Жизнь во имя смерти

Сейтимбетов Самат Айдосович

— Пожалуй, - согласился Влад.

— Так ты в осаде?
– уже деловито поинтересовался Дмитрич, задавая кораблю новый курс.

Подумаешь, крюк! Зато можно было срезать угол вот по этому куску портальной сети, если его не разнесли, или найти более быстрый корабль. Конечно, ничто не сравнилось бы с их прошлыми "иглами", но прошлое осталось в прошлом.

— Почти.

— В смысле?

— Я убил всех, кто нападал и теперь ловко делаю вид, что тут ничего и никого не уцелело после взрыва. Если кто и забредает

случайно, я его убиваю.

— Мгм, понятно, ладно, как подлечу, еще свяжемся, даже без передатчика там уже сможем докричаться. Так, стоп, погоди, ты всех убил?

— Что тебя удивляет?

— Я пытаюсь докричаться до Спартака и не слышу его. Ладно, остальные, похоже, расстояние имеет значение, и я оказался ближе всех, хотя и летел в другую сторону, но Спартак?

Тяжелый вздох.

— Вас там двое, и ты сидишь в развалинах? Ты?! На меня нападали, уверен, на нас всех навалились толпы безумцев, как тогда на Земле, помнишь, перед смертью Льва? Правда, там были не безумцы, а свои же боевые товарищи, но мы справились! Прорвались и убили всех, кто хотел убить нас!

— Ты прорывался один?

— Конечно! И тогда, и сейчас, ты что, забыл?

— Уверен, и другие пробивались в одиночку.

— Нас слишком мало, и мы слишком мощны, чтобы собираться вместе, в последний раз взяли и полгалактики сломали, - мрачно пошутил Дмитрич.
– Вас там вон целых двое!

— В каком-то смысле.

— Влад, хватит говорить загадками! Спартак с тобой?

— Спартак со мной и не со мной одновременно.

— Что?

— Телесно это он, но умственно - нет. Он не узнал меня, никого не узнал, да и не мог узнать, так как слеп.

— Что?
– повторил Дмитрич, ощущая как скрежещут зубы.

Злость полыхнула такая, что впору было обезуметь всем окружающим.

— Я тоже полыхнул там злобой, - печально вздохнул Влад, - и повезло, совпало с начавшимся безумием. Я даже не понял вначале, что происходит, просто убил тех, кто пытался отогнать меня от Спартака, мол, мешаю ему работать.

— Работать?!

Корабль, казалось, мчался быстрее, подпитываемый злобой Дмитрича. Надо было сказать остальным! Обязательно сказать! Почему Влад сразу этого не сделал? Не хотел, чтобы они теряли головы от злости?

— Да, он просил подаяние. В смысле сидел, слепой, ничего не просил, не двигался, просто сидел на самой жаре, а ему кидали монетки в кружку. Я вообще случайно проходил мимо, направлялся по другому следу, и решил вначале, что мне мерещится. Подошел, заговорил, не получил реакции, но в то же время, мы столько времени сражались вместе! Мы же ближе друг другу, чем братья, и я понял, что это Спартак.

— Неудивительно, что мы не могли его найти, - выдохнул Дмитрич.

Просить подаяние где-то на захолустной планете в жопе мира?! Лишившись сил, зрения и памяти?

— Я вытащил сканер, появились эти его...

работодатели, и у меня полыхнуло. Я даже не сразу понял, что живые вокруг бегут на меня в атаку не потому, что я разнес три квартала вокруг, а потому что обезумели. Я сражался и убивал, вызвал вас, утащил Спартака, тот не сопротивлялся, но и не помогал. Как мне было бежать с планеты безумцев с таким грузом? Его бы просто убили по дороге!

— Да, ты все правильно сделал, но теперь! Держись, я скоро буду!

— Держусь, - вздохнул Влад.
–

— Подбери там лучший медицинский центр пока и захвати его, восстановим зрение!

Корабль мчался на пределе скорости и Дмитричу хотелось выскочить наружу, дополнительно пихать его, так как все происходило медленно, слишком медленно!

Глава 11

Звездные системы были переполнены смертью и злобой, и та, казалось, только нарастала. Все это не сходилось с теорией об излучении, созданном Хранителям и крестовом походе против Земли. Живые резали друг друга еще более увлеченно, чем тридцать лет назад и по окончании процесса, некому оказалось бы нападать на Землю.

Разве что люди там тоже уничтожили бы друг друга?

— Почему излучение действует на всех живых?

— Потому что в них есть жизнь?
– раздался веселый ответ.

— Что?
– Алина чуть вздрогнула, бросила взгляд.

Передатчик лежал, выключенный и даже после включения выдавал лишь статику.

— Я же говорил, что мы родственные души и созданы друг для друга!

— Именно поэтому мы так и не завели детей и семью.

— Окстись, сладкая моя малина, наша семья - Буревестник и те, кто выжил с форпоста девяносто девять.

— А мамой у нас уродливый лысый Лев, - зло отозвалась Алина.

Хохот в ответ, и стало как-то неуместно напоминать, чтобы Андрей Майтиев не сюсюкал и не называл ее малиной.

— Нет у нас больше мамы, сироты мы!

— Еще скажи, что ты старший в семье!

— Нет, это Асылбек, но он на Земле, как и полагается старшему, защищает дом, а мы бегаем снаружи и дурачимся. Кстати, об играх на свежем воздухе и защите родной планеты, нужна твоя помощь.

— Вот так всегда. Цветы дарить уже не надо, говорить комплименты тоже, сразу к делу!

— Это еще одно доказательство того, что мы уже прожили сотню лет в браке!

— Хватит!

— Да! Давай соревноваться делом! Система на границе бывших владений Ооало, там собирается флот, который пойдет на Землю.

— А я ближе всех, - поджала губы Алина.

Она и правда была ближе всех, наверное, потому что до этого находилась в "сфере влияния Земли". Надо же было поддаться на эти шпионские игры, хотя ладно, вышло неплохо.

— Не волнуйся, я уже лечу туда.

— Я и не волнуюсь, - отрезала Алина.