?Жизнь в авиации
Шрифт:
— Мои убеждения зависят от количества выплачиваемых денег…
Было ясно, что Овшар — человек ненадежный, и мы не взяли его на должность летчика. Он устроился в штаб воздушного флота Азербайджана. Поработав немного, Овшар вместе с женой-врачом сбежал в Иран.
К нам прибывали и летчики, только что вернувшиеся из эмиграции. Многие из них впоследствии честно служили в советской авиации. Вот один из примеров. В отряд был принят поручик С. Ф. Грабовский вместе со своим младшим братом-мотористом. Оба они были в Турции. Братья произвели хорошее впечатление. Они ничего не скрывали от командования. Грабовский-старший откровенно рассказал,
Среди приехавших из-за кордона были и авантюристы. Вместе с Грабовскими в отряд попал некто Буяновский. Бывший поручик, он выдавал себя за летчика. По его рассказу выходило, что он жил в Ялте, но кто его родители, чем они занимаются — вразумительно ответить не смог. Вызывала недоумение и его внешность. Он был одет в английский военный костюм, украшенный всевозможными лентами и знаками. Это не вязалось с летной этикой. Настоящие летчики в то время одевались весьма скромно. В графе анкеты против вопроса “Ваши убеждения” Буяновский написал: “Монархист”.
Я спросил его:
— Зачем же вы приехали? Вы отлично знали, что монарха давно нет…
— Россия — моя родина. Где же мне жить, как не здесь?
— А как вы относитесь к большевикам?
— Большевиков я не знаю, но что касается Керенского, то царь, по-моему, лучше… Посмотрим, как поведут дело большевики. Сумеют наладить жизнь и навести порядок в стране — тогда напишу: “За большевиков”.
Как поступить с Буяновским? Чтобы не ошибиться, я обратился в Азербайджанскую ЧК. Председатель Чрезвычайной комиссии Г. А. Атарбеков, пожилой человек с большой бородой и усталыми глазами, сказал:
— Сейчас он монархист, а вы сделайте его советским человеком.
В этих словах заключалась целая программа нашей работы по изучению и воспитанию людей.
Впоследствии выяснилось, что Буяновский служил офицером в автомобильных частях. Зная принципы управления автомашиной, он полагал, что этого достаточно для овладения техникой пилотирования. Однако при первой же попытке подняться в воздух он разбил самолет. На том и закончилась его летная карьера. Боясь привлечения к судебной ответственности, он бежал из госпиталя. Поиски не дали никаких результатов.
Надо сказать, что большинство летчиков добросовестно выполняли все задания командования. Среди них следует отметить А. Н. Гаевского, К. А. Павлова, И. С. Недобежкина, Москвина, летнабов Виганта, Андронникова, Гаджиева. Мы имели прекрасных мотористов и других специалистов-авиаторов — А. И. Максимова. Бандзо, Николаева, Багдасарова, Халафова, Арутюнова, Джафарова, Непрашвили. Особенно запомнился мне Мустафаев — первый летчик-азербайджанец. Он поистине был влюблен в самолет и очень гордился своей новой профессией.
Нелегко было организовать ремонт и эксплуатацию самолетов. Дело в том, что в Азербайджане не было не только авиазавода, но даже обыкновенных авиамастерских. Техническое имущество, детали, шплинты и гайки — все приходилось добывать на частном рынке. Единственное, что мы получали в централизованном порядке,
Азербайджанское правительство оказывало нам всяческую помощь. Председатель Совета Народных Комиссаров Нариман Наджир-оглы Нариманов, его заместитель Г. М. Мусабеков с горячей заинтересованностью вникали во все дела отряда, ничего не жалели для снабжения летчиков. Вместе с Наркомвоенмором Караевым они неоднократно заслушивали доклады начальника воздушного флота республики С. А. Монастырева. При решении вопросов строительства авиации республики приглашали командира отряда Б. Л. Младковского и меня.
В апреле 1922 года Нариман Нариманов был включен в состав советской делегации на Генуэзскую конференцию. Бойцы знали, какие цели преследовали капиталисты, предлагая созвать эту конференцию. Организаторы вооруженной интервенции против Советской республики хотели навязать такие условия мира, которые неизбежно привели бы к реставрации капитализма в нашей стране. Советским дипломатам предстояли серьезные испытания.
Перед отъездом за границу Нариманов выступил на гарнизонном собрании бойцов в Маиловском театре. После его речи на трибуну поднялся пожилой солдат в старой шинели. Обращаясь к докладчику, он сказал:
— Вы там ведите твердую советскую линию, товарищ Нариманов. Помните — за вами стоит Красная Армия.
Нариманов был растроган напутствием солдата и расцеловал его. Зал гудел от аплодисментов.
Народный комиссар продовольствия и просвещения Буняд-Заде — бывший сельский учитель — решал по тем временам труднейшую задачу. Как бы ни было голодно в Азербайджане, Буняд-Заде всегда находил продовольствие для воинских частей. Эту заботу мы чувствовали повседневно.
Большую практическую помощь оказывали при формировании Азербайджанского отряда Наркомвоенмор республики Али-Гейдар Караев, а также его заместитель Александр Иванович Тодорский, комдив Хан-Нахичеванский, начподив Шекинский.
У Наркомвоенмора Караева советником был бывший военный министр мусаватистского правительства генерал Махмендаров. Когда войска 11-й армии подошли к границе Азербайджана, в Баку было созвано экстренное совещание правительства. Генерала Махмендарова спросили, может ли армия остановить наступление противника. Он в свою очередь задал вопрос: “Какого противника вы имеете в виду? Если дашнаков или меньшевиков, то можно надеяться, но если же имеется в виду Красная Армия, то наших сил хватит только на минуту”. Министры спешно бежали в Грузию, где у власти стояло меньшевистское правительство. А генерал Махмендаров весь остаток своей жизни посвятил служению народу, строительству Красной Армии в Азербайджане.
Неоценимую поддержку мы получали от С. М. Кирова. Сергей Миронович был секретарем Центрального Комитета большевистской партии Азербайджана и постоянно заботился об авиаторах, интересовался их боевой и политической подготовкой.
Осенью 1920 года в горных районах близ Нухи и Шуши вспыхнуло восстание, поднятое мусаватистами, дашнаками и недобитыми белогвардейцами. Вместе с наземными войсками в подавлении вылазки контрреволюционеров приняли участие и летчики. Действиями авиации руководил начвоздухарм-11 Иван Кириллович Михалюк. На аэродромном узле в Евлахе он сосредоточил 1-й Азербайджанский, 2, 18-й авиаотряды и 1-й истребительный дивизион. Авиация действовала весьма активно. Уже на другой день после налета на Нуху противник поднял над крепостью белый флаг.