Жизнь после измены
Шрифт:
— Да с ним все будет в порядке. Он любит Альфи, я думаю, он даже хочет, чтобы у нас родился мальчик.
Мы приехали домой, я поставила чайник. Молли выглядела очень тихой.
— С тобой все в порядке?
— Все отлично, просто я замоталась.
— Как дела на работе?
— Ужасно. Один из наших преподавателей физкультуры на днях оттаскал за ухо ученика из моего класса. А когда я попыталась спокойно с ним поговорить о педагогических методах, он просто меня проигнорировал и продолжал настаивать, что на его занятиях каждый ученик, который откажется карабкаться по шведской стенке,
— Ничего себе.
— Он полный идиот. А потом заявил мне, что эти дети только и понимают хорошую порку. Я потеряла терпение и послала его на три буквы.
— Правильно, так и надо.
— Ну да, но это совершенно непрофессионально. Хотя и черт с ним, наплевать. Я сыта по горло необходимостью изо дня в день повторять старым идиотам вроде него, что они должны были уволиться уже давным-давно.
— Ну, когда ты станешь замдиректора, то исправишь это упущение.
— Если стану. А даже если и стану, то просто не представляю, как я со всем справлюсь. Лили в последние дни меня очень раздражает своими обычными капризами — ну, когда отказывается одеваться и все в этом роде. Это постоянно напоминает мне, что воспитывать детей — колоссальная работа. Иногда она просто сводит меня с ума.
— Да, я хорошо тебя понимаю. Альфи такой несносный, что иногда мне хочется запереться в шкафу или еще куда-нибудь сбежать.
— Дэн прекрасно с ней справляется — просто убалтывает ее. Он гораздо лучше, чем я.
— Это неправда. Просто ты очень устала.
— Нет, я думаю, он действительно лучше. В самом деле. Он может часами делать одно и то же снова и снова.
— Звучит немного странно, так говорят про даунов. Ой, извини.
Молли рассмеялась.
— Просто он гораздо более терпелив, чем я.
— Не будь строга к себе, это действительно очень тяжело — работать полный день. Я иногда так смертельно устаю, что отдала бы все на свете за пару лишних часов сна. А ведь у меня сейчас неполный рабочий день. И я не беременна. Ты просто замечательно справляешься с Лили. И ты будешь прекрасным замдиректора.
— Просто мне хочется, чтобы было не так тяжело. Ты знаешь, я иной раз тебе завидую — тому, как твоя семья тебе помогает, и все такое. Мои живут далеко, а мать Дэна меня ненавидит.
— Это неправда.
— Именно правда. Она до сих пор в ярости, что мы не женаты и не крестили Лили. Она считает меня ужасной. Я знаю, это так.
— А почему вы не крестили Лили?
— Главным образом потому, что с моей мамой случился бы удар, если бы мы крестили ее не в католической церкви. А в этом случае мы должны быть женаты, но я не хочу выходить замуж только для того, чтобы моя мать была счастлива.
— А Дэн не настаивал на свадьбе?
— Нет, он поступил как все мужчины: хочешь — пожалуйста, не хочешь — твое дело, что бы ты ни решила, меня устраивает.
— Да, это ужасно раздражает.
— Знаю. Но его мамаша уверена, что он только и мечтает о свадьбе, так что я во всем виновата. А ты крестила Альфи по всем правилам?
— Нет, Патрик считает, что это буржуазный предрассудок. У нас был только маленький домашний праздник, и это было довольно мило. Альфи получил кучу подарков, а папа произнес
— Звучит здорово, я бы тоже согласилась на такую вечеринку, если бы Дорин просидела полдня с апельсином во рту. Или с ананасом — у нее такой рот, что и арбуз влезет. Надо рассказать Дэну.
— На твоем месте я бы не стала говорить про ананас.
— Но ты понимаешь, что я имею в виду. Тебе все-таки удалось сделать то, что ты хотела. И люди тебе помогали, потому что ты мать-одиночка. Не пойми меня неправильно, я не имею в виду, что тебе легко одной со всем справляться. И я знаю, что должна благодарить бога — без Дэна я была бы совершенно беспомощна. Просто иногда мне хочется, чтобы нам тоже помогали. Как будто если нас двое, то нам уже и помощь не нужна. Моя мать даже не думает приехать и поддержать меня, а вот если бы я была матерью-одиночкой, совесть не позволила бы ей сидеть в стороне. Возможно, она бы заставила моего отца переехать куда-нибудь поближе, чтобы можно было присматривать за мной. Я уверена, что твоя мама не стала бы так помогать тебе, если бы рядом с тобой был какой-нибудь мужчина.
— Ты права, не стала бы. Она бы беспокоилась, что навязывается.
— Ну вот. Я просто хочу сказать, что мне осточертело все время быть благодарной Дэну за то, что он так хорошо управляется с Лили. То есть я, конечно, ему благодарна, но иногда надоедает чувствовать, что он чуть ли не святой только потому, что интересуется собственной дочерью. Никто не скажет: «О, что за необыкновенная женщина», когда я вскакиваю посреди ночи, но когда вскакивает Дэн — такое впечатление, что он герой. Это просто выводит меня из себя.
— Ну, я считаю, что ты необыкновенная женщина. Меня такое положение дел тоже выводит из себя. И скажу тебе больше: если бы я была отцом-одиночкой, меня бы тут же записали в святые. Выдали бы медаль и сделали легендой, а все бы говорили: «Какой необыкновенный человек». Но женщина, которая воспитывает своих детей одна, — это ведь так заурядно. Фактически считается, что она сама в этом виновата.
— Вот именно. Черт побери! А Дэн все молчал-молчал, я думала, ему тоже тяжело, у него ведь огромный новый заказ. А прошлым вечером он заявил, что мне не стоило бы брать на себя еще большую ответственность на работе. Я взбесилась и сказала, чтобы он не вел себя так жалко. А он терпеть не может, когда я так говорю. Ничего серьезного, утром он на меня уже не сердился, но у меня все равно осталось чувство, что все идет наперекосяк.
Молли действительно готова была расплакаться и выглядела измотанной.
— Может, вам стоит уехать куда-нибудь на вечерок вдвоем? Развеяться… Если хочешь, я могу на это время взять Лили к себе.
— Правда? Это было бы здорово. Я спрошу Дэна, он сейчас работает над этим чертовым переоборудованием 24 часа в сутки, но, может, в следующие выходные?
— Вот и замечательно. В любом случае, дай мне знать. О, кстати, у меня определенно есть кое-что, что поможет тебе взбодриться. Подожди, сейчас покажу.