Жизнь за трицератопса (сборник)
Шрифт:
По голосу Корнелий узнал Ю. К. Зрителя.
– Обращайся к Минцу, Юлиан, – ответил Удалов. – Я сам, боюсь, потерял свою Ксению. Не уберег.
Голова гудела, как стадион во время футбольного матча.
Может быть, посоветоваться с Минцем?
А он высмеет. Потому что есть предел человеческой фантазии. И за этим пределом находится картинка: «В подвале Гордома Ксения Удалова в обнаженном виде позирует для Грозы, который лепит скелет без головы».
А кошки?..
Ксения ждала его дома.
Как ни в
– Я тебя видел! – закричал Удалов с порога. – Ты позировала.
– Разве я когда-нибудь отрицала этот факт? – спросила Ксения.
– Но ты позировала для скелета!
– А ты подглядывал. Вот не ожидала от тебя!
– И буду подглядывать!
– И подглядывай.
На этом спор и закончился.
Тайна осталась неразрешенной. Надо было задать прямой вопрос и настоять на ответе. Последнее было труднее всего. Когда-то в молодости у Корнелия была начальница, которую всегда выпускали на пресс-конференции или встречи с недовольными избирателями. Эта женщина выслушивала с улыбкой любой вопрос, и желательно шесть вопросов сразу, а потом отвечала на тот из них, который ей нравился. Если же вы зададите ей один вопрос и выбирать не из чего, то она вообще умудрялась ответить совсем на другой вопрос, который никто не задавал. И оставалась победительницей. И вот уже несколько раз Удалов подбирался к Ксении с решительным вопросом, но ответа не получил.
– У тебя любовник! – воскликнул он наконец.
– Не говори глупостей, – ответила Ксения.
– И что же?
– А ничего.
5. Запрет для вредителей
Примерно в это время домой возвратилась Раиса Лаубазанц.
Она была злой, как пыльная туча.
Посудите сами: туфель она не достала.
Иванов оказался никуда не годным насильником. Уж лучше бы ей достался настоящий негр.
Проблема: как убить Анну Бермудскую и завладеть ее туфлями?
Ведь перекупить не удастся. Аня заломит такую цену, что не только игуанодоны, но и мамонты сдохнут.
Ну почему некоторые люди рождаются бедными и умирают в позорной нищете?
– Это ты? – глупо спросил Гамлет. – Ты меня покормить пришла?
Бывают же такие заблуждения!
Гамлет зарос трехдневной щетиной – лица не видно. У него волосы отрастают, как сорная трава.
– Я тебя покормлю, – пригрозила Раиса, – цианистым калием. И не смейся. Может, это будет твой последний смех.
– Смешно, – ответил Гамлет. – А я тут кое-что изобрел. Думаю, в мэрии должны хорошо заплатить.
– Тебе? Заплатить? – Раиса недобро рассмеялась. – Я сегодня без туфель осталась.
– Купим завтра другие.
– Идиот! Других таких не будет. Они были из кожи игуанодона.
– Игуанодоны вымерли шестьдесят миллионов лет назад, – сказал Гамлет, который был начитан и образован.
– Один остался. Его поймали и разделали.
– Ах,
Он собрал с рабочего стола несколько небольших пластиковых табличек.
– Я решил проблему грызунов и вредителей, – сказал он. – Хочешь посмотреть?
– Нет! – сказала Раиса, но подошла к столу поближе.
При всем презрении к мужу она в глубине души понимала, что ее муж гений, под стать самому Льву Христофоровичу Минцу, который уже объявил Гамлета своим наследником в науке. Но ей не терпелось стать богатой, жить на вилле, иметь дворецкого и домработницу, нигде не работать и ездить на мерсе с шофером, который будет притом неприхотливым и послушным любовником.
– Читай вслух, – попросил Гамлет.
В отличие от классического датского принца, Гамлет Лаубазанц был брюнетом с крупным костистым носом и черными выпуклыми глазами. Датчанином его не назовешь. Но он был высок ростом и строен, а в студенческие годы играл на гитаре и умел петь. Потом увлекся Раисой и перестал петь и улыбаться, затем ушел с головой в науку и забыл о гитаре.
На табличке была нарисована мышь. Очень натурально и в масштабе один к одному.
Под мышью было написано: «Вход воспрещен».
И две маленькие скрещенные косточки.
– Это что за гадость? – спросила Раиса.
– Новое направление в науке. Мы с тобой разбогатеем.
– Кто нам заплатит?
– Ты не представляешь.
– Тогда иди и торгуй. Я буду ждать.
– Приготовь мне к приходу долму и чахохбили, – попросил Гамлет.
– Надо худеть, – ответила Раиса. – Я после обеда ничего не ем.
– А я сегодня еще не обедал.
Ответа он не дождался.
И поспешил в мэрию.
Там его знали. А Ираида Тихоновна даже питала к нему небольшие чувства.
– Хороший мальчик, – отзывалась она о Гамлете. – Он не виноват, что чернозадым родился.
Ираида Тихоновна была полной доброй женщиной, она любила кошек и даже подкармливала их семейство, что жило на помойке. Евреев она тоже критиковала за плохое отношение к Христу, хотя, как бывшая коммунистка, не смогла заставить себя поверить в бога. Даже как руководитель отдела благоустройства три раза ходила в церковь и держала там свечку, потому что вся городская элита там стояла. Но не прониклась.
Ираида приняла Гамлета сразу. С утра было пусто и скучно.
– Ираида Тарасовна, – сказал Гамлет, который плохо запоминал некрасивые русские имена, – вы в газете жаловались и вообще умоляли покончить с мышами и прочими вредителями, которые распустились так, что многие склады опустели. Мне вот удалось решить эту проблему.
– А ты присаживайся, в ногах правды нет, и скажи мне, как у тебя вид на жительство, не истекает?
– Надо у Раисы спросить, – наивно ответил Гамлет, который доверял людям и никогда не чувствовал подвоха.