Жизнь животных Том I Млекопитающие

Брем Альфред Эдмунд

И это совершенно справедливо: про ум лисицы ходит бесчисленное множество рассказов, так что сомневаться в их достоверности невозможно.

Некто С. Джон рассказывает про такой случай. Однажды рано утром он вышел в поле и заметил большую лисицу, спокойно пробиравшуюся вдоль изгороди хлебного поля, где паслось несколько зайцев, привлекших ее внимание. Поразмыслив немного, хитрый зверь остановился на следующем плане. Осмотрев дыры в изгороди, он выбрал как раз ту именно, через которую, видимо, чаще всего входили и выходили зайцы, и улегся как раз подле нее в позе кошки, подстерегающей мышь. Мало того, лисица осторожно принялась рыть яму, откидывая песок по одну сторону засады, как бы желая загородить себя от зайцев. Это дело, видимо, так занимало ее, что она и не заметила постороннего свидетеля этой сцены, стоявшего наготове с ружьем. Все внимание ее было устремлено на поле, куда она беспрестанно заглядывала, словно желая убедиться, тут ли еще зайцы. Наконец, ямка была выкопана. Она залегла в нее и принялась терпеливо ждать… Прошло некоторое время. Солнце стало подниматься над горизонтом; зайцы начали покидать поле. Несколько их прошло довольно далеко от засады: лисица и не пошевелилась. Но вот двое косых бросились как раз в ту дыру, около которой лежала лисица. Она моментально выскочила, с быстротой молнии поймала и придушила одного зайца, но тут выстрел из ружья уложил ее на месте.

Еще хитрее лисица

вытаскивает приманку из капкана, не попадаясь при этом в сам капкан. Приведем выдержки из Коуча.

«Если случится, что кошка польстится на приманку и попадет в лисий капкан, то лиса непременно съест и кошку и приманку: она бесстрашно приближается к капкану, потому что хорошо знает, что теперь он безвреден для нее. Сравните с этой смелостью ту невероятную осторожность, с какой подходит животное к расставленному капкану с нетронутой приманкой. Дитриху фон Винкель посчастливилось однажды ранним вечером наблюдать одну лисицу. Несколько дней перед тем эту лисицу подманивали в капкан приманками, и всякий раз, как лисица съедала приманку, она садилась и махала от удовольствия хвостом. Чем ближе она подходила к капкану, тем дольше не решалась брать приманки и тем чаще описывала круги вокруг капкана. Дойдя до самого капкана, она прилегла к земле и минут десять, по крайней мере, смотрела на приманку; потом раза 3–4 обежала ее кругом, остановилась, вытянула переднюю лапу, но не тронула приманки; затем настала новая пауза, в течение которой лиса неподвижно рассматривала приманку. Наконец, как бы в отчаянии, она бросилась на соблазнительный кусок и была поймана за шею».

Ромэнс со своей стороны прибавляет следующее:

«Один охотник — поставил для лисиц ловушку, состоявшую из заряженного ружья, которое было укреплено на стойке и направлено на приманку. От курка к приманке был проведен шнурок, так что, взявшись за приманку, животное само спускало курок и совершало самоубийство. Шнурок, соединявший приманку с курком, покрывался снегом. Тем не менее на такую ловушку попалась только одна лисица, все же прочие вполне благополучно для себя съедали приманку. После оказалось, что они, подходя к ловушке, или перекусывали шнурок подле самого курка, или прокапывали в снегу ход к приманке, под прямыми углами к линии огня, так что ружье хотя и стреляло, но заряд летел мимо».

Благодаря своей хитрости, а также уменью быстро бегать, влезать на деревья и легко плавать, лисица счастливо избегает своих четвероногих врагов и пернатых (волка, собак, орлов, и т. д.), но от человека ее не спасает ничто. Высоко ценя теплый красивый мех, особенно полярных лисиц, человек неустанно охотится на бедного зверя всеми средствами. Тут идут в ход и капканы, и ружья, и сети, и отрава… Словом, человек не пренебрегает ничем, чтобы овладеть лисицей.

Иногда лисиц ловят и живьем, но они отличаются вообще необщительным характером, нелегко делаются ручными и плохо уживаются с другими зверями, хотя, пойманные молодыми, они могут немного привыкнуть к человеку.

Егерь, бывший смотритель Венского зоологического сада, рассказывает такую истерто об одной лисице.

«Кума-лиса, героиня басен и сказок, в зоологических садах играет довольно жалкую роль. Так как этот хищник нелегко поддается правильному воспитанию и ему невозможно предоставить известного простора, то его запирают в отдельную клетку, что, конечно, тяжело отзывается на нем. После нескольких неудачных попыток вырваться на свободу, лисица равнодушно мирится со своей судьбой. Она целыми часами сидит, погруженная в глубокую задумчивость, и с философским стоицизмом переносит неволю… Желая несколько поразвлечь ее, я раз пустил ее в клетку с медведями. В первые минуты она, по всей вероятности, чувствовала себя так же неловко, как изысканно одетый городской франт среди деревенщины. Но, решив про себя, что трусить нечего, она, с кокетством франта, оправляющего галстук, отряхнула свой пушистый мех и, за неимением монокля, уставилась собственными глазами на четырех неуклюжих пентюхов, в обществе которых она очутилась. Между тем хозяева клетки, движимые естественным любопытством, стали поочереди подходить к гостю и обнюхивать его. Пока дело ограничивалось этим, лисица с невозмутимым спокойствием выдержала этот осмотр. Но когда медведи пошли дальше и с подозрительным видом приближались к ее морде, она проводила им зубами по носу, давая этим знать, что с ней нельзя шутить. И чудакам хотелось, видно, убедиться в этом, чтобы всем уйти с расцарапанными носами. Такой урок образумил их. С сердитым ворчанием они удалились от храброго гостя и предались другим занятиям… Через несколько дней, оставленная своими хозяевами в покое, лисица совершенно освоилась со своим новым помещением и чувствовала себя совершенно как дома. При своей степенности она не считала нужным вступать с медведями в более близкое сношение, а эти последние и подавно заблагорассудили оставить гостя в покое. Мало того, лисица как бы относилась презрительно к своим косматым товарищам. Не стесняясь их присутствием, она залезала на их дерево, а когда туда поднимался медведь, она хладнокровно прыгала ему на спину, а оттуда на пол. Зимой, когда морозы стали давать себя чувствовать, она преспокойно забиралась среди храпевших мишек, словно это были меховые мешки, и те, не желая заводить ссоры, беспрекословно переносили это…»

Вышеупомянутая полярная лисица, песец, или каменная лисица (Vulpes lagopus) (до 95 см длины), отличается короткими кругловатыми ушами, низкими ногами, очень пушистым, густым хвостом и, наконец, особенной окраской меха, который летом бывает землисто-серого, а зимой — чисто белоснежного цвета. Встречается и голубоватая разновидность, мех которой особенно ценен. Местом обитания их служат страны дальнего севера Старого и Нового Света; пищей же главным образом мыши и пеструшки; однако полярные лисицы не гнушаются и другой пищи, какая подвернется, напр., куропаток, морских птиц и т. п. Живут эти животные местами в норах, местами — просто в расщелинах скал. Европейский песец, должно быть наученный горьким опытом, всячески избегает человека; напротив, гренландский всюду следует за ним в надежде поживиться чем-нибудь от него. Иногда эти животные становятся так нахальны и неотвязчивы, что забираются в жилища и буквально рвут из его рук мясо. Чтобы сохранить от них съестные припасы, последние нужно зарывать глубоко в землю или снег, да еще придавить камнями это место; иначе песцы тотчас отроют его. Так ведут себя песцы до тех пор, пока не успеют достаточно ознакомиться с коварством человека; тогда, напротив, они делаются крайне пугливы и бегут при одном виде его. Пойманные молодыми, они скоро приручаются.

Степная лисица, или корсак (V. corsac), живущая по степям, на пространстве от Каспийского моря до Монголии, немного выше обыкновенной, имеет более короткий хвост и кругловатые зрачки; длина его — до 60 см, а хвост — 35.

Пустынная лисица, или фенек (V. zerdo), отличающаяся своими большими ушами, самая маленькая из всех лисиц: длина ее не превышает 65 см, а хвост длиной около 20 см. Днем это красивое животное прячется в своей подземной норке, а с закатом солнца отправляется на добычу; ест оно все:

и яйца, и птиц, и насекомых, и тушканчиков. Живет на севере Африки.

Оба вида легко приручаются, конечно, в молодом возрасте.

В Сев. Америке, в южных штатах, водятся свои виды лисиц: серая лисица (V. cinereo-argentatus), отличающаяся от обыкновенной более короткими ногами и соразмерно длинным хвостом; длина ее тела доходит до 1 м, из которого до 40 см приходится на хвост. Цвет ее шерсти серый, со своеобразным налетом, зависящим от серебристо-серых и черных волос. В противоположность своим сородичам серая лисица не имеет неприятного запаха.

Наконец, последний вид — широконосая лисица (Otocyon caffer), живущая в Южной и частью в Восточной Африке, отличается от других лисиц большим количеством зубов (до 48), короткой головой с острой мордочкой и очень длинным хвостом (при длине туловища в 60 см, хвост ее — 30 см); мех ее темный или бурый, с зеленоватым налетом. Питается не только мелкими животными, но и медом, а также сладкими плодами; запаха точно так же не выделяет. По своему нраву это — очень ловкое и хитрое животное; к приручению также способна.

Последнее семейство отряда хищных представляют медведи (Ursinae), оригинальные животные, которые можно узнать с первого взгляда. У больших представителей этого семейства туловище короткое и толстое, у маленьких — иногда стройное; голова овальная, сидящая на короткой и толстой шее; уши короткие, глаза сравнительно маленькие; ноги не очень длинны; почти голые ступни на всех ногах имеют по 5 пальцев, снабженных невтяжными и потому притупленными когтями; зубов 36–40, причем резцы довольно мелки, а плотоядный зуб слаб и у некоторых видов даже отсутствует, настоящие коренные — очень тупы. Язык у медведей гладкий, желудок — в виде простого мешка; толстая и тонкая кишки почти не отличаются одна от другой; слепой кишки нет.

Водятся медведи во всей Европе, Азии и Америке, а также на сев. — зап. Африки, как в холодных, так и в жарких странах, как на высоких горах, так и на берегу Ледовитого океана. Одни виды предпочитают сырые места, другие — сухие, а северные медведи совершают далекие путешествия на льдинах. Большая часть медведей живут одиноко, но некоторые соединяются в общества. Одни роют себе норы в земле, другие живут в пещерах или дуплах, полярные же не имеют постоянных пристанищ. Почти все медведи — ночные животные и выходят на добычу лишь после заката солнца. По способу питания медведей смело можно назвать всеядными, однако они более всех Остальных хищников способны питаться исключительно растительной пищей: они едят не только плоды и ягоды, но и зерна хлебных злаков, сочные травы, древесные почки и пр.; из животных же потребляют всех, кто попадается им, начиная с насекомых и рыб и кончая птицами и мелкими млекопитающими. Иногда, мучимые городом, они причиняют большой ущерб человеку, нападая на его домашний скот; против самого же человека они идут только тогда, когда их раздражат, испугают или ранят.

Движения медведей ошибочно считают медленными и неуклюжими; большие виды, действительно, двигаются не особенно быстро и ловко, но зато могут долго бежать, маленькие же — очень проворны. При ходьбе они обыкновенно опираются на всю ступню; почти все хорошо лазают, а некоторые и отлично плавают.

Из внешних чувств у медведей лучше всего развито обоняние; напротив, осязание почти совсем не развито; прочие же чувства довольно хороши. Что касается умственного развития этих животных, то его нельзя считать особенно высоким, хотя некоторые виды и понятливы и умны. К приручению медведи вполне способны, но в старости делаются злыми и раздражительными, так что держать у себя дома взрослых медведей всегда опасно. Свое расположение духа медведь выражает различными интонациями голоса, глухим ворчанием, фырканьем или мурлыканьем, а иногда — звуками, похожими на хрюканье, свист и даже лай.

Живущие на севере виды, за исключением, впрочем, белого медведя — вечного бродяги, с наступлением зимы удаляются в свои берлоги и почти ничего не едят, однако не впадают в непробудную «спячку», а скорее дремлют в полусознательном состоянии.

Все довольно богатое видами семейство медведей (Ursinae) можно разделить на 3 группы. К первой группе, заключающей в себе 2 рода — собственно медведей и губачей, относятся самые крупные виды, с длинной, заостренной мордой, маленькими глазами, сравнительно длинными ногами, пятью пальцами на лапах, вооруженных тупыми, невтяжными когтями, голыми ступнями, обрубленным коротким хвостом и густой косматой шерстью; зубов у них 42, по формуле 3 @x 2 @x 4 @x 1 @x 3 @x 2 @x 4 @x 2. Вторая группа, так называемые кошковидные медведи, составляющие переход от больших медведей к виверрам, имеют лапы, похожие на кошачьи, с покрытыми шерстью ступнями и отчасти втяжными когтями; зубов 3-40. Наконец, третья группа заключает в себе маленьких американских медведей; зубов у них 36–40.

Самый известный из первой группы, да, пожалуй, и из всего семейства — обыкновенный бурый медведь (Ursus arctos). В самом деле, кто из нас не увлекался в детстве рассказами про этого добродушного, простоватого зверя, кто не смеялся от души над его недогадливостью и неловкостью?! Благодаря этим рассказам, все настолько ознакомились с типичной наружностью медведя, что описывать ее значило бы повторять давно всем известное. Мы и не станем описывать наружность медведя, а заметим только, что он сохраняет свою типичную физиономию во всей обширной области своего распространения — от Испании до Камчатки и от Лапландии и Сибири до Атласских гор, Ливана и восточной части Гималаев. Встречаются, конечно, небольшие уклонения от общего типа (рыжий медведь, чалый — сирийский, атласский и др.), но они — не существенны*

*Кроме того, в Европе различают 2 разновидности бурого медведя: 1) стервятник, с длинными, высокими ногами, продолговатым телом, длинной головой, высоким лбом и заостренной мордой; гладкая шерсть его — чалого или сероватого цвета, и 2) муравейник, с толстыми, короткими ногами, широким телом, широкой плоской головой и короткой мордой. Но эти различия еще не установлены точно.

В общем бурый медведь представляет солидную фигуру — около сажени и больше длиной, при полутора аршинах высоты; весит он иногда до 20 пудов. При первом взгляде на эту грузную тушу кажется, что видишь перед собой самое неуклюжее и косолапое животное. Однако такое заключение было бы крайне ошибочно. Несмотря на свою кажущуюся неловкость, медведь выказывает, в случае нужды, замечательное проворство и прыткость. Он отлично бегает, так что только быстроногие косули, олени и серны могут избежать его когтей. Далее, он превосходно взбирается на гору, чему способствует длина его задних ног; с горы же спускается медленно, так как иначе может легко перекувырнуться через голову. Кроме того, он недурно плавает, искусно лазает на деревья и, наконец, несмотря на грузность своего тела, легко может делать огромные, двухсаженные прыжки. При такой ловкости лесной богатырь обладает и соответствующей силой. Один медведь взял в передние лапы еще трепещущую корову и перенес ее через ручей в лес; другой — вытащил из ямы, в которую свалился, еще живого взрослого лося, весом около 20 пудов, и протащил его с полверсты. Нужно прибавить ко всему этому необыкновенную остроту обоняния и слуха, и мы поймем, что медведь является для человека довольно опасным противником.