Жизненная сила

Рид Роберт

–  Но как же твоя угроза?
– обиженно воскликнули Обет и Мечта, повернувшись к Уошен.
– Об этом падающем, убивающем все потоке?

–  Я не настолько жестока, - ответила Уошен.
– Я не убиваю беспомощные миры.

–  И не будешь?
– снова усмехнулся Памир. Затем, обняв Уошен сильной рукой, притянул ее к себе.

–  Я просто люблю подразнить их, - добавила она, смеясь и плача одновременно, и думая о том, что никогда за всю свою долгую странную жизнь не чувствовала себя настолько уставшей…

ЧАСТЬ

ПЯТАЯ. Строители

Все мои двигатели ревели, изрытая огонь, но эта титаническая, губящая все энергия превращалась в нежнейшие толчки. Я не слышал ничего, кроме тихого уговаривающего голоса, который нашептывал мне, чтобы я подходил все ближе к этому умирающему солнцу. И я повиновался голосу. Повиновался, даже предвидя столкновение с его разреженной атмосферой. Даже чувствуя уколы и маленькие смерти в моем теле. Я просто повиновался элементарным законам движения, инерции и силы, подплывая все ближе к солнцу, все ближе… и дивный страх охватил меня…

Первый двигатель умер.

За ним - два других.

Далеко в моих глубинах серия ослепительных и тяжких взрывов уничтожила топливные трубопроводы и расплавила визжащие помпы. Выжившие двигатели продолжали работать, но уже более спокойно. Нежные толчки превратились в легкое дыхание рядом и позади меня.

Но я все еще падал на солнце.

Мой страх потерял свою прелесть.

Постепенно мной овладела дикая паника.

С ужасающей ясностью я увидел внутри себя войну против моих двигателей. Но каждый акт насилия был то слишком мал, то ошибочен, то несвоевремен. Кумулятивный эффект наступал медленно, и почувствовать его было трудно. Наконец, в агонии я собрался, пытаясь прийти на помощь моим товарищам.

Каким-то образом я чувствовал их. Слышал. Верил.

У реморов были тысячи вентилей и, словно уловив мой совет, они закрыли последний, остававшийся в исправности.

Магнитная бутылка, пребывавшая в полном порядке миллиарды лет, резко пришла в негодность в самый неподходящий момент, и разрушилась выплевывая черепки антижелеза в расстроенные механизмы, работающие на полную мощность.

Человеческий инженер убил робота, который не хотел понимать причин происходящего, и поставил на его место другого.

Осколки засорили малый трубопровод.

Бесшабашные атаковали мои двигатели так, словно алмазный огонь и свет были их личными врагами.

Один упрямый двигатель заработал в противоположную сторону и сразу же съел столько топлива, сколько мог проглотить.

И, наконец, от потолка топливного бака оторвалось обиталище пиявок и тоже ухнуло в раскрытую глотку колоссального трубопровода.

Еще два двигателя зашипели и замерли.

Но я все еще продолжал чувствовать вкус солнца, ощущать его жар и дыхание на моей широко расстилавшейся поверхности… Ком железа и никеля размером с луну вонзился мне в бок, врезался в глубину, но благодаря ему я пронесся мимо

солнца… Впрочем, это было лишь совпадением, ибо, просчитав покрытое мною расстояние, я понял, что миновал солнце лишь благодаря собственной удаче.

Только.

А спустя мгновение, празднуя свою победу, я проплыл мимо чего-то маленького, черного, но чудовищно массивного… И снова моя траектория изменилась… и я отправился за густую завесу звезд и взвихренных планет. И я мог видеть, где окажусь уже так скоро…

Меня снова ждала чернота.

Полная чернота.

Бессолнечное ничто.

И каким-то странным, почти неожиданным образом я догадался, что это именно то место, где я хотел бы оказаться… Я чувствовал, что на этот раз счастливо падаю… к дому…

Эпилог

–  Давайте поговорим.

–  Привет?
– спросил медленный, сентиментальный голос.

–  Извините. Еще слишком рано, мадам. Я все понимаю. Но вы заслужили право узнать, что произошло и что происходит и чего можно ожидать, когда у вас снова появятся ноги.

Наконец, в ответ на звуки, издаваемые механической коробкой прозвучал настоящий голос.

–  Памир?
– проскрипела коробка.

–  Да, мадам?

–  Я … все еще… жива?

–  Мы нашли ваши останки, как и других капитанов. По крайней мере, большинства.
– Памир кивнул, хотя его собеседница и не могла его видеть.
– Ваша голова была на сохранении в одной из ваших маленьких комнат. В ожидании суда, как я полагаю. Если бы Миоцен сделала так, как планировала…

–  Где Миоцен?

–  Ваша лучшая подруга? Ваша фаворитка и самый преданный товарищ?
– Памир позволил себе грубо рассмеяться.
– Миоцен умерла. И давайте оставим то, что касается ее. Эти объяснения могут подождать еще несколько дней.

–  А мой Корабль?

–  Разрушен, но восстановлен, мадам. Молчание.

–  Ее восстание было обречено на провал, - сказал он.
– Сразу же возникли очаги сопротивления. Группами и в одиночку. Теперь им ничего не изменить.

–  Кого…. Кого я должна благодарить?
– Памир улыбнулся.
– Тебя?
– Он молчал.
– Спасибо тебе, Памир, - наконец, не в силах скрывать свои чувства, призналась она.

–  И еще Уошен.

Из коробки послышались непонятные звуки.

–  Но мне кажется, я многого не понимаю… Это так?

–  Вы не понимаете почти ничего, мадам.

–  Кого мне еще благодарить?

–  Реморов. Бесшабашных. А также сотню других существ и несколько миллионов механических разумов в придачу.

Молчание.

–  Я нашел множество помощников, - продолжил Памир.
– Но, чтобы удержать их около себя, мне пришлось дать обещание. И серьезное.

–  Какое?

–  У нас образовались бреши… в рядах капитанов, да и везде. И я пообещал нашим новым союзникам, что именно они будут первыми кандидатами…