Жизнь в зеленом цвете - 4
Шрифт:
Гарри попросту не знал, что им сказать.
Послышался топот ног, и в комнату влетел Людо Бегмен. Он взял Гарри за руку ниже локтя и подвёл его ближе к остальным.
– Это нечто экстраординарное!
– забормотал он, сжимая руку Гарри.
– Абсолютно экстраординарное! Господа... и дамы, - прибавил он, подходя ближе к огню и обращаясь к трём другим чемпионам.
– Разрешите представить вам - каким бы невероятным это ни казалось - четвёртого участника Турнира Трёх Волшебников.
– Какая вьесёлая шутка, мистьер Бегмен, - Флёр эффектно тряхнула серебристыми волосами -
– Какие тут шутки!
– отозвался Бегмен, выглядя вполне серьёзным.
– Я говорю абсолютно серьёзно!
Чемпионы пребывали в вежливом ступоре, соображая, очевидно, не первое ли сегодня апреля, случаем.
– Но ведь очьевидно, что п’оизошла ошибка, - упрямо заспорила Флёр.
– Он не может со’евноваться. Он очьень мальенький.
– Согласен... всё это очень странно, - Бегмен рассеянно потёр подбородок и ободряюще улыбнулся Гарри.
– Хотя, как вы знаете, ограничения по возрасту введены только в этом году в качестве дополнительной меры предосторожности. К тому же его имя выдал Кубок Огня... я имею в виду, на данном этапе отступать некуда... таковы правила, вы обязаны... теперь Гарри просто придётся сделать всё, что...
В комнату вошли разом все директора, Снейп, МакГонагалл и мистер Крауч. Сразу стало как-то тесно, из Большого зала донёсся гул голосов - Гарри передёрнуло, когда он представил себе, что все эти несколько сотен человек думают сейчас о нём.
– Мадам Максим!
– Флёр решила искать справедливости у знакомого представителя власти.
– Они гово’ят, этот мальенький мальчьик тожье будьет со’евноваться!
Маленький мальчик? Если бы Гарри не было так смешно при мысли о том, что он, оказывается, всё ещё маленький мальчик, он был бы очень и очень зол на того человека, который взял на себя неосмотрительность утверждать подобное. «Держу пари, её никто никогда не пытался пустить по кругу. И беспалочковый Круциатус ей слабо сделать».
Нашли маленького, слабого и наивного… пальцем в небо, вот как это называется.
– Что это значит, Дамблёдоррр?
– поинтересовалась мадам Максим вкрадчиво.
Ядовитая перепалка между директорами длилась минуты три - Каркаров и мадам Максим требовали возможности выставить ещё по одному своему чемпиону, Дамблдор утверждал, что это невозможно, так как Кубок Огня погас и до следующего Турнира не разгорится снова. В ответ директора Шармбатона и Дурмстранга практически хором заявляли, что в следующем Турнире они участвовать не будут, коль скоро Хогвартс поступает таким подлым образом. Дамблдор ухитрился перевести разговор на чуть-чуть другие рельсы, обратив всё своё внимание на Гарри.
– Гарри, ответь честно - ты помещал заявку со своим именем в Кубок Огня?
– Нет, - мотнул Гари головой; волосы щекотнули шею.
– Просил ли ты кого-нибудь из старших классов сделать это для тебя?
– Нет.
«И какого чёрта они спрашивают, если всё равно не верят?»
– Как же, в таком случае, заявка попала в чашу?
– не выдержал Каркаров.
– Не сам же Кубок её сочинил, в конце концов!
Мнение было веским, но, увы, света на проблему не проливало.
– Я не вижу никакого
– Гарри будет участвовать в Турнире, потому что теперь он связан магическим контрактом.
– Ну, знаете!..
– взъярился Каркаров.
– Это самый настоящий произвол! Я полагаю, мне следует уехать отсюда!
– И б’осить своего чемпиона?
– буркнула ему мадам Максим, которую, кажется, тоже настигала подобная мысль, но оставить Флёр без присмотра она не решилась.
– Как чертовски удобно сложилось, - заметил доселе молчавший Снейп задумчиво.
– В каком смысле, Северус?
– вопросы от Макгонагалл и Каркарова были идентичны и раздались синхронно.
– Всё очень просто. Кто-то поместил заявку от Поттера в Кубок, зная, что в случае, если чаша выберет его, ему придётся участвовать. И если кому и стоит здесь жаловаться, так это Поттеру… но, удивительное дело, как раз от него я не слышу ни слова.
Снейп говорил без тени враждебности, и Гарри невольно ощутил некоторую благодарность. Кажется, в этом кругу сильных мира сего мастер Зелий пользовался достаточно большим авторитетом, чтобы к его словам внимательно прислушивались.
– Почьему ему жаловаться?
– взвилась Флёр Делакур, топнув ножкой.
– Он получьиль шанс со’евноваться, так? Мы всье ньедьелями надьеялись, что нас избье’ут! Это чьесть для наших школь! П’из в тысьячу галльеонов - за это многие согласились бы умье’еть!
– Возмошно, кто-то как раз и надеется, чшто Поттер умрёт за это, - никто не ждал от Олега этой реплики, и все невольно вздрогнули.
«А ему-то какая корысть меня защищать? Просто потому, что я - «хороший», что ли?». Гарри слабо верилось в альтруизм - примерно так же, как в йети, обитающего на поросших вереском холмах.
– Севе’ус, ты уве’ен?
– с сомнением уточнила мадам Максим. «Да он тут, как я погляжу, со всех сторон свой…».
– Это ведь ‘ебёнок. Он мог обмануть ‘убеж и вступить в Ту’ни’, не подумав, что делает…
– Конечно, Поттера редко отличают здравомыслие и благоразумие, - ухмыльнулся Снейп, и Гарри почувствовал, что краснеет.
– Но в данном случае он вряд ли виновен. Чтобы Кубок поверил, что в Турнире участвуют не три, а четыре школы - и Поттер, надо полагать, был обозначен как единственный представитель четвёртой - нужна исключительная Дурильная Порча, которая ребёнку не под силу. Такого рода чары, как вы, господа, разумеется, помните, накладывать с возрастом становится всё легче, и раньше седьмого курса в нашей школе такого не проходят.
Аргумент был убойный. Но возмущённой Флёр, которая готова была съесть без масла наглого четырнадцатилетнего выскочку, было всё мало:
– Что-то Вы много знаетье об этом, - сказала она, вздёрнув точёный носик.
– Даже ст’анно!
– Флёр!
– возмутилась мадам Максим.
– Довольно споров, господа, - вклинился в многообещающую беседу Дамблдор.
– Каким образом могла возникнуть подобная ситуация, мы не знаем. Однако мне кажется, что нам не остаётся ничего иного, кроме как принять её. И Седрик, и Гарри избраны для участия в Турнире. Следовательно, именно это они и будут делать...