Жизнь за гранью

Тильман Любовь

– У нас нет имён, как и у никого из детей-сенситивов. Мы только выглядим отдельно, – объясняли мне девочки, – так устроены наши тела, а на самом деле мы все единый организм.

– Но если вам надо будет позвать друг дружку, или того мальчика, которого я встретил сегодня утром, как вы это сделаете? Всё равно вам надо будет назвать его каким-нибудь словом.

– Мы просто представляем образ необходимого нам члена группы и он «видит», кто его вызывает. Имя – это ключ! Любой может заглянуть тебе в голову, зная твоё истинное имя, и даже навредить кому-то через тебя. Помнишь людей на дороге? Ты видел перед собой несуществующие преграды, построенные из твоих прожитых дней. Мы должны научить тебя

нескольким приёмам, в первую очередь защищаться от несанкционированного проникновения. Так что тебе придётся пожить у нас некоторое время.

– Два дня. У меня было три выходных и один уже кончается.

– Вот и чудесно. Пошли отдыхать. Твоя спальня на втором этаже слева от лестницы.

Оставшись один, я внезапно осознал, что с той минуты, как мы возвратились в город, не слышал ни одной мысли. Это было удивительно. Но может это девочки защищали меня? Я мысленно представил себе близняшек и в ту же секунду услышал: «Что-то случилось?» – мне стало стыдно и я поспешил извиниться за свой, по-детски нетерпеливый, поступок.

Слышать не слыша

Весь следующий день прошёл в объяснениях и тренировках.

– Мысли – это те же самые слова, – объясняли мне девочки, – и то и другое имеет волновую природу, и то и другое преобразуется в нашем организме в энергетический импульс. Всё зависит не от их силы, а от того как ты настроишься.

У тебя имеется опыт жизни в различных условиях и ты знаешь, что люди, со временем, перестают замечать постоянные звуки. Если человека из леса поселить возле оживлённой транспортной магистрали, то он будет страдать от шума, но затем привыкнет и перестанет слышать его. Это происходит потому, что мозг перестаёт видеть в громыханиях транспорта угрозу и принимает его, как естественный фон. Отсюда первый вывод: ты должен перестать воспринимать голоса в своей голове, как угрозу.

Теперь представь, что ты находишься в большом, наполненном людьми, магазине, на базаре, или в переполненном автобусе… Все вокруг говорят, и ты слышишь обрывки разговоров, или даже целые диалоги, но ты, как правило, не прислушиваешься. Ты думаешь о чём-то своём, или сам с кем-то разговариваешь. При этом, если ты достаточно сосредоточен, чужие разговоры тебе абсолютно не мешают. Отсюда второй и третий выводы: ты не должен прислушиваться к посторонним голосам в своей голове, и ты должен быть достаточно сосредоточен на том, чем сам занят в этот момент.

Ты, конечно, получал в компьютер или по телефону рекламные объявления. Какие были твои действия? – Ты выбрасывал спам из почтовых ящиков и закрывал телефон. Идя по своим делам, ты не обращал внимания на распространителей рекламы, или товаров, пытавшихся перехватить тебя на улице, и не задерживался на объяснения почему тебе не надо того или другого. Точно также ты не должен отвечать на каждое мысленное обращение к тебе. Это как спам в телефон или почтовый ящик компьютера. Он рассылается всем подряд, но любой твой ответ тут же засветит твой номер телефона или электронный адрес. Так и твой мысленный ответ, каким бы он ни был, откроет доступ конкретно к тебе. Вывод номер четыре: ты должен принимать мысленные сообщения только знакомых тебе людей, или из проверенных дружественных источников.

Человек может изменить голос и представиться по телефону кем-то другим. Ты можешь быть на сто процентов уверен, что разговариваешь с конкретно этим человеком, только если вы общаетесь лицом к лицу. Пятый вывод: вы с собеседником должны визуализировать друг друга.

Я

был сражён. Мозг просто отказывался верить, что ребёнок может так просто, легко и последовательно излагать столь сложный алгоритм. Но потом вспомнил, что говорили мне девочки о едином разуме, и подумал, что если бы это оказалось правдой, то могло бы многое объяснить. Я и раньше читал теории о существовании единого информационного поля и байки, так называемых экстрасенсов, о подключении к нему. Но теперь, после встречи с Марго и сенситивами, после неожиданного бардака в собственной голове, первоначально приведшего меня к мысли о частичной потере рассудка, и моих неловких опытов, мнение моё на этот счёт претерпело существенные изменения.

Дети

На следующее утро я проснулся от тихого, как дуновение весеннего ветерка, шепотка. Шептались детские голоса. Одни утверждали, что надо разбудить меня, потому что раннее утро самое приятное время для прогулки, а другие говорили, что я сильно устаю и им жаль нарушать мой сон. И вдруг раздался звонкий, оглушительный, взрыв хохота: «Да он уже не спит! Хитруля! Лежит и слушает о чём мы говорим». Я невольно улыбнулся и открыл глаза – комната оказалась заполнена, сидящими на всём подходящем для этого, в том числе и на полу, детьми.

– Можешь приготовить нам твои овощи? – попросили они. – Мы специально не завтракали, ждали пока ты проснёшься, а что пить мы уже сделали, и термосы с чаем, чтобы взять на прогулку, тоже.

Их просьба ещё больше улучшила моё, и без того прекрасное, настроение. Ещё никто никогда не хвалил мои кулинарные способности. Несказанно польщённый этим, я сказал, что если у нас найдутся мука, сахар, яйца, яблоки и духовка, то мы сможем испечь пирог. Дети были в восторге.

Когда мы спустились на кухню, оказалось, что они уже и овощи порезали, при чём именно так, как я резал накануне – морковку, сельдерей, петрушку и лук маленькими квадратиками, а синенькие и кабачки – крупными. Эти дети приводили меня в изумление и пугали, вызывали умиление, уважение и жалость, а ещё я чувствовал, что чем дальше, тем больше мы привязываемся друг к другу. Они были исполнительны, как маленькие роботы и открыты, как Солнце на чистом небесном своде.

После завтрака мы пошли на прогулку в лес, окружавший коттеджи, который я, в первый свой день в Холмограде, принял за парк. Благоустроенные дорожки плавно перешли в тропинки, то стрелой вздымающиеся кверху, то падающие в крутые овраги.

– А мы не заблудимся?! – задумчиво произнёс я, и тут же поплатился за свою рассеянность, получив в ответ дружный детский смех. Я забыл, что мои милые, щебетливые спутники не простые дети.

Прогулка, между тем, явно имела познавательную нагрузку. Дети оглашали название и краткую характеристику всего увиденного – деревьев, трав, камней, разных типов грунта…. Рассказывали, как можно использовать их в походах и применять при различных заболеваниях или травмах.

– А вот это съедобные грибы! – сказал я, направляясь к группке подберёзовиков. – И я знаю, как мы их применим. Мы сегодня зажарим их на ужин.

– Нет! Не трогай их! У нас большие запасы еды и нет необходимости лишать кого-то жизни.

Я поёжился от какого-то неприятного внутреннего холодка и почувствовал, как кожа покрывается пупырышками.

– Поговори с ними, попросили меня дети, они очень боятся, и этот страх передаётся всему лесу.

Я сел на землю в шаге от подберёзовиков, держа перед собой открытые ладони: