, а командиром. Как этого не хотелось, даже в схватки по возможности не лез, разделывая сначала своим ломом, а потом и прочими попавшими под руки острыми предметами исключительно тех храбрецов или идиотов, которые сами рвались меня прикончить. И надо полагать действовал при этом достаточно внушительным для придирчивого взгляда образом, коли в ходе решившей исход сражения контратаки враги начали по возможности меня избегать. Причем ладно бы простые кнехты, так и благородные воители тоже, включая в них хорошо вооруженных альвийских танов. И вот теперь выяснилось, что я не только врага в этой битве своими умениями впечатлил.
— Все думаешь, что я Хеле служу?
— Кхе — хе — хе, — захихикал тот, — сегодня ты, сколько душ к ней переправил?
— Немало. — Признал я справедливость его веселья. — Но все — таки?
— Фер Ворон Гарма, напрасны твои опасения, — ладонь резко оборвавшего смех Аделя хлопнула меня по наручу — ни для кого не секрет, что молитвы «Госпоже Мертвых» обращают не одни только безумные убийцы, но и великое множество достойных благородных господ. Вон из судейских много кто «Справедливейшей» служит.
— Везет мне на образованных людей. — Устало хмыкнул я, искренне пожалев, что когда — то сумничал, меняя себе псевдоним. Со старым, которым пользовался на безвременно затонувшей бригантине, жить было бы определенно проще.
— Кто — то успел проникнуть в тайну твоего имени? — Удивился Адель.
— Угу. Женщина одна.
— А — а…, — ан Бекхарден догадался о ком идет речь и утвердительно кивнул. — Поэтому тебя убить попытались?
Я удивленно поднял бровь. Тот успокаивающе развел руками: