Жизнь Там 4

Очер Татьяна

Наставник еще только договаривал свои наставления, как гребень легко и плавно улетел вверх под самый потолок лавки.

— А теперь верни его обратно.

Обратно почему-то не вышло. Гребень рухнул вниз.

— Вот тебе и новое задание — потренируй контроль над опускаемыми предметами.

Глава 2

— Ваше Величество, — камердинер следуя по пятам своего господина, слева, тихонько докладывал: — Ваш секретарь просил напомнить о начале сезона дождей.

— Да четвертый день как уже идет и дождь,

и сезон. Он еще бы позже хватился! — недовольно пробурчал старший из внуков императора — Богдан Грозный, следующий рядом с дедом по правую руку из личных покоев в Тронный зал.

Но Император вдруг остановился и замер:

— Лягушка зеленая! А больше он ничего не говорил?

— И сегодня прибудут первые.

— Семен, руку на плечо Богдану, а он мне, я на нас отвод глаз накину и молчите до самого тронного зала, а то сейчас как раз в общие коридоры выйдем.

И мгновенно исчезнувшая троица во главе с Императором проследовала далее в тронный зал под пологом невидимости. В последние часы широкие и не многолюдные дворцовые переходы напоминали разбуженный улей. Откуда то взявшиеся люди бегали туда-сюда, сновала прислуга и бдела вдруг появившаяся у каждой двери стража.

Богдан Грозный, которого последнии четыре месяца не было в столице, только успевал дивится и недоумевать. Ведь еще вчера такого столпотворения не наблюдалось. Но, будучи человеком военным, решил потерпеть со своими вопросами до места назначения.

— Семен, — едва только тяжелые двери тронного зала закрылись за ними осведомился Император. — Сколько их?

— Сегодня прибыли или прибудут в ближайшие часы девять. И еще завтра две.

— Кто прибудет? — спросил князь Грозный.

— Новые фрейлины, — пояснил камердинер. — С некоторых пор каждый год, в первые дни сезона дождей, происходит новый добор придворных фрейлин, так чтобы их общим количеством было двенадцать. Вот в прошлом году только одну не удалось пристроить. Поэтому в этом взяли одиннадцать.

При этих словах Добромил тихонько застонал, как от зубной боли:

— Внук, у тебя случайно на примете нет добра молодца желающего женится на милой девушке, с весьма аппетитной фигурой, из старинного магического рода с хорошим приданым?

— Ой, дед, темнишь ты что-то. Как такое чудо расчудесное еще в начале года никто себе не забрал?

— Да у этого чуда расчудесного есть пара тройка малюсеньких изъянов.

— И, что за изъяны? — продолжил допытываться Богдан.

Император кивнул своему камердинеру, мол сам рассказывай, я даже вспоминать об этом не желаю.

— Первый глупостью зовется.

— Ну, для женщины, то грех небольшой, — пожал плечами внук Императора.

— Характер у девушки непоседливый, к тому же любопытна она сверх меры.

— Понятно, все?

— И имеет огромное желание выйти замуж за принца.

— Не за принца, а за члена правящей династии, — поправил камердинера Император

— Короче, — констатировал князь Грозный по военному четко: — В переводе на человеческий: сверх меры инициативная дура, с шилом в жопе и непомерными амбициями. Это не изъяны, дед. Это проблема! А к человеку служилому

такую на удар фаербола подпускать нельзя. Прибьют же, как есть, в сердцах. Таких, тем более ты говоришь она милашка, лучше куда подальше сплавлять. В другое государство, например.

Добромил и Семен только переглянулись и оба тяжко вздохнули.

— Так! Она что и там успела отличиться?

— Ну, не только ты такой умный. Так что Степь и Полесье с ней уже знакомы.

— А в Подгорное Царство ей нельзя. — добавил Семен. — У нее боязнь замкнутых пространств. А там пещеры.

— Слушайте, а хоть как зовут-величают сею проблему то? И почему именно вы так озабочены ее замужеством?

— Не поверите! У нее из всех родственников только тетка осталась. — тут же стал рассказывать камердинер. — Да и та к опеке не пригодна. Потому как является настоятельницей столичного Храма Луноликой. И вот когда о прошлом годе на нее нежданно — негаданно, свалилась племяшка брачного возраста… Ну… Вы же знаете женщин, чуть что сразу под крыло к своей Богине. А та возьми ей да и ответь. Вот так ваш дед и стал опекуном Глафиры Андреевой.

— А с Богами, мой мальчик, не спорят, — подытожил Император. — Вот теперь и ищу куда бы ее пристроить.

— А Богиня на счет ее мужа ничего не говорила, случайно? — с сарказмом произнес Богдан Грозный.

Император только махнул рукой Семену.

— А как же говорила: ' Лучшим мужем для нее станет тот, с кем девушка сначала по ругается, потом побьет, а напоследок поцелует.' Вот мы, по этому поводу, с Его Величеством до сих пор пребываем в недоумении. Где в нашей благословенной Империи сыскать такого мужика, чтоб его могла простая баба… простите, девушка побить?

П. С. Всех немного заранее поздравляю с Наступающим Новым Годом. И поскольку дней до праздника осталось мало, а дел много, предлагаю встретиться уже в Новом Году. Счастья, Удачи и незабываемо веселых Праздничных Дней!

Глава 3

Вернувшись от наставника по теоретической магии обратно домой, я застала эпический вынос сундука Слава со второго этажа. Эпический, потому что крышка еле-еле прикрывала содержимое и держалась вместо защелки, на бечевке. Бедный сундук, словно сардельку, несколько раз перетянули веревкой в тщетной попытке его закрыть полностью. А теперь еще и стаскивали вниз по лестнице втроем. Сверху его держали Матушка и Грета, а снизу придерживал хозяин, из-за чего пятился по лестнице спиной вперед.

— Грета, держи! Не отпускай! — командовала Матушка

— Держу! — пыхтела служанка

— Медленнее! — кряхтел Слав

— Ты что туда камней наложил? — возмущалась Матушка.

— Камни… Я бы… точно не подняла, — Грета.

— Да я только самое нужное взял! — возмущался пятясь Слав.

Мой сундук, как и сундук Марка, уже стояли внизу. Тихонечко присев в кресло, напротив Марики, я стала спокойно вместе с ней наблюдать за происходящим.

— Хорошо, что ты уже вернулась, — тихонечко сказала мне она, — А то бы меня, как Петру, отправили за тобой.