Жизнь в красном
Шрифт:
Это были первые мужские ласки в моей жизни. Я видела такие же по телевизору в фильме про Эльмондо и Жозефину. И вот я сама пережила это под кровавым взглядом солнца, плывущего за горизонт. Листья деревьев перешептывались от порывов ветра. Внутри у меня звучали вопросы без ответа: «Я люблю его, но почему же мы должны отказываться от этой любви? Почему мы должны ее прятать?» Я обвиняла традиции, потому что они вели нас к пороку, они заставляли нас любить друг друга в кустах.
Собачий лай разогнал эти мысли. Неподвижные столбы дыма говорили о том, что рабочий день окончен и наступило время готовить ужин. Мой жених
Я прошла еще немного через зеленые просяные и кукурузные поля и приблизилась к дому. Это был глинобитный дом с глиняной крышей, на которой в особенно жаркие дни мы ужинали и спали. В этом доме жило несколько поколений нашей семьи. Каждый год после сезона дождей отец с братьями, как и их предки, заделывали дырки и щели, появлявшиеся из-за плохой погоды. Жизнь шла своим чередом, и мы должны были повторять мысли, привычки, поступки наших предков.
Я увидела отца, он сидел, завернувшись в свой плащ, с трубкой во рту. Я мило и покорно улыбнулась ему, он ничего не сказал в ответ. Он опустил голову и пошел к матери, которая разделывала кролика на ужин. Он остановился в двух шагах от нее и посмотрел на нее, не вынимая трубки изо рта. Мама подняла голову: у нее было красивое лицо с мелкими морщинками вокруг глаз и под нижней губой. Они улыбнулись друг другу. В этот момент глухо залаяла собака. Мама кинула ей немного кроличьих потрохов, она их мгновенно проглотила.
— Ну, все, хватит, — сказала она ей, та не отрывала от матери глаз, полных зависти. — Подождем, пока приготовится ужин.
Собака то лаяла, то недовольно подскуливала.
— Чего ждешь? Иди на место, — сказал отец, внимательно глядя на собаку.
Та неохотно ушла, легла перед домом, вытянулась и положила морду на передние лапы.
Вновь стало тихо, отец стал осматривать поле. Он любовался неподвижными изумрудными стеблями кукурузы. По нему было видно, что он счастлив. Наверняка он думал о том, как мы с Мади будем счастливы, о том, как он принесет в наш дом радость. Но я была счастлива от того, что встретила Сие. И моя мать это чувствовала. Она хотела понять мое счастье и разделить его со мной. Она внимательно всматривалась в мое лицо, чтобы найти в нем разгадку. Но Дух противоречиянаучил меня вести себя по-другому: делать так, как я хочу, и никому не говорить об этом, чтобы родители ничего не обнаружили. Мама спросила меня:
— Как дела у Оби?
— Хорошо, мама.
Я говорила ей, что я пошла к Оби, когда ходила на свидание с Сие. Со временем я придумывала все новые и новые хитрости. Телевизор продолжал учить меня, как жить по своей воле.
Однажды вечером я смотрела итальянский сериал, который напомнил мне нашу с Сие любовь. Фильм был о двух людях, очень любивших друг друга. Отец девушки был испанцем, его звали Марсель, он был сыном рабовладельца и не хотел, чтобы его дочь Анжела выходила замуж за итальянца по имени Пино.
Фильм начинается со сцены в богато украшенной гостиной, где сидят Марсель, отец Анжелы и его жена Паула. Слуги накрывают стол.
Входит Анжела. Она целует родителей и садится. Марсель пьет вино и смотрит на палку, стоящую у его ног. Анжела медлит несколько секунд, затем, переглянувшись с матерью, спокойно говорит:
— Отец… Я влюблена.
Марсель
— Можно ли узнать, кто же этот прекрасный принц, который собирается вырвать тебя из нашего гнезда?
Помолчав, Анжела отвечает:
— Пино.
Лицо Марселя тут же становится хмурым.
— Сын этого итальянца… нет, я этого не потерплю. Паула улыбается, потом говорит:
— Марсель, пойми свою дочь. Она любит его.
— Нет, — резко отвечает Марсель.
Из глаз Анжелы текут слезы. Она встает, опустив голову, и убегает в свою комнату. Мать идет за ней. Она видит Анжелу лежащей на кровати и уткнувшейся лицом в подушку. Она садится рядом с ней и начинает гладить ее по голове.
— Не плачь, доченька, твой отец не желает тебе зла. В порыве гнева Анжела отвечает ей:
— Почему тогда он не хочет, чтобы я была с Пино? Потом наступает новый день, декорации меняются: Пино в кафе. Приходит Анжела. Она подавлена. Он встречает ее горячим поцелуем в губы. Она говорит ему с грустным видом:
— Мой отец против нашей свадьбы.
— Что же нам делать?
— Не знаю.
Пино задумчив. Он сжимает ее в объятиях и шепчет:
— Мы уедем далеко отсюда.
Они крепко целуются.
После этого фильма мне в голову пришла мысль: сделать, как Пино и Анжела, убежать вместе с Сие далеко от нашей деревни. Мы хранили нашу любовь в глубокой тайне от всех. Мы ждали того дня, когда станем свободны, дня, когда наша любовь сможет увидеть свет. Мы мечтали о том, чтобы расстаться с прошлым, чтобы жить в настоящем по-другому, так, как мы хотели.
Мы втайне строили планы на будущее. И не представляли жизни друг без друга. Мы полагались на время. Но жизнь показала мне, что бывают непредвиденные обстоятельства, способные все изменить. Иногда к тем, кто, кажется, уже ни на что не надеется, приходит помощь. Иногда решения приходят сами, после многих бесплодных попыток найти выход. Да, свет изгоняет сумерки, которые хотят поглотить, опутать искренних и смелых людей, мечтающих лишь об одном — чтобы их поняли.
Слушай продолжение моей истории, писатель, и ты поймешь, что я права, но прежде я предлагаю тебе выпить со мной чаю.
Я с удовольствием согласился.
Йели позвала мальчика, который тут же подбежал к ней. Его звали Маду, но он был больше известен под прозвищем Факир за его умение готовить чай. И, поскольку он любил это имя, будем называть его так в нашем рассказе.
Факир достал чайник, сахар и зажег плиту. Солнце пробилось сквозь черную тучу, которая только что скрывала его, и осветило небо.
Йели сказала:
— Продолжим наш путь.
6
Слушай продолжение моей истории, писатель. На деревню обрушилось несчастье — наступила долгая засуха. Урожай погиб, скот вымирал десятками. Молодежь уезжала из деревни, чтобы заработать на жизнь. Мади уехал. И Сие тоже уехал, а он тогда значил для меня все больше и больше.
Я думала о нем целыми днями. И с нетерпением ждала его возвращения.
Мать видела мою грусть и думала, что это из-за Мади. Весь день я не могла прийти в себя. Все падало у меня из рук. Однажды она спросила у меня: