Жизнь с плохим парнем

Шарлай

— Или я просто могу вам об этом сказать, — бурчу я хриплым голосом.

До меня доносятся чьи-то смешки, и я узнаю один из них.

— Корт? — спрашиваю я, пытаясь сфокусировать на ней взгляд.

— Да, это я.

Ее голос звучит так, как будто она плакала. Наконец, у меня получается увидеть ее. Она стоит, а по щекам ручьем текут слезы.

— Ты плачешь? — недоуменно спрашиваю я, присмотревшись получше.

— Я просто рада видеть тебя, — отвечает она, обнимая меня.

Сначала я ничего не понимаю, а потом начинаю все вспоминать: мое свидание

с Блейком, аварию, мужчину, который вытащил меня из машины перед тем, как она взорвалась, и... всё.

— Что случилось? — шепчу я.

— Ты попала в аварию, Тыковка, — говорит, внезапно откуда-то появившийся, отец.

— Папа?

Его волосы в полном беспорядке, под глазами темные круги, и выглядит он так, как будто не брился несколько лет.

— Да?

— Ты ужасно выглядишь.

Кортни и еще несколько человек начинают смеяться. Только тогда я понимаю, что тетя Мел и Билл тоже находятся в палате.

— Мне, кажется, что она неплохо себя чувствует. Чуть позже мы проведем обследование и оставим ее на ночь, на всякий случай, — говорит отцу женщина, похожая на медсестру.

— Спасибо.

— Привет милая, как ты? — интересуется тетя Мел, и подходит поближе к кровати.

— Голень болит, а так я в порядке.

— Это хорошо, ты нас очень испугала, — говорит она, убирая мои волосы с лица.

— Простите, — отвечаю я, пытаясь чуть- чуть приподняться.

— Осторожнее, позволь мне помочь тебе, — просит отец.

— Да все нормально.

Так оно и есть. У меня всего лишь несколько порезов и царапин, которые немного саднят. Ну, колено еще немного опухло и головная боль. Но в целом, думаю, я чувствую себя довольно хорошо для того, кто только что побывал в автомобильной аварии.

— Привет Билл.

Он стоит позади всех и выглядит так, как будто пытается спрятаться от меня. Наверное, он думает, что ему тут не место, но я рада, что он переживает настолько, что пришел. Мы не очень-то много и общались с ним, но я многое узнала после нашего разговора и теперь очень уважаю и сочувствую ему.

— Привет, Эдди, — говорит он с улыбкой. — Мне нужно идти, но я рад, что ты чувствуешь себя лучше.

Мой отец по-мужски обнимает Билла и все в унисон прощаются с ним. Встреча с Биллом напоминает мне о нашей с Калебом ссоре. Его здесь нет, наверное, он все еще зол и это, надо признаться, немного ранит меня.

— Папа, — тихо произношу я, пытаясь прочистит горло.

— Да, Тыковка?

— Мужчина, который вытащил меня из машины, кто он?

Я должна поблагодарить его, потому, что если бы не он, меня бы сейчас здесь не было. Когда оказываешься в подобной ситуации, то начинаешь смотреть на вещи по-другому и понимаешь, что все незначительное больше не имеет никакого смысла. Если бы мне понадобилось на пять секунд больше, чтобы выбраться, меня бы здесь не было. Это меняет отношение ко всему. Я поняла, насколько идиотская была наша с Калебом ссора и как глупо злиться на кого-то, если в мгновение ока ты можешь потерять его. Люди часто говорят, как автомобильные аварии меняют

жизни, если удается выжить, и теперь я понимаю это. Несмотря на то, что я отделалась незначительными повреждениями, я осознала, что жизнь слишком коротка, чтобы переживать из-за незначительных вещей.

— Он был здесь только в день аварии. А потом взял номер моего телефона и попросил позвонить, когда ты очнешься, — говорит отец, как будто напоминая себе что-то сделать.

— В день аварии?

— Все нормально, — говорит тетя Мел отцу, и он выходит за дверь с телефоном в руке.

— Что не так? — спрашиваю я, всматриваясь в ее глаза в попытках найти ответ.

— Милая, авария была четыре дня назад.

— Что? Я не понимаю?

— Ты была без сознания четыре дня. Когда тот парень вытащил тебя из машины и прогремел взрыв, тебя отбросило довольно далеко, и ты повредила голову...

— Я была без сознания четыре дня? — спрашиваю я, больше себя, чем кого-то еще.

— Да, — отвечает она, поглаживая мою руку.

— Я даже этого не поняла, — тихо произношу я, качая головой.

— Знаю, но теперь ты в порядке...

— Вы все, наверное, очень переживали, — говорю я, думая о том, как глупо было не пристегивать ремень.

Если бы я это сделала, то мужчине не понадобилось бы столько времени, чтобы вытащить меня и, может быть, я бы не ударилась головой...

— А Блейк? Блейк? — с паникой в голосе спрашиваю я, неожиданно подумав о нем.

— Oн в порядке. Так, несколько порезов и синяков. Его отпустили домой несколько дней назад.

— Хорошо.

— Послушай, нам пора уходить, потому, что время посещений заканчивается, но мы придем завтра, — говорит она, целуя меня в лоб.

Я киваю головой и поворачиваюсь к Кортни.

— До завтра, очаровашка.

Она так крепко обнимает меня, что я не могу даже вздохнуть. По ее лицу я вижу, что она очень испугана, потому ничего не имею против этого.

— Я люблю тебя, — шепчет она.

— И я тебя.

Оставшись одна я понимаю, что очень устала. Хихикаю, подумав о том, что лежала без сознания четыре дня и все еще чувствую себя уставшей. Делаю глубокий вдох и сразу же жалею об этом. Я всегда считала, что в больнице как-то странно пахнет, и мне никогда не нравился этот запах. Закрываю глаза, мечтая о том, чтобы поскорее наступила завтра и меня отпустили домой. Неожиданно дверь открывается снова, и кто-то заходит в палату. Открываю глаза, ожидая увидеть папу, но вместо это передо мной стоит очень грустный Калеб.

— Калеб? — шепчу я, наблюдая за тем, как он смотрит на меня из другого конца комнаты.

Он молчит и выглядит так, как будто ведет внутреннюю борьбу с самим собой. Я раньше никогда не видела его в таком состоянии и, честно признаться, меня это немного беспокоит.

— Калеб, ты в порядке? — пытаюсь выдавить я, потому что в горле все еще сухо.

Он внимательно осматривает меня, а потом печально качает головой.

— Мне жаль, — говорит он, и убегает, оставляя меня в недоумении и обиде.