Жизнь среди слонов
Шрифт:
Каким далеким казался день, когда я, радуясь своему открытию, впервые поднялся до акации у водопада, уселся на обломок скалы и, восхищенный окружающей красотой, решил разбить здесь лагерь. Тогда здесь был дикий уголок, почти не тронутый человеком. Затем приехала Ория и разделила его со мной. Предстоящее расставание с этими местами терялось где-то в туманном будущем. В Маньяре мы обрели ту безмятежность, чувство единства и гармонию с природой, которых другие ищут в горах или в море. Нас увлекли проблемы и радости жизни среди диких животных. Мы не тревожили их, а оставались мирными свидетелями их повседневного существования. И некоторые животные, к примеру Вирго, даже допустили нас в свой мир.
Я сильно изменился за этот
Однажды, оказавшись без оборудования и имея всего один шприц в ружье, я решил сиять радиоошейник с молодого самца из семейной группы Сары. Трудностей не предвиделось, но защитный круг слонов не давал возможности приблизиться к поверженному; мать пыталась поднять его, а скрещенные бивни Сары держали нас на расстоянии. Через некоторое время стало ясно, что без противоядия слон погибнет.
Пришлось подогнать машину к слонам, и они разбежались, за исключением Сары, бывшей, вероятно, бабушкой слоненка. Она защищала его всей своей массой, поставив переднюю ногу на неподвижное тело. Оставалось пойти на риск; мне удалось подъехать на машине вплотную к животному и сделать укол, но бивни Сары немедленно проткнули радиатор. Вначале слониха, как бы испытывая прочность металла, нанесла несильный удар, но затем, обретя уверенность, вонзила бивни во всю длину и толкнула машину. Я отпустил тормоз, и автомобиль покатился, словно детская коляска в руках няньки. Мходжа выстрелил в воздух. Мы ударились о дерево, и бивни Сары скользнули по капоту, метя в оператора, сидевшего слева от меня и снимавшего происходящее. Когда она направила их в мою сторону, я выскочил из машины, чтобы оказаться вне пределов досягаемости. Сара с силой ударила бивнями по рулю и удалилась.
Слоны нападали па мою машину в третий раз, и это мне перестало нравиться. Страха перед обычно мягкой и безобидной Сарой я не испытывал, но мысль о том, что мы привели ее в ярость, вызывала неприятное чувство. Вначале обездвиживание слонов увлекало меня новизной и возможностью наблюдать за чертами их характера. Но вскоре я охладел к этому методу исследования, поскольку слонов, боровшихся за спасение собрата, это явно угнетало. Не хотелось думать, что они могут счесть меня убийцей, несмотря на то что ни один усыпленный слон ни разу не напал на нас после пробуждения. Доброжелательность ко мне этих животных казалась невероятной.
Согласованность защиты была одним из факторов, который сотни тысяч лет помогал слонам выжить в борьбе с хищниками, но сейчас, в изменившихся условиях, она устарела. Человеку, вооруженному огнестрельным оружием, ничего не стоит истребить их. Отныне дело выживания слона перешло в наши руки.
В июне все участники семинара собрались в лагере Ндалы. Ория рассказала об этом в главе «Рождение в саванне». Для нас семинар оказался тяжким испытанием: у Ории начались предродовые схватки, а в это время десяток специалистов под ее окнами со страстью обсуждали проблему поедания слонами семян акации тортилис и возможности последующего распространения акаций. Мне тоже пришлось нелегко: я с трудом излагал свои соображения о выживании слонов и с нетерпением ждал минуты, когда поднимусь в воздух и смогу наконец доставить Орию в больницу Найроби.
Основной темой, занимавшей нас в тот день, была проблема жизненного пространства. Из-за демографического взрыва парки и резерваты стали единственным прибежищем слонов. Владения их сократились до крохотных островков дикой природы среди бушующего человеческого океана. Толстокожим некуда податься, а их количество в местах, где они скрываются от преследований человека, резко возросло. Результат — массовое уничтожение деревьев в саванне. Печальное свидетельство
Есть два диаметрально противоположных мнения на этот счет. Мы вкратце изложили их во время маньярского семинара, но привести аргументы обеих сторон тогда не хватило времени. Изложу их сейчас.
Одни исходят из того, что, раз человек виновен в возникновении проблемы, ему ее и решать путем уничтожения того количества слонов, которое уравновесит их приток. Они стремятся восстановить равновесие между слоном и средой его обитания, надеясь, что начнут действовать естественные регуляторы. Эта научная школа утверждает, что уничтожение разреженного леса носит необратимый характер из-за пожаров в саванне, которые обращают в пепел молодые деревья, и если не принять энергичных мер, то слоны, не имея ни тени, ни пищи, погибнут в местах, предназначенных для их защиты. Такой точки зрения придерживались Ричард Лоуз и Иэн Паркер. Они утверждали, что им претит убивать слонов, но подобные действия продиктованы необходимостью, иначе тысячи слонов погибнут.
Однако помимо истребления животных возможны и другие меры, например находить для животных водопои, поджигать саванну в подходящее время, сажать молодые деревья.
Вторая научная школа утверждает, что любое вмешательство человека еще больше нарушает равновесие и что уничтожение животных в пределах национального парка есть нарушение самого принципа сохранения фауны. Оставьте слонов в покое, говорят сторонники этой школы, и они сами найдут равновесие с окружающей средой. Такая концепция основана на уверенности, что исчезновение разреженного леса — вовсе не необратимый процесс, а часть долгосрочного природного цикла, в котором слоны всегда играли важную роль. Теория природных циклов вкратце сводится к следующему. Слоны съедают деревья и кустарник, создавая саванну, потом их число уменьшается или они мигрируют туда, где есть деревья. Саванна с ее пастбищами горит каждый год, препятствуя росту молодых деревьев. Создаются благоприятные условия для развития популяций травоядных животных; они размножаются настолько, что уничтожают траву. Появляются проплешины голой земли, где огню делать нечего. На этих островках вырастают деревья и кустарник. В отсутствие животных, пожирающих ростки, молодые акации быстро набирают силу, и это место снова превращается в идеальную среду обитания слонов. Лет через сто цикл возвращается к исходной точке, и слоны снова принимаются за свою разрушительную работу.
В подтверждение теории циклов напомним, что в Цаво, где разреженный лес быстро исчезает, найдены могилы племени галлас, живущего лишь на открытых пространствах. Значит, слоны восстанавливают савану прошлых времен. Дэвид Шелдрик, смотритель парка, отметил также резкое увеличение травоядных. Так и первые путешественники, побывавшие в Маньяре, ничего не говорили о присутствии слонов в ныне исследуемых нами районах, а на немецкие карты 1890 года нанесены лишь саванны. Мои собственные опыты показали, что акация тортилис растет значительно быстрее, чем предполагалось, и большая часть разреженного леса, обреченная на уничтожение в ближайшие 5–10 лет, насчитывает около 75 лет.
Конечно, структура цикла не столь проста. Периодичность циклов может быть нарушена колебаниями климата. Во время семинара Хью Лэмпри подчеркнул, что я жил в Маньяре лишь в короткий период нормальных дождей, когда уровень озера необычно повысился, и знаю ее только такой, а между тем до этого несколько лет подряд дожди были редкостью, животные отощали, а озеро покрылось коркой сверкающей соли.
Сильное влияние на развитие цикла могут оказывать болезни, охотники, поджигатели саванны, скотоводы. Точно предвидеть реакции слонов не позволяет даже способность их к адаптации: они живут и на уровне моря, и в долинах на высоте 4000 метров над его уровнем, и в тропических лесах, и в жгучих пустынях.