Жизненное пространство
Шрифт:
— Антоха, спасибо. Ты… не ожидал, короче. Я… я сильно постараюсь. Только возвращайся целый, а?
Что было ответить парню, в жизни которого я больше не появлюсь уже никогда? Правильно. Поэтому я еще раз хлопнул его по плечу и уточнил:
— Ключи потом, как свой угол получишь, сестре отдай. Присмотри тут за всем, лады?
— Обещаю.
По серьезному взгляду напарника я понял, что слово он сдержит…
…Тоннель сделал еще один поворот в северном направлении, и я уперся в тупик со скобами, ведущими вверх. По наложенной на карту местности схеме пройденного мной пути получалось, что я нахожусь чуть западнее территории военных складов. Эта местность никому не принадлежала: судя по карте, я должен был выйти на окраине заброшенной
Подъем вверх по шахте занял около двадцати минут. Осторожно, мягкими толчками я приподнял прямоугольную крышку люка таким образом, чтобы образовалась щель. Помещение было круглым, около шести метров в диаметре, с винтовой лестницей посередине. Тусклый дневной свет струился из дверного проема. Сама дверь была сорвана с петель. Сделав глубокий вдох, я рывком выбрался из люка и откатился влево, таким образом, чтобы все помещение оказалось в секторе огня… Ни души. Только ветер гудел под остроконечным сводом крыши. Как я понял, это была старая водонапорная башня. Отряхнувшись, я подтянул наверх РД, который привязал к одной из скоб лестницы. Этому меня научил один майор из армейской разведки, аккурат на второй день зачистки канализации некоего знаменитого города. Очень удобно: вяжешь за скобу или другой подходящий выступ, а сам вываливаешься наружу. Если чего идет не так, быстро обратно — и сам цел, и груз не страдает. Приладив РД, я осторожно стал подниматься по лестнице наверх. Расположиться можно было только под самой крышей. Другое дело, что, судя по всему, я попал в обитаемое жилье. Кругом было чисто, но пара свежих пятен ржаво-бурого цвета и еле уловимый запах кого-то живого говорили о том, что хозяин скоро будет здесь.
Я ошибся: хозяин уже добрых пять минут смотрел на меня из дальнего угла комнаты. Это был кровохлеб, причем почти трехметрового роста. Он стоял у дальней стены комнаты и пристально смотрел на меня. Видимо, он услышал меня еще раньше и затаился, чтобы сократить дистанцию и не дать мне уйти. Все, мне хана — сильнее этого гиганта в Зоне никого нет. Пожалуй, кроме сфинкса…
Сознание царапнул импульс отрицания. Кровохлеб давал понять, что сфинкс ему не соперник. Он медленно поднял оснащенные пятнадцатисантиметровыми когтями руки на уровень груди так, чтобы я их видел. Мы оба замерли: я с пистолетом у бедра, он с готовыми к бою клинками, каждый из которых мог нанести фатальное ранение и менее хрупкому, чем человек, противнику. Я не был уверен, что успею выстрелить в уязвимую точку на голове мутанта раньше, чем он разрежет меня на сотню маленьких Антонов. Развязка наступила неожиданно для меня: виски пронзила резкая боль, в глазах потемнело, колени стали подгибаться. Но я не выпустил оружия, из последних сил стараясь нажать на спусковой крючок. Кровохлеб молниеносным движением выбил у меня из рук пистолет, мой верный «стечкин» брякнулся на пол с глухим стуком, как бы говоря: «Прости, хозяин. Я подвел тебя».
Не знаю, как долго пробыл я в отключке, но сознание вернулось ко мне, когда уже окончательно стемнело. В железной бочке, что стояла у дальней от узкого окна башни стены, горел огонь. Раньше его не было. Неужели кто-то грохнул кровохлеба в то время, когда он хотел мною подзакусить? Черта с два. Тот по-прежнему был здесь — скрестив по-турецки ноги, он сидел возле бочки и смотрел на огонь. По левую руку от него лежали мои пожитки и оружие. Хоть я и не был связан, мне дали понять, что попытка завладеть своим оружием закончится для меня плачевно.
Кровохлеб вытянул свои длиннющие руки так, что лезвия когтей едва не касались моего лица. Затем последовал фокус, о котором мне не приходилось слышать или читать: подобно кошачьим, когти втянулись внутрь кожистых пазух на руках мутанта. Даже теперь кровохлеб мог одним ударом проломить средней толщины стену, и втянутые когти просто послужили бы чем-то вроде естественных бронированных накладок. Однако мне явно демонстрировали мирные намерения. Очень интересно.
— Тридцать девятый! — рычание вырвалось из недр щупалец
Кровохлебу известны радиопозывной, воинское звание и… Вот радиоактивная ты ж зараза! Отлично: теперь я знаю, что кровохлебы — телепаты, причем гораздо сильнее мозгоедов. Мозгоед не способен напасть ни самостоятельно, ни ментально. Поэтому они и натравливают свою свиту на кровохлеба издали: тот может буравить мозги жертвы вблизи, но, судя по всему, концентрироваться в силах только на одной цели. Ни один отчет об атаках кровохлебов не зафиксировал эту особенность вида: просто никто не прожил так долго, чтобы об этом рассказать. Видимо, ментальный импульс — это нечто вроде вспомогательного орудия на охоте. Он парализует жертву, если та нужна живьем. Однако зачем мутанту говорить со мной, раскрывать свои скрытые способности?
— Тридцать девятый, на связь!.. — Он хочет, чтобы я отозвался по форме. Ладно, попробуем, раз мутант именно так видит наше общение:
— Здесь тридцать девятый, прием.
— Тридцать девятый — прикрой, засада! «Духи» справа!.. Спасибо, брат. По гроб жизни — водка с меня!..
Мутант воспроизводил фразы, которые выудил из моего сознания. Произнесенная им фраза — это отрывок разговора после боя в… но сейчас не время для воспоминаний. И тут до меня дошло: схватка на Кордоне, свернутая шея секретчика, исчезнувший следопыт наемников… Вот, значит, кто меня прикрывал. Кровохлеб между тем продолжил:
— Тридцать девятый! — Он коснулся своей впалой синей щеки длинным узловатым пальцем. — Охотник.
— Понял тебя, Охотник, прием.
Сознание царапнула волна одобрения, мутанту нравилось его имя, и он был рад, что я понял это. Он заговорил снова, плавно поведя мощной, перевитой внушительными мышцами рукой вокруг себя:
— Пункт постоянной дислокации. Дом. База. Ограниченный доступ. Только Тридцать девятый и Охотник. Без пропуска — огонь на поражение.
Охотник дал понять, что других он в гости не зовет, а мне вроде как можно сюда заглядывать. Чудеса: мало того, что меня не собираются схарчить, так еще и приглашают заходить, если что.
— Понял тебя, Охотник. Ты да я; больше никто сюда не придет. Верно?
Мутант чуть наклонил голову вниз, изображая кивок. Затем пододвинул изъятое оружие и РД в мою сторону. Стало понятно, что Охотник не хотел нападать. Просто убрал опасные предметы во избежание недоразумений с моей стороны. Намерения Охотника были пока не ясны до конца: отпустит или схарчит, было непонятно. Кровохлеб вдруг потянулся рукой куда-то в угол и, пошарив в куче хлама, вытащил какой-то предмет и осторожно протянул его мне. Это был артефакт, которого не было в моей базе данных: пурпурно-розовый, он чуть светился в темноте, но не был радиоактивен. С виду он напоминал раковину речного моллюска, как по форме, так и по размерам: не более пятнадцати сантиметров в длину, около семи в ширину и около трех в высоту.
— Подарок. Водки нет… Чистая вода. Бросай в кружку. Покраснеет — можно пить. Черный — пить нельзя, «моллюск» не справился…
Слово «моллюск» он извлек прямо у меня из головы. Я понял, что артефакт мог очищать воду. Насколько хорошо он это делает, вот в чем вопрос. Впрочем, не думаю, что мутант сильно ошибался насчет полезных свойств этого камушка. Тем более что мой собственный запас воды был уже на исходе, еще день-другой, и будет туговато.
Способ проверки нашелся быстро: избегая резких движений, я разобрал поклажу и вынул котелок, который по понятным причинам так и не использовал в ходе последнего рейда. Выцедил из «медузы» весь остаток воды. Риска в этом особого я не видел, поскольку артефакт был как будто отмыт с мылом и протерт полиролью, казалось, грязь не пристает к нему в принципе. Эксперимент носил чисто демонстрационный характер, так как вода уже была безопасна, и хотелось проверить, какие изменения во вкусе и качестве жидкости могут произойти. Сами понимаете, что имеющуюся во фляге теплую и пропахшую пластиком и резиной влагу живительной уже никак назвать нельзя. Хотя это и было авантюрой: много эмпирическим путем не определишь, так хоть хуже не станет…