Жизнь всему научит
Шрифт:
Так посидев и отдохнув, он, встал и пошел к парку. Там на другой стороне парка был его дом. Этой дорогой он всегда возвращался домой.
Идя с хорошим настроением после еды, он шел и смотрел по сторонам, рассматривая появляющиеся листья деревьев, лепестки распускающихся цветов. Он любил природу. В детстве, он летом, всегда собирал гербарий и первого сентября, приходя на школьную линейку в честь «дня знаний» он приносил в дар школе гербарий с собранными листьями, цветами, веточками трав, аккуратно прошитыми на тетрадных листах с подписью названия растения.
Вдруг, оглядываясь по сторонам услышал всхлипывание плачущего ребенка, повернувшись на звук, увидел сидевшую на скамье девушку с коляской, вытиравшую глаза мокрым платком.
Подошел, посмотрел на мирно спящего младенца и глядя добрыми глазами на сидевшую женщину сказал:
– Вы зря так расстраиваетесь. Да… жизнь сложная штука, но… у Вас ребенок, а расстраиваясь, Вы можете потерять молоко. Чем тогда будите кормить малыша?
Клавдия, подняв на подошедшего мужчину удивленные глаза, смотрела и…
Все, кто проходил мимо, просто шли и никто не остановился спросить, поддержать, сказать доброе слово. И вдруг… Он не спрашивал причину, не говорил утешительных слов, он просто напомнил ей о ребёнке. Она смотрела на этого высокого, небритого, одетого в порванные в нескольких местах рабочих штанах, не видавшей давно стирки куртку, старых зашнурованных, связанными на несколько узлов шнурками, треснутым верхом на сгибах, кроссовках. Этот мужчина, возраст которого, из-за не бритой бороды, определить было сложно, не утешал, не говорил ласковых, добрых, ничего не значащих слов, но так просто и спокойно напомнил ей о её долге.
Перестав плакать и складывая мокрый платок она смотрела на мужчину спокойным взглядом. Успокоившись, она перевела взгляд на коляску и наклонившись посмотрела на мирно спящего с улыбкой на губах малыша, потом подняв глаза на мужчину сказала:
– Спасибо Вам. Просто так обидели…
– В жизни все бывает, но нельзя забывать о тех, кто без нас не может обойтись. Для него – и он указал на малыша – Вы все, и руки, и ноги, и еда в общем вся его жизнь зависит от Вас. Вот, что самое главное, а все остальное… оно… пройдет время Вы и не вспомните, а что там было такое. Так что… живите и думайте о нем. Это Ваше счастье сейчас и на всю вашу жизнь, а подрастет и будит маме опора, надежда и радость.
– Да… Вы правы. Спасибо Вам за поддержку и правильные слова. – она, вытерла лицо ладонями, встала, развернув коляску пошла по аллеи к выходу из парка.
– Нужна будет помощь обращайтесь. Я здесь каждый день по нескольку раз хожу. Чем смогу…
– Спасибо – обернувшись, ответила она и медленным прогулочным шагом, потирая бедро, которое после ударов давало о себе знать, пошла домой.
Он стоял и смотрел ей в след, любуюсь ее стройными ногами, красивой фигурой и плавными движениями красиво перекатывающимися в такт ходьбы, так любимым для обзора мужчин «причинное» место у женщин.
– Да… красивая… эх… хороша Маша… да не наша. – он глубоко вздохнул, повернулся и пошел своей дорогой домой.
Подходя
Наклонился, вытащил ее из травы и поставив на дорожку перед собой.
Она, увидев этого большого, но не строгого человека, завиляла хвостом и стала кружится подпрыгивая и пытаясь достать мордочкой до его руки.
Присев он посмотрел на неё и достав из пакета завернутые обрезки колбасы стал кормить собаку. Она хватала и не пережёвывая глотала их.
– Да Ты голодная не меньше меня. Ну ладно… ешь. Сегодня у нас с тобой будет праздник живота. Что будит завтра… доживем увидим… а Ты-то чья? Кто твой хозяин? Как тебя звать? – он скормил собаки все обрезки и она, поев, смотрела на него благодарным взглядом, облизываясь, виляя хвостиком.
– Ладно будем звать тебя… Дружок. – собака посмотрела на него наклонив голову набок – что, что-то не так? Ладно. Будишь Жок. Пойдет? – собака завиляла хвостом и подпрыгнув лизнула ему руку. – У Ты какая. Договорились Жок или Жек? Нет. Будишь Джек. Так тебе больше нравится? Джек. Да? Мне тоже так нравится. Эх поводка нет. Да ладно. Завтра что-то придумаем. Пошли домой – и он наклонился взял собаку на руки, прижав к груди, пошел домой.
***
Клавдия, придя домой сразу, пока малыш спал, пошла в ванную. Приняв душ, смыв с себя все недобрые взгляды и грязь вылитую на неё при разговоре с Олегом, вышла и услышав первые звуки проснувшегося сына пошла к нему.
– Проснулся – поднимая его из коляски сказала она, улыбаясь глядя на сына. – Давай посмотрим, что тебе мешает спокойно лежать. А… полный памперс. Ну мы сейчас пойдем помоемся и все будет у нас хорошо.
Она пошла с сыном в ванную.
Вымыв и переодев ребенка присела на диван и расстегнув халат, освободив грудь, поднесла малыша. Он, ухватив губами сосок и жадно глотая высасывал молоко матери, держа грудь ручками. Любуясь личиком сына, Клавдия говорила:
– Ешь мое солнышко. Набирай силу, радость моя. Ничего… мы с тобой справимся. Да? Правда, придется трудновато… ну ничего… решим и эту проблему.
А малыш, слушая слова, ел и смотрел на лицо матери веселыми глазами пока не понимая сказанных ею слов.
Наевшись, он стал прикрывать глазки засыпая.
– Ну вот и отлично. Погуляли, помылись, поели и можно отдыхать. Спи мое солнышко. – она встала и уложив ребенка в коляску, укрыв пелёнкой, стояла и любовалась мирно спавшим, с улыбкой на губах, сыном.
Постояв немного пошла на кухню. Достав из холодильника, приготовленный для встречи с любимым салат, присела к столу и ела вспоминая их встречу. Слезы, от обиды, лились из её глаз. Не вытирая их она ела и только когда съев все посмотрела в тарелку сказала:
– Да… вот и все. Теперь надо жить по новому… но как?
Встав из-за стола, поставив тарелку в мойку, пошла в комнату. Прилегла на диван и опять лежала и все повторяла:
– За что он со мной так? За что?
Она лежала и думала не находя ответа. Думала… думала… думала…