Жизнь за гранью
Шрифт:
Плоды реорганизации
Плоды реорганизации не заставили себя долго ждать, резко подняв количество и качество собираемого материала и результативность труда на других работах. Для меня это было загадкой. Ведь никакой принципиальной разницы не было, точно также как между социализмом и капитализмом. Всё, что раньше, из общего котла, шло на охрану, лечение, питание, одежду, обучение и прочие социальные услуги, всё оплачивалось и теперь, только индивидуально и в значительно большем размере. А кроме того, раньше очень многие подворовывали по мелочам, а мы делали вид, что не замечаем этого. Теперь же воровство
И всё-таки настроение людей резко улучшилось, они чаще стали образовывать пары, а с течением времени у нас произошло замечательное событие – появился первый младенец. Мы все бегали на него смотреть, как на чудо, принося всевозможные подарки, и вскоре его родители – Сусанна и Оси, стали самыми богатыми людьми в Мирограде, как назвали мы наше поселение.
Бази оказался прекрасным знающим врачом, а Серж, и в самом деле, умелым управленцем. В отличие от того, что мы предпринимали в своё время, ни он, ни его люди, непосредственно в работах не участвовали, а только прослушивали готовые отчёты, выявляя слабые места и требуя принятия мер по их устранению. Благодаря этому у них оставалось время на общение с исполнителями разного уровня и между собой, а также на выборочные проверки. Серж ежедневно отчитывался передо мной о состоянии дел в общине, а я, памятуя наставления Майкла, вместе с Фруми и детьми, контролировал то один, то другой участок работы, иногда приглашая для этого и самого фермера.
Единственное, чего мы не пожелали сделать, так это позиционировать себя волшебниками. Волшебство – это нечто не от мира сего, а мы были обычными людьми, мы принадлежали этому миру и подчинялись его, пусть и не до конца понятным, физическим законам.
Натали
Жизнь закрутилась вокруг обычных, будничных, радостей и горестей, счастливых минут и тягостных переживаний. Мы и не заметили, как подросли наши детки. Однажды вечером к нам с Фруми пришла Натали, необычно тихая и ласковая, лучащаяся счастьем, она попросила собрать семью. Мы, как всегда, не стали выспрашивать в чём дело, зная ответственный характер наших деток и, что если они о чём-то просят, значит это действительно необходимо.
– Простите, что я так неожиданно собрала вас, – сказала Натали, – но я боюсь, что скоро всё станет известно, а я хочу, чтобы вы услышали это от меня. Но сначала… можно к нам придут гости?
Мы понятия не имели о чём идёт речь и не желали форсировать события, предоставив девочке право самой решать, как ей лучше поступить. Поэтому, когда в залу ввалилось человек десять, колотящих по кастрюлям и деревяшкам в такт единственной гитаре, у меня отлегло от сердца. Я подумал, что она решила организовать самодеятельность. Они пели про какого-то коня, который застоялся у них в стойле и про то, что у нас есть поле с травой нетоптаной, на которое мы должны разрешить этого коня выпустить, потом про голодного и хлеб, который без толку черствеет, потом про корову, которая не даёт молока… и когда они дошли до птиц, вьющих гнёзда, до меня тоже стало потихоньку доходить.
– Да вы никак свататься к нам пришли?! – спросил я, севшим от волнения голосом.
– А чего ж не посвататься, коли девка хорошая, да и жених не плох?! – раздался из-за спин вошедших знакомый голос.
– Майкл?! –
– Да нет! – рассмеялся Майкл, подходя и пожимая мне руку. – До меня видно очередь не скоро дойдёт. Сначала вот Миху женим, потом Гаюну, мою старшенькую, замуж выдадим, а тогда уже и я буду просить у тебя руки одной из отсутствующих здесь сейчас дам.
– Вот это новости! – меня как будто гвоздями к месту прибили и способность мыслить отняли начисто, стою, как истукан и что сказать понятия не имею. Хорошо Фруми выручила: «И где же наш жених?!» – спрашивает.
Тут вошедшие расступились и мы увидели Миху – чисто выбритый, аккуратно подстриженный, в новой рубашке, он совсем не напоминал того кузнеца, которого мы привыкли видеть каждый день. Вместо заросшего, сурового мужика, перед нами стоял совсем молодой юноша, высокий, атлетического сложения с открытым лицом и большими добрыми глазами.
– Простите, я не знаю, как это делается, – краснея произнёс он, – мне объяснили, но я в первый раз, может что-то сделаю не так… короче я не знаю… я всё забыл, что надо говорить, но я всё равно скажу: отдайте за меня замуж Натика… ну то есть Натали… я буду ей верным мужем, а вам добрым братом и сыном… ну если конечно примите… но я надеюсь…
– А не рано ли ей замуж?! – я наконец-то обрёл дар речи. – Девочка же ещё совсем. Фруми, что скажешь?!
– А вот мы сейчас у самой невесты и спросим! – улыбнулась супруга. – Натали, ты хочешь замуж за Миху?
– Да! – ответила девушка, пламенея, и, подойдя к кузнецу, вложила свою маленькую ладошку в его здоровенную лапищу.
– Ты уверена, что любишь его?
– Да!
– А ты, Миха, ты уверен, что любишь Натали, и что будешь всегда любить и защищать её, чтобы ни случилось?
– Я очень люблю её… – ещё больше краснея, горячо произнёс парень, и неожиданно добавил, – и её и… – он на минуту запнулся, вопросительно взглянув на подругу, она утвердительно кивнула головой, но мы уже и без того всё поняли, – и нашего ребёночка, которого она носит.
– Что ж, отец, – обернулась ко мне Фруми, – примем молодца в семью? Смотри какой статный!
Тут уже собственно и решать было нечего, поэтому я принял полушутливую эстафету, и передал её дальше: «Если дети не против ещё одного брата, то отчего ж не принять?! Как дети, примем?»
– А он меня в кузницу пускать будет? – спросил Юрчик, вызвав взрыв весёлого смеха.
– Будешь? – спросил я у Михи.
– И ковать научу! – засмеялся, наконец сбрасывая нервное напряжение, кузнец.
– Тогда объявляю вас мужем и женой! – заключил я, понимая, что повторная такая процедура была бы уже фарсом.
Свадьба
Хоть и говорил Майкл, что до него очередь не скоро дойдёт, но свадьбы мы решили справить одновременно. В подготовке принимали участие все, даже мутанты, из тех, что решили развязаться с Холмоградом и расселились по окрестностям. Это было удивительно, потому, что преимущественное их большинство не желало видеть ни людей, ни друг друга. В зависимости от типа мутаций, они селились в лесу, горах, на болотах или у водных потоков. Мы даже представить себе не могли, как можно в такой ситуации выжить поодиночке, или небольшими группками, и старались им всячески помочь, но они, как правило, избегали прямых встреч, хотя и забирали оставленные подарки, когда рядом никого не было.