Жизнь-в-сновидении. Посвящение в мир магов

Доннер Флоринда

– И что это может быть? – спросила я, заинтересовавшись ее желанием сменить тему разговора.

– Все, что я так подробно рассказала тебе, является фактической информацией, – сказала она. – То, о чем я не упомянула, – это мир магии, из которого действовали вожди яки. Они считали, что действия ветра и теней, животных и растений так же важны, как и дела людей. Это та часть, которая интересует меня больше всего.

– Действия ветра, теней, животных и растений? – повторила я насмешливо.

Делия кивнула, не обращая внимания на мой тон.

Потом она рывком выпрямилась на сиденье, стащила белокурый парик и подставила ветру свои черные прямые волосы.

– Это горы Бакатете, – сказала она, указывая на горы слева от нас, которые едва вырисовывались на фоне предрассветного неба.

– Это сюда мы собираемся? – спросила я.

– Не сейчас, – сказала она, снова соскальзывая вниз на свое сиденье. Загадочная улыбка играла на ее губах, когда она повернулась ко мне. – Возможно, однажды у тебя будет возможность посетить эти горы, – размышляла она, закрывая глаза. – Горы Бакатете населены созданиями другого мира, другого времени.

– Созданиями другого мира, другого времени? – эхом повторила я с насмешливой серьезностью. – Кто они и что собой представляют?

– Создания, – произнесла она рассеянно. – Создания, которые не принадлежат нашему времени, нашему миру.

– Ну-ну, Делия. Ты что, пытаешься напугать меня? – Я не могла сдержать улыбку, когда повернулась к ней.

Даже в темноте ее лицо сияло. Она выглядела чрезвычайно молодой, кожа без морщин мягко облегала изгибы щек, подбородка и носа.

– Нет. Я не пытаюсь напугать тебя, – сухо произнесла она, пряча за ухо прядь волос. – Я просто рассказываю тебе, каково истинное знание об этом районе.

– Интересно, и какие с виду эти создания? – добивалась я, прикусывая губу, чтобы сдержать хихиканье. – И приходилось ли тебе видеть их?

– Конечно, я видела их, – ответила она снисходительно. – Я бы не говорила о них, если бы не видела. – Она мягко, без следа какого-либо возмущения, улыбнулась. – Это существа, которые населяли землю в другое время, а теперь уединились в изолированных местах.

Сначала я не смогла удержаться от громкого смеха над ее верованием. Но потом, видя, насколько серьезной и убежденной она была, утверждая, что эти создания действительно существуют, я решила: вместо того чтобы смеяться над ней, я должна отнестись к ее верованиям благосклонно. Кроме всего прочего, это она взяла меня к целительнице, и я не хотела вызывать ее протест своими рационалистическими расследованиями.

– Не являются ли эти создания призраками воинов яки, которые потеряли свои жизни в сражениях? – спросила я.

Она отрицательно покачала головой, а потом, как будто опасаясь, что кто-то может подслушать, близко наклонилась ко мне и прошептала мне в ухо:

– Эти горы населены заколдованными созданиями: говорящими птицами, поющими кустами, танцующими камнями, созданиями, которые могут принимать любую форму по желанию.

Она откинулась на сиденье и выжидательно посмотрела на меня.

– Яки зовут эти

существа сурэм. Они верят, что эти существа являются древними индейцами яки, которые отказались принять крещение от первых иезуитов, прибывших для обращения индейцев в христианство. – Она нежно похлопала меня по руке. – Остерегайся, они говорят, что сурэм любят блондинок. – Она восторженно хохотнула. – Быть может, это то, о чем были все твои кошмары. Сурэм, пытающийся украсть тебя.

– Ты ведь на самом деле не веришь в то, что сейчас говоришь, правда? – спросила я насмешливо, не в силах сдержать досаду.

– Нет. Я только что выдумала, что сурэм любят блондинок, – успокоила она. – Они совсем не любят блондинок.

И хотя я не повернулась, чтобы взглянуть на нее, я могла почувствовать ее улыбку и озорные горящие глаза. Все это мне безмерно надоело. Я решила, что она, должно быть, или очень искренняя и очень застенчива, или, что хуже, совершенно безумна.

– Ты ведь не веришь, что создания из другого мира действительно существуют, правда? – раздраженно воскликнула я. Затем, боясь, что оскорбила ее, взглянула на нее, почти готовая произнести извинения. Но прежде, чем я смогла что-то произнести, она ответила так же громко и таким же злобным тоном, как и я до этого.

– Конечно, я верю, что они существуют. А почему они не должны существовать?

– Да их просто нет! – резко и авторитетно заявила я, впрочем, быстро потом извинившись.

Я рассказала ей о моем прагматическом воспитании и о том, как отец учил меня осознавать, что чудовища в моих снах и воображаемые товарищи по играм, которые у меня были, как у всякого ребенка, – конечно же, никому, кроме меня, невидимые, – не что иное, как продукт сверхактивного воображения.

– С самого раннего возраста я воспитывалась в духе объективности и всестороннего анализа, – подчеркнула я. – В моем мире существуют только факты.

– Эта проблема всегда возникает с людьми, – заметила Делия. – Они настолько рассудительны, что, слушая об этом, сразу же принимают меня за безумную.

– В моем мире, – продолжала я, игнорируя ее комментарий, – не существует достоверных данных о созданиях из другого мира, но лишь спекуляции и принятие желаемого за действительное, а также, – подчеркнула я, – фантазии расстроенного ума.

– Как ты можешь быть такой тупой! – выкрикнула она восхищенно в перерыве между припадками хохота, как если бы мои объяснения превзошли все ее ожидания.

– Можно ли доказать, что эти создания существуют? – с вызовом спросила я.

– В чем должно заключаться доказательство? – осведомилась она с выражением наигранной робости на лице.

– Если кто-нибудь еще сможет увидеть их, это и будет доказательством, – ответила я.

– Ты имеешь в виду, что если, например, ты сможешь увидеть их, то это будет доказательством их существования? – осведомилась она, близко придвинув свою голову к моей.

– Ну да, мы можем попробовать прямо здесь.