Жизнь прекрасна
Шрифт:
Да, Дилан хорош собой. Ну и что? Она видела красивых мужчин, училась с ними, работала.
Но ни один из них не похож на Дилана, нашептывал ей тоненький голосок.
Тесc подошла к раскрытому окну и жадно глотнула свежего воздуха. Ее все еще изнутри трясло. Наконец Дилан вышел. Капельки воды блестели в его чистых волосах, а руки и лицо излучали свежесть.
– Я готов.
Тесc повесила дамскую сумочку с длинным ремнем на плечо.
– Я тоже.
– Подожди.
Тесc вся замерла, когда он приблизился к ней. Дилан осторожно приподнял ее пальцы с кожаного ремня сумочки и, взяв ее руку
– Ты испачкалась. – Он нежно вытер кончики ее пальцев полотенцем. – Это лекало, которое ты подавала мне, было все в копоти. Ты перепачкаешь всю одежду, если не будешь осторожной.
Он был так близко. Лимонный аромат смешивался с запахом его тела и обжигал, как прикосновение рук любимого жаркой тропической ночью.
Тесc хотела отойти, но не смогла двинуться, даже не могла дышать.
– Вот так-то лучше, – сказал Дилан, наконец закончив эту “пытку” полотенцем.
Однако Дилан не спешил отпустить ее. Глаза Тесc беспомощно скользили по его лицу. Он улыбнулся, и у него на носу появилась еле заметная горбинка. Так легко сейчас прижаться к нему, сделав только одно движение, только одно усилие, подать ему знак, которого он, кажется, и ждет. Но она осталась неподвижна. Наконец Дилан нарушил молчание:
– Поехали. Возьмем мою машину.
Он направился к дверям, а Тесc задержалась еще на некоторое время внутри – ей нужна была секунда-другая, чтобы туман рассеялся в голове.
"Идиотка, – вразумляла она себя, – он и не ждал никакого знака. Это просто плод твоего больного воображения”.
Но, выходя из мастерской, она знала, что ее сердце не ошибается.
Глава 6
Школьное здание осталось таким же, каким было в ту пору, когда здесь училась Тесc. Стоянка, правда, расширилась, да прибавилось несколько новых лесенок и турникетов на игровой площадке.
Дилан не сказал и двух слов за всю дорогу. Неловкость, образовавшаяся между ними, не отступала, и они прилагали все усилия, чтобы не замечать ее.
Остановившись у двери, Дилан пропустил ее в вестибюль первой.
– Ты думаешь, она в кабинете у директора? – Волнение Тесc возрастало. – Или в кабинете медсестры?
– Ну, когда я ее забирал в прошлый раз, она ждала меня в…, о, вот и она.
Легким кивком головы Дилан указал на административный кабинет, расположившийся слева, всего в нескольких шагах от них. Ее взгляд переместился в том же направлении и остановился на бледном лице дочери по другую сторону стеклянной стены. Бедный ребенок был как комок нервов, а глаза расширились до предела, выражавшего ужас только что пойманного и до смерти испуганного зайца. Сердце Тесc облилось кровью.
– Она выглядит такой подавленной, – прошептала она Дилану.
– Она в порядке. И выглядела так же перед тем, как в первый раз прокатиться на американских горках. – Он слегка усмехнулся. – Самое интересное, что у нее было такое выражение лица уже после Диснейленда еще где-то около часа.
Тесc понимала, что он пытается успокоить ее, унять ее опасения и тревогу. Но она знала, что ничто не поможет ей так, как одно-единственное мимолетное прикосновение
– Ну, давай избавим ее от страданий. Тесc приостановилась, пораженная его словами, словно неожиданным укусом змеи.
– Страданий? – Почему Дилан думает, что Эрин страдает и чувствует себя несчастной из-за их встречи?
– Да, – подтвердил Дилан, – ты что, не видишь, что она уже умирает от нетерпения встретиться с тобой?
– О, – кивнула она. – Я просто сначала не поняла, что ты имеешь в виду. Меня тоже нужно избавлять от моих страданий. – Ее голос снизился до шепота, когда она прибавила:
– Десяти долгих лет страданий.
Боковым зрением она увидела изумленный взгляд Дилана, брошенный на нее через плечо, но не придала ему значения, так как в этот момент дверь кабинета открылась и она лицом к лицу столкнулась с Эрин. Безмолвно стоя перед дочкой, Тесc была готова провалиться сквозь землю. Господи, она даже не знает, что сказать. Что должна и может сказать мать своему ребенку, которого видит впервые? Где же Дилан? Когда он наконец войдет и нарушит это неловкое молчание, нависшее над ними? Забавно, но вместо него эту миссию взяла на себя Эрин, которая вдруг заговорила трепещущим от волнения голоском:
– Ты приехала.
Тесc смотрела на бледные губы Эрин, которые та закусила от волнения, на большие карие удивленные глаза.
– Ты правда приехала.
Ком встал в горле у Тесc. О, пожалуйста, только не заплачь, умоляла она себя. Пожалуйста, не выставляй себя глупой невротичкой перед этим чудным ребенком.
Тесc кивнула, и глаза у нее наполнились слезами.
– Я забираю дочь домой, – сказал Дилан школьному секретарю.
– Очень хорошо, мистер Минстер, – сказала женщина, бросив на Тесc удивленный взгляд. – Соберите вещи Эрин.
После того, как сумка была собрана, девочка махнула ей рукой.
– До свиданья, миссис Доухим. Увидимся завтра.
– Надеюсь, тебе уже сегодня станет лучше, – проговорила она Эрин, но ее взгляд не отрывался от Тесc.
– Конечно, – заверила ее Эрин. Затем девочка сделала экстраординарную вещь. Эрин взяла под руку Тесc и сказала:
– Пойдем, мам. Пойдем.
Тесc была ошеломлена – мама. Дочь назвала ее мамой. Восторг переполнил все ее существо.
Эрин держала ее за руку всю дорогу до машины. Тесc была прямо-таки опьянена и чувствовала легкое головокружение. Все вокруг изменилось: деревья казались пышнее, листья – зеленее, облака огромными пуховыми комками проплывали по голубому небу.
Дилан открыл переднюю дверцу:
– По местам.
Он улыбался, но Тесc заметила напряжение на его лице и в тоне. Она насторожилась. Однако Эрин, большие глаза которой с обожанием взирали на нее и могли лишить дыхания кого угодно, сбила ее с мысли.
– Можно я сяду впереди рядом с тобой? – спросила она.
– Конечно, – автоматически ответила Тесc. Сейчас она согласилась бы проехать и на крыше машины, если бы дочь попросила.
Но что, если Дилан разрешает ей ездить только на заднем сиденье? Вопрос пробился через пелену счастья, и она бросила испытующий взгляд на него.