Жизнь с молотка
Шрифт:
Дом, о котором мечтали Хамутов с женой многие годы, получился хоть и большой, но не вычурный, а уютный и удобный с применением инженерных идей самого Хамутова . Хамутов не мог налюбоваться и нарадоваться. И дом, и двор, и сад – все было сделано с большой любовью и с безупречным вкусом.
Любимым местом Игоря Матвеевича была беседка, где красовались выложенные
Профессионалом в готовке был, кончено же, Шамиль Викторович. Он мог создать кулинарный шедевр даже из скромного набора продуктов, но этого не требовалось, поскольку необходимые продукты покупались на рынке наисвежайшие и самые разнообразные.
Как принято вспомнить то время. Аромат мяса сначала тонкой струйкой поднимался над мангалом и потом разносился дальше во все стороны, уносимый легким летним ветром. Свежие овощи волшебной палитрой необузданного воображения художника пестрили на широком подносе ручной работы, привезенном кем-то из знакомых из Самарканда в качестве подарка.
Дымящийся шашлык уступал место на мангале овощам. Помидоры, лук, баклажаны, нанизанные на шампур, отправлялись запекаться и очень быстро покрывались темной коркой, корка местами лопалась, изливая сок на угли и добавляя новые нотки к непередаваемому аромату жареного мяса, который уже успел разнестись на десятки метров вокруг.
Игорь Матвеевич, который читал не только техническую литературу, но и художественную, любил цитировать детям и придерживался сам совета, данного Полонием из Шекспировского «Гамлета»: «Шей платье по возможности дороже, но без затей – богато, но не броско». Этого девиза он придерживался не только в одежде, но и в быту. Поэтому хотя дубовый массивный стол беседки накрывался без скатерти, по-дачному, но на столе всегда стояли тарелки и столовые
Игорь Матвеевич, Шамиль Викторович, Расхаров – юрист, который редко попускал посиделки с вином и шашлыком, как обычно обсуждали за столом беседки вопросы насущные и не очень.
– Послушай меня, – в сотый раз за вечер произнес любимую фразу Расхаров. – Я лично был у начальника налоговой, не переживай.
– Так ведь уже в районный суд подали…– пытался закончить свою мысль Игорь Матвеевич.
– Послушай меня, они не имеют права. Потом обжалуем, все отобьем, – Расхаров так и не дал возможность объяснить Игорю Матвеевичу свои тревоги и их причину.
Расрахов был тщедушный, невысокий, седой юрист уже под семьдесят лет. Носил очки в тонкой оправе, походившие на пенсне. Некогда преподавал в институте и имел степень кандидата юридических наук. Его говорливость была обусловлена не столько его познаниями, сколько начавшимся рано маразмом. Его невозможно было остановить, ему невозможно было что-то объяснить, когда уже он сложил в голове по какому-либо обстоятельству определенное мнение. Вот и сейчас, отказываясь выслушать своего доверителя, он не хотел разрушать сложившийся в данном юридическом вопросе пазл, поскольку любое новое обстоятельство потребовало бы перемещения элементов пазла и длительной кропотливой работы. Расрахов был уже и ленив, и туповат, его мозг оживлялся только тогда, когда вопрос касался его личных финансов.
Шамиль Викторович, который недолюбливал Расрахова, но никогда не высказывал неприязнь открыто, не зная, как совладать с накипающим гневом, который пробуждал в нем нудный Расрахов, встал и, подойдя к печке, длинной кочергой подтолкнул поленья. Обгоревшие поленья заискрились и затрещали. Расрахов чувствовал, что Шамиль Викторович терпит его только из-за Хамутова. Вот и сейчас, на интуитивном уровне старого лиса, правильно расшифровав поведение Шамиля Викторвича, Расрахов заискивающе улыбнулся и поспешил домой.
Конец ознакомительного фрагмента.