Жизнь замечательных детей
Шрифт:
Я рассказала об этой передаче Татьяне. Она внимательно меня выслушала, а потом отрезала:
– Чушь собачья! Может быть, мне еще следует поблагодарить Павла за то, что он так волновался за меня и дочку? Если следовать логике этого идиота-психолога, то девушка, проводив парня в «горячую точку», должна пускаться во все тяжкие. Естественно, от большой любви к жениху. Однако не думаю, чтобы, вернувшись с войны, парень понял ее поведение. Он просто накостыляет невесте по шее и бросит ее. И правильно сделает. Меня просто бесит этот двойной стандарт! Мужчина может ходить
Повисла пауза. Я заметила, что в глазах у Тани стоят слезы.
– Мы были одним целым, понимаешь? – тихо сказала она. – Мне даже казалось, что мы не сможем друг без друга дышать. Как он мог предать меня, как? Наверное, такое можно простить, но забыть – никогда.
Я прекрасно понимала чувства Татьяны: унижение, возмущение, обида. Что я могла сказать ей в утешение? Только то, что по прошествии нескольких лет брака каждый мужчина в большей или меньшей степени разведен. И его моральные устои напрямую зависят от того, соблазнится ли им какая-нибудь шустрая бабенка. И ни от чего больше. Вывод прост: если хотите, чтобы супруг был вам верен, выходите замуж за нищего, уродливого импотента, у которого дурно пахнет изо рта. И то это не даст стопроцентную гарантию.
– Ладно, не будем о грустном. – Таня утерла слезы кухонным полотенцем и улыбнулась. – Может быть, тебе еще чаю налить? Или давай с нами ужинать, а?
– Нет, спасибо, я уже ухожу, – поднялась я.
Когда я надевала пальто в прихожей, Татьяна спохватилась:
– Да, кстати, а зачем ты приходила?
Честный ответ звучал бы так: «выяснить, хотела ли ты убить Льва Котика». Конечно, я не могла это сказать. Пришлось выдумывать на ходу:
– Решила узнать, как ты себя чувствуешь после того вечера, когда умер Котик. Мне показалось, что ты была в шоке.
На лицо собеседницы набежала тень:
– Да, все это было очень неприятно, меня до сих пор бросает в дрожь. Ужасная смерть: в ресторане, в окружении совершенно чужих людей… И ведь Лев был так молод! Жалко его.
– А ты была с ним раньше знакома? – Я постаралась задать вопрос как можно более непринужденно.
– Нет, откуда? – очень искренно удивилась Таня. – А ты?
Я отрицательно покачала головой. Мы скорбно помолчали, а потом я попрощалась и ушла.
Я узнала главное: все мысли и душевные силы Кравчук сейчас занимает измена мужа. И даже если предположить, что Татьяне по какой-то причине очень хотелось убить Льва, думаю, она использовала бы для этой цели нехилые материальные возможности своего супруга. Отравить человека и спокойно смотреть, как он корчится в предсмертных муках, – это на Таню не похоже. Я пришла к выводу, что ее можно смело вычеркнуть из списка подозреваемых.
Значит, теперь мне осталось встретиться лишь с Юлием и Олегом. Кто-то из них наверняка преступник. Интересно, кто именно: мощный Юлий или интеллигентный Олег? Даже не могу высказать какое-либо предположение, настолько эти мужчины разные.
Воскресным вечером народу в троллейбусе немного. Я села у окна, рядом пристроился молодой папа с сыном лет пяти. Мальчишка тараторил без умолку, папаша пытался направить разговор в познавательное русло. Я смотрела в окно и краем уха прислушивалась к их беседе.
Речь
– А что идет после осени?
Ребенок радостно закричал:
– Зима!
Отец умилился:
– А дальше?
– Весна!! – Радости еще больше.
– А за весной?
– Лето!!!
Я стала опасаться, как бы мальчишка не захлебнулся от восторга.
– А за летом? – не отставал отец.
– Осень!!!
Тут мальчонку понесло, и он принялся трещать без умолку, перечисляя по кругу времена года. Причем если начал он с буйным оптимизмом, то после шести-семи кругов его энтузиазм иссяк.
– А потом зима… – еле слышно прошептал ребенок, – а потом весна…
Папаша, которого эта карусель, вероятно, очень развлекала, приободрил сынка:
– Ну а дальше что?
Ребенок вздохнул и голосом, полным житейской мудрости и безысходности, ответил:
– То же самое…
Больше за всю поездку он не проронил ни слова. Вот так в пять лет люди приходят к твердой уверенности, что ничего нового в этой жизни произойти уже не может.
В квартире было на удивление спокойно. Утомившиеся за день младенцы спали, Оля отправилась с подругой в кино, а Игорек пошел в гости к однокласснику. Я в очередной раз подумала, что четверо детей – вру, уже пятеро! – это не такая уж обуза. Главное – правильно организовать быт. Или найти людей, которые его организуют.
Так, надо быстрей разделываться с расследованием. Сейчас я позвоню оставшимся подозреваемым, завтра побеседую с ними с глазу на глаз – и все, капитан Супроткин может с чистой совестью закрывать уголовное дело. Потому что я на блюдечке преподнесу ему имя убийцы.
Однако дозвониться до Олега Хоркина мне не удалось. По его номеру телефону ответила какая-то дама.
– Будьте любезны сообщить, кто его спрашивает и по какому вопросу, – до зубовного скрежета вежливо осведомилась она.
Я оторопела и не сразу сообразила, как ловчее представиться.
– Дело в том, что мы вместе с Олегом ужинали в ресторане… – начала я.
– Когда? – мгновенно взвилась дама.
Я поняла, что мои слова можно проинтерпретировать двояко, и принялась оправдываться:
– Нет, ничего личного, это была рабочая встреча.
– Тем не менее прошу вас сказать, когда это было, – отчеканила дама.
Господи, да когда же это было? Столько воды с тех пор утекло!
– В среду. Нет, в четверг. Или все-таки в среду? Вы знаете, я точно не помню, но это не важно. Мне бы хотелось поговорить с Олегом.
То, что я запуталась с днем недели, явно свидетельствовало не в мою пользу. Голос у дамы стал ледяным:
– Ничем не могу помочь. Это рабочий телефон Олега Анатольевича, по нему можно только записаться на прием.
– На прием? Олег что – врач?
– Я советую вам, девушка, поменьше врать и оставить Олега Анатольевича в покое, – выдала дама и повесила трубку.
Ошарашенная, я еще минуту простояла у телефона. Это либо жена Хоркина, либо его секретарша, которая стремится стать законной супругой. Другого объяснения подобной ревнивой подозрительности быть не может. Хм, и как же мне прорваться через ее заслон?