Жизнь высших миров
Шрифт:
Но как же мне рассказать обо всех наших действиях? Я хотел бы, чтобы вы поняли, что именно происходило с вами в последнее время. Я говорю о явлениях небесных и демонических, о духовных силах, светлых и мрачных, вечно борющихся друг с другом. Эта борьба может быть невидимой, незаметной и даже неправдоподобной, но не замечать ее результаты просто невозможно. Я стараюсь, как могу, облечь свои знания в известные вам слова и понятия и хотя бы аллегорически пересказать всё то, что тогда происходило. Сверх этого я ничего не могу сделать, но всё, что могу, сделаю безотлагательно.
По прибытии в три околоземные сферы мы обнаружили, что наша первая задача состоит не в уничтожении, а в преобразовании. Мы скрупулезно изучили природу испарений и выявили элемент, от которого следовало избавиться прежде всего. Многие пришли сюда раньше нас и на протяжении
В тамошней атмосфере мы обнаружили ингридиент, слишком тяжелый для нее. Будучи порождением земной науки, он имел свойство подниматься вверх, а затем — снова опускаться на Землю, в материальный мир, ложась дополнительной тяжестью на плечи обитателей этой сферы. Но в основе этого ингредиента лежало истинное, хотя и примитивное знание, и потому в нем присутствовало немало подлинной искренности.
Именно она поднимала этот элемент в пространство Трех околоземных сфер. Но, поскольку эта искренность была связана исключительно с материальными феноменами, она же, по необходимости, возвращала его назад, в материю, где было очень мало духовности, которая могла бы поддерживать упомянутый элемент на плаву. Его мы вытеснили методом расширения. Мы, так сказать, входили в него, распространяли вокруг себя положительное влияние, помогая элементу расшириться до предела и тем самым самореализоваться. Под нашим давлением вытесняемый элемент действительно расширялся, пока не достигал наконец границ материального мира. Но и на этом импульс, который мы придавали таким образом материалистической науке, не исчерпывался. Постепенно он начал продавливать границы собственного мира и просачиваться обратно, в вашу сторону. Пограничная полоса, столь условно и в то же время столь надежно отделяющая материальное от духовного, начала прогибаться и деформироваться, и вот то тут, то там в ней появились разрывы — сперва маленькие, но увеличивающиеся с каждым мгновением. Однако самым важным было все-таки то, что, однажды появившись, эти бреши уже не закрывались — даже самые маленькие из них.
Так бывает с плотиной, которая, однажды дав течь, уже не может восстановиться сама по себе, но зато под внешним напором воды может разрушиться еще сильнее. Точно так же и мы, надавив на стену вашего мира со всех сторон, добились того, что неиссякаемый поток духовности пробил себе дорогу в земную науку и продолжает питать ее по сей день.
Таким образом, мы не разрушали вашу науку, вызывая резкий прорыв «плотины» со всеми проистекающими отсюда катастрофическими последствиями, хотя в былые времена подобное случалось на Земле неоднократно. Нет. Несмотря на всю свою узость и ограниченность, земная наука, в общем и целом, способствует прогрессу, и потому заслуживает некоторого уважения с нашей стороны. К тому же мы внесли в нее некоторые изменения, расширив ее, и продолжаем делать это до сих пор.
Та работа, в которой маленькая леди Катлин помогает мне и моим друзьям, на первый взгляд имеет мало общего с темой нашего сегодняшнего разговора. И всё же между нашими прежними беседами и нынешней существует прямая связь; и если вы еще раз перечитаете послания, которые получили от нас и от наших предшественников, вы заметите, что в них было столько науки, сколько вы в состоянии были воспринять. Разумеется, мне очень хотелось бы, чтобы наши послания стали еще более научными, но этому препятствует уровень вашей подготовленности, а вовсе не недостаток воли. И вот что я еще вам скажу: среди людей есть и такие, кто гораздо лучше вас подготовлен к восприятию подобного рода откровений, — мужчины и даже некоторые женщины с научным складом ума. Они могли бы стать гораздо более удобным инструментом для передачи научных сообщений. Но я не могу быть их претором, поскольку сам не готов к этому. Каждый из нас старается наладить контакты с тем, кто близок по характеру ему самому. Потому-то я и пришел именно к вам, сын мой. Я не могу говорить о науке с таким же знанием дела, как некоторые мои ученые собратья, поскольку у меня нет необходимой для этого подготовки. Я только говорю о том, что видел сам, и делюсь с вами тем, что знаю. И прошу вас принять от меня этот скромный дар. Этого будет достаточно для того, чтобы я считал свой долг выполненным.
Арнель
Понедельник, 17 марта 1919 г.
Еще один элемент, с которым нам
Природа возникших перед нами сложностей как раз и заключалась в том, что апологеты различных религий произносили очень правильные и исполненные веры слова, практическое воплощение которых зачастую было сопоставимо с теми последствиями, к коим привело в свое время благочестие древних раввинов, живших в период нисхождения на Землю Господа нашего Иисуса. Внимательно исследовав природу этих свойственных земным религиям противоречий, мы пришли к выводу, что во всех случаях в их основе лежит одна и та же общая причина. Я не беру в расчет второстепенные факторы, такие, как жажда богатства и власти, или довольно странную разновидность, именуемую фанатизмом, или лицемерие, часто поражающее слепотой тех, кому нравится считать себя искренне верующим. Об этих второстепенных факторах вы можете прочесть в ваших собственных Писаниях, где много говорится и о добрых мужах Израилевых, и о матери Церкви на раннем этапе ее существования. Эти примеры известны уже не одно столетие, и все-таки люди неизменно повторяют из века в век те же самые ошибки. Но сейчас я не буду говорить о них и перейду к самой главной причине религиозного застоя.
Мы все были единым огромным воинством, направленным к Земле; и действовали мы сообща, не теряя связи друг с другом. Но все-таки у каждого из нас была своя определенная сфера деятельности, в которой нам следовало приложить максимум усилий. И поскольку в своей земной жизни я был христианином, именно этой религиозной системой мне было поручено заняться. И мой дальнейший рассказ о нашем взаимодействии с земными религиями будет поэтому посвящен христианскому вероучению.
Основная причина упомянутых мною противоречий заключается в следующем.
Люди считают Христа Основателем своей религиозной системы. Да. Но Христос, о Котором они говорят, стал известен им только в начале христианской эры; и отсюда же начинается история развития Его Церкви. Когда человек спрашивает, что ему надлежит делать в том или другом случае, чтобы оставаться верным Его воле, неизменно следует один и тот же ответ: «Смотри, как поступал Он, и учись у Него». А если спрашивали, где можно увидеть проявления воли Христовой, отвечали, что все они собраны в одной книге — книге Его деяний и изречений. Таким образом, всё, что не входило в эту книгу, считаться изъявлением Его воли уже не могло и, следовательно, не должно было браться в расчет христианской религией.
Так христианство оказалось привязанным к книге. Сама церковь продолжала жить Его жизнью; и Его Дух одухотворял ее так же, как кровь оживляет человеческое тело. Однако привязанность к одному-единственному источнику ослабила интенсивность жизненного потока, и тело из-за этого тоже стало вялым и теперь едва передвигается по предписанной ему орбите.
Запись Его слов и деяний действительно является ценнейшим наследием. Изначально на нее возлагали надежды, как на будущую Шекину, которая сможет провести церковь сквозь туман столетий. Но вспомните: Шекина шла впереди Сынов Иаковлевых и вела их за собою; а Книга Нового Завета была «возведена на престол» и оставлена позади. Она и сейчас излучает истинный свет, подобно маяку на вершине скалы. Но она осталась за вашими спинами, и потому, когда люди смотрят вперед, они видят перед собою лишь собственные тени. Если они хотят увидеть свет, им приходится оглядываться назад, и тогда они спотыкаются, ведь это очень трудно — идти вперед и смотреть при этом в обратную сторону.