Жизнь вне

Яремчук Наталия Николаевна

– Смотри, парни в поддельных кроссовках, - ты хочешь быть рядом с ней, так как был раньше, опять шутить и при долгих двух днях разлуки бежать к ней и заключать в свои обьятия, целуя холодные губы.

Ты обретаешь некий контроль над тем, где ты и что ты видишь. Все происходящее тебя не пугает, ты понимаешь, что вернуться уже никак не получится, значит будешь рядом со своими людьми так, как в силах быть. Если бы ты мог закрыть глаза - закрыл бы, и погружаешься в самое первое мгновение своего отсутствия в мире, который уже не твой. Жуткая авария, твой любимый мотоцикл наполовину стерт в дребезги, а твое тело теряет жизненные силы за доли секунд. Всё. Тебя больше нет. Ты не хочешь здесь находиться и переносишься

туда, где есть тепло, и где тебя ждут. Дом.

Лори закутывается в одеяло, которое слишком короткое, чтобы накрыть её ноги полностью. Рядом, через кровать, лежит твоя сестра, и ты совсем не можешь её ощутить, она не верит в тебя, она хочет поверить, но не верит, что с тобой не так?

Глория словно ощущает твое присутствие, отворачивается от твоей сестры, и улыбается, накрывая свою улыбку всё тем же одеялом.

– Тебе точно не было больно?,- говорит она сама себе.

Ты не отвечаешь, просто не можешь, потому что тебе кажется, что что-то не так.

Ты возвращаешься назад в момент, где показывал ей поддельные кроссовки.

– Не смотри так, это уже не я, я этого не ощущал, и поэтому не ассоциирую себя со своим этим телом.

Девушке становится легче на сердце, и, возможно, одна из гирь растворяется.

Нельзя разложить моменты со своими людьми по полочкам - хорошие сверху, вот там, на коричневой деревянной полке, а плохие внизу, но там пыльно, осторожно! Ты понимаешь, что не будешь метаться с дня в другой день, ведь так ты их не поддержишь и не поможешь.

Возвращаешься в ночь, самую первую. Глория не может уснуть, но как только засыпает - ты создаешь в ее сне образ себя, сидящего на краю постели, говоришь с ней так долго, как только можешь, но её будит что-то, и она просыпается, а твой образ, застывший прямо перед ней, улыбается и исчезает.

Ты хочешь домой, к своим родителям. Они ведь самое важное, семья. А самое трудное, наверное, потерять любимого ребенка. Он живет, радуется, растет, создает свои замки и внезапно пропадает. И вот, ты дома.

Столько слов сказано тобой в пустоту, столько моментов видел, твои люди не хотят жить дальше, они хотят умереть, чтобы оказаться рядом с тобой, но ты здесь совсем один и не знаешь навсегда ли. Неужели в этом весь смысл твоего существования после смерти физической болочки? Находиться среди родных, как воздух?

– Скажи, а мой папа есть там?, - спрашивает Лори.

Тебе не хочется её пугать или говорить, что ты совсем один, но и врать ты тоже не можешь. Душа не умеет врать.

– Нет.

Судьбы некоторых людей совсем не связаны с судьбами других. И если один человек пошел купить хлеба в мазагин, а совсем другой просто шел возле этого же магазина - ничего не поменяется.

– Доброе утро, малышка моя, - послышалось Лори совсем близко, когда она открыла глаза.

– Это ты?
– слышишь в ответ, и думаешь о том, как сложно с этим прямолинейным временем.

Идеальный день должен быть идеально спланирован?

– Колесо обозрения, купи билет, -ты чувствуешь, что что-то не так, твои возможности будто исчезают с каждым словом в её голове. Становится все более темно и страшно, но ты, как и в прошлой своей жизни, не хочешь свои проблемы скидывать на других, и ничего не говоришь. Молчание ведь не ложь?

Ты больше не способен видеть, что видит она, или же кто-то другой. Даже твоя рыжая кошка-проводник не способна откликнуться на твой зов о помощи. Проходит секунда, две, три, и ты уже в состоянии открыть глаза.

– Как это возможно?
– говоришь ты, а в ответ, вместо обычного молчания на другом языке, либо же глупых вопросов твоей девушки слышиться мужской голос.

Стоп, это же твой родной голос.

– Здравствуйте, как ваше имя?,- спрашивает голос погрубее, и это приводит тебя в шок...

3

Время течет одновременно быстро и одновременно медленно. Мы не замечаем как делаем 20

вдохов за минуту, но замечаем как всё более тяжело с каждым днем дышать. Конкретные события и люди, что поменяли нас, кажутся такими близкими, словно последнее "привет" или "прощай" вы говорили каких-то 10 часов назад. Но если задуматься кто конкретно мы сейчас, то видение просшедшего времени с тех пор кажется таким далеким, словно в прошлой жизни. Но то, о чем мы думаем, того стоит. Пусть открыв свою полку памяти о чем-то, в своем воображаемом замке в голове, или же в реальном деревянном шкафу в комнате, мы погружаемся в воспоминания, прижимаем вещь, пропитанную прошлой жизнью, к лицу, и вдыхаем запах ушедшего времени, но оно того стоит. Боль преследует человечество с начала нашего существования, а боль потери одна из самых сильных. Хотя это чушь - сравнивать боль по мере силы. Только после или до медицинской операции, когда тебя спрашивают насколько больно от 1 до 10 - есть возможность задуматься насколько болячка тебя терзает. Пусть то будет боль потери сдохшего хомячка или же умершего ребенка, она все равно будет давить изнутри и оставлять гири в сердце, просто их тягу время ослабит под маской своего течения. Время не лечит, только память стирается сама по себе, и те воспоминания о хорошем, что заставляют вас жалеть себя или же то, что ушло, кажутся чужими, из-за этого же дурацкого времени. Когда лишь потерял что-то настолько важное, что тебе сложно сделать и один вдох за минуту, ты не представляешь как способен жить дальше, но время все решит за тебя. Сначала будет неверие, потом горечь от несказанного или несделанного, хотя эти две вещи могут переплетаться, понемногу человек привыкает к жизни без обьекта потери, и слезы становятся менее солеными. Спустя долгие годы вы и не вспомните то, что помнили спустя несколько минут от случившегося, но если и удастся вспомнить и ощутить себя прежнего в тот момент, то ваш воображаемый ком в горле будет терзать вас на все 10 из 10. Жизнь не идеальна, и даже ребёнок, не видавший мира, это знает. Каким бы он ни был, если с самого раннего детства родители тушат в него бычки - он поймет, что жизнь не идеальна, или даже если ребёнок имеет все, чем вы только бы хотели одарить своих детей, он тоже будет знать, что жизнь такая, ведь однажды для него не найдется в магазине конфет со вкусом, о котором он мечтал. Мелочи тоже задевают, и пусть они на то и мелочи, но они поддерживают в нас жизнь. С любимым человеком все мелочи кажутся такими важными, но во временем они пропадают, и остается только пустота.

Когда он умирал его глаза были закрыты. Это настолько мелочь по сравнению с целым событием, что можно было бы и не обратить на это внимание, но когда любишь весь мир переворачивается с ног на голову.

Мы быстро привыкаем к хорошему, ведь это именно то, чего мы добиваемся. Делаем все поступки, работаем, терпим, совершаем намерянные убийства и пытки - чтобы ощутить что-то хорошее. Пусть вы делаете что-то не для себя, но вы ведь будете довольны результатом, а это хорошо? Только одно останется таким навсегда - когда летом слишком жарко - мы хотим зиму, а когда зимой слишком холодно - мы хотим лето.

Глория открыла рот, сделав легкий выдох, и попыталась сфокусировать зрение, чтобы хоть что-то видеть вокруг себя. Она отложила ноутбук, и запутавшись в проводе от интернета и зарядном устройстве, она сползла с кровати прямо головой вниз. Ухмыльнувшись, от совпадения только что ею написанного и только что сделанного, она подвелась и ушла из комнаты, чтобы поставить чайник. Погода оставляла желать лучшего, и девушка прикоснулась своей рукой к своему носу, и подумала, что он очень-то и холодный. Наконец выходные. Лори, как и любому другому человеку, находящемуся в состоянии депрессии, нужен был нормальный сон. Из-за своей ипохондрии, переросшей в еще что-то похуже, она панически боялась плохого физического состояния, но когда ее душевное состояние ухудшилось практически до самых темных глубин - ей как-то и всё равно стало.