Жизнь - штука сложная
Шрифт:
— Не знаю, — пожала я плечами, решив всё-таки ответить. — Мне вообще кажется, что меня в последнее время какая-то полоса неудач начала преследовать.
— Так вот оно в чём дело! Тогда постараюсь избегать тебя в ближайшем будущем, — он перешёл на «ты» и улыбнулся.
Я как раз снова включила фонарик и его лицо мне было хорошо видно.
— Грубовато, — поморщилась я.
— Извини. Просто хорошее настроение. Сейчас любые неудачи кажутся мелочью.
Мне вот не кажутся.
Я тяжело вздохнула и прижала к себе сумку.
Из
В пакете на полу были фрукты и коробка с тортом.
Что опять же не укрылось от внимания молодого мужчины. Конечно не удержался от комментария.
— Я смотрю уход мужа ты отмечаешь с особым размахом?
Опять улыбается. А я набычилась.
— Вообще-то у меня сегодня день рожденья.
— Грустный праздник, — кивнул головой сосед. — И сколько тебе?
Вместо того, чтобы сказать, что женщинам не принято задавать подобный вопрос, ляпнула ему про свой возраст, чтобы отстал.
— Тридцать пять.
— В самом соку. Я, кстати, Володя. А тебя как?
Поёжилась от его желания тут же познакомиться, но произнесла:
— Нина.
— Нина, ты как ослик Иа. А в этот день радоваться нужно…
— Чему радоваться? — не поняла я. — Муж к учительнице моей дочери ушёл. Сам учитель. И дочка ещё. Говорит, что правильно сделал. Что я старая и некрасивая.
Меня снова накрыла жалость к себе. Будущее представлялось в мрачных красках. В одиночестве или окружении прорвы котов.
— Как же ты допустила это?
— Что? Что он ушёл? Должна была удерживать или что?
— Нет. Что тебя так загнобили дома, — поправляет меня Владимир. — Какая ты старуха? Тебе тридцать пять всего. Да и про некрасивая это спорно.
Опять эта заразительная улыбка с ямочками на щеке.
Я благодаря мужу уже привыкла думать, что я обычная. Невзрачная даже.
А тут симпатичный молодой парень чуть ли не отвешивает комплименты.
— Дочь опять же ни во что не ставит, — попыталась оправдаться я.
Хотя знаю. Глупо выкладывать всё малознакомому человеку. Но я так смирилась со своей незначительностью в этой жизни, что привыкла больше слушать, чем рассказывать.
А тут выдался шанс пожаловаться. Мужчина заперт. Ему деться некуда. Вот Володька и влип в выслушивание моего нытья. Какой-то он располагающий к этому был что ли. Ему хотелось открыться. Или уже просто хоть кому-то хотелось. Накипело у меня.
— Я продавцом-консультантом работаю. Но для них это не то, что заслуживает уважения. Хотя кажется, что такого в том, чтобы ткани продавать? Кому-то же это тоже нужно делать.
Сосед вдруг оживился и упомянул сеть наших магазинов.
— Знаю! — удивил он меня. — Я тоже там какое-то время работал. Правда в другом районе и пока учился на заочном. Надо было платить за обучение. Плюс маме хотел помочь. Она после смерти отца одна нас с сестрёнками тянула. Нас у неё трое. И я старший.
Работа как
Если бы не сломавшийся лифт, то вряд ли бы мы так разговорились.
— А с этим пора завязывать, — кивнул он на горлышко бутылки.
Я неловко спрятала его в сумку с продуктами. Стало жутко неудобно перед этим парнем, потому что он догадался, что я вовсе не из-за праздника решила заглянуть в бутылку.
— Муж ушёл. В жизни и не такое случается. Это не повод спиваться.
— Да у меня на самом деле другой повод был, — я снова начала оправдываться. — Просто вдруг выяснилось, что ничего я в этой жизни не понимаю. Всё куда-то катится. Как сошедший с рельсов поезд. И я не могу это контролировать.
В восемнадцать лет казалось, что я всего в этой жизни добьюсь. Буду жить лучше, чем мои родители. В двадцать думала, что надо немного потерпеть. Вот Витя выучится. Дочку в садик отдам. Тогда начну что-то делать для себя. Потом Витя так и не поступил в аспирантуру. Пошёл работать в школу. Его зарплаты не хватало, и я решила, что семья важнее собственных амбиций и планов.
Сейчас кажется, что я проморгала и семью, и вообще всю жизнь. Свернула однажды не туда на этих жизненных рельсах.
Мне 35. У меня ни мужа. Ни профессии. И даже дочь ни во что не ставит, хотя кажется, я всё для неё старалась делать.
Леська же вместо какой-то хоть малейшей благодарности пытается делать всё наперекор. Не так, как я. А в итоге идёт по моим граблям в ускоренном темпе.
Я тяжело вздохнула и Володя тоже.
— Это кризис у тебя. Тебе надо перестроиться. Понять, что для тебя главное. Чего хочется, — говорит он.
А я пожимаю плечами.
Да чего мне хочется?
Как обычной женщине. Любви. Понимания. Жить спокойно. Без этих эмоциональных качелей и нервотрёпки.
Хотя нет. Вру. Этого хочется мне. А многим как раз не хватает взрыва эмоций и сумасшедших страстей.
И, наверное, только я сейчас чувствую себя полной неудачницей, потому что большинство сталкивается с проблемами подобного осознания в восемнадцать. А у меня такое ощущение, что нужно перечеркнуть всё, что я нажила за эти годы и начать сначала. С того момента, как я стала делать всё неправильно. С исходной точки.
Глава 4. Присмотрись к нему.
В детстве я насмотрелась боевиков, в которых пассажиры или перекачанные мужики двери лифтов руками раздвигали. В итоге кто-то застревал между створок, а лифт начинал резко подниматься или опускаться, и всё заканчивалось смертью. Или пытались выбраться наверх, через люк в потолке. И опять же с плачевным финалом.
Мы с Володей решили не геройствовать. Не бить по кнопкам в хаотичном порядке. Не долбить по стенам и не орать в надежде на появление соседей, которые будут геройствовать за нас. А просто дождаться помощи, которую нам обещали в скором времени.