Жизни немертвых важны
Шрифт:
— Ты так давно в этом дерьме, что теперь даже не знаешь, зачем просыпаешься по утрам! — припечатал Алексей. — Я наделил твою жизнь смыслом, а не этой жалкой отмазкой в духе «мщения за честь предков»! Когда тебя, мать твою, вообще волновала чья-то честь?! Когда тебя волновала честь вообще?!
Впереди большой бархан, обойти не удастся.
— Думала ли ты о чести, когда отнимала последнюю еду у этого, как его там... Бейнира, да! — продолжал вещать Алексей. — А когда ты отправила прямо на смерть ту девчонку, понравившуюся Кнуту? Как её
Серый песок осыпался под ногами, затрудняя подъём, но обходить такой бархан — тратить время, силы и воду.
— Это тогда ты научилась так хорошо предавать, да? — ярился Алексей. — Когда Кнут бросил тебя, раненую и обессиленную, на прокорм мертвецам? Его «любовь» имела корыстную основу, поэтому ты решила, что только такие выживают и перестала помогать людям просто так, я прав?! И меня ты использовала, хотя я был искренен с тобой!
Эстрид поднялась на вершину бархана, откуда открылся отличный вид на серое ничто, расстилающееся всё дальше и дальше на восток. Алексей встал прямо перед ней и уставился в глаза.
— Кто ещё сделал для тебя так много, не попросив ничего взамен?! — выкрикнул он.
Эстрид впервые посмотрела ему в глаза.
— Никто, — ответила она и взмахнула рукой.
Алексей развеялся дымкой.
Эстрид продолжила свой путь. За ней шёл караван из немёртвых воинов и повозок, а в километре к северу стоял высокий серокаменный улей, испещрённый чёрными норами.
/Сатрапия Сузы, на тракте/
— Вот это я и называю комфортом! — развалился я на телеге. — Сервис!
Четверо стояночников лежали рядом, а белорубашечник правил лошадью.
Ехали мы прочь от деревни покойного Ксенофонта, потому что есть риск, что вернувшиеся с полей мужики бросятся в погоню за обидчиками. И все полягут, как пить дать. Зачем бессмысленные лишние жертвы? Я же, всё-таки, лич с остаточными проблесками гуманизма, поэтому не хочу лишних жертв. Или мне просто лень тратить время на убийство этих идиотов. Не знаю, чего было больше в моём желании убраться из деревни...
— Рассказывай, дружок, — потребовал я, обращаясь к белорубашечнику. — Кто такой, как так сложилось, что ты был продан в рабство?
— Зовут меня Сергеем, — представился он наконец. — Родом из Ульяновска. Продали в рабство потому, что Стоянку взяли штурмом персы.
— С Земли, значит, — констатировал я. — Кстати, какой там сейчас год?
Сергей посмотрел на меня недоуменно.
— Чего так смотришь? — спросил я.
— Просто все наши и так знают, вроде бы... — буркнул Сергей. — 2026 год там на дворе. Вроде бы сегодня 24 декабря. Конец Света, о котором ходили слухи, всё-таки состоялся. Никто особо в это не верил, но...
— Расскажи подробнее, — попросил я.
— Я могу рассказать, — подал голос дядя лет шестидесяти. —
Выглядел он так, словно очень быстро потерял очень много килограмм. Скорее всего, с трудом пережил переход со Стоянки в Сузы, по пути расходуя накопленные жировые запасы. Повезло ему, что вообще выжил, но выглядит не очень.
— Алексей, — представился я. — Кем ты был на Родине?
— Комбайнером, — ответил Михал Степаныч. — А тут ни комбайнов тебе, ни иной крупной техники, но приспособился и здесь, знаю ведь, как хлеб убирать...
— Ну так расскажи мне, что же произошло дома, — попросил я его.
— Так рассказывать недолго, — грустно усмехнулся Михал Степаныч. — Как сообщили, никто не был готов, значит... Напасть какая-то нашла на весь мир. Люди начали друг дружку жрать, болтают, дескать, в первые же часы погибли сотни миллионов, а может и больше. Жрали, выходит, с упоением...
— Прямо буквально жрали? — спросил я.
— Ага, — кивнул Сергей. — Видео даже передавали сюда... По-настоящему жрали, действительно, с упоением.
— Никто не был готов к такой вот увертюре, значит, — продолжил Михал Степаныч. — Правительству амба, милицию сожрали быстрее всех, а военные что-то вообще себя не показали, потому что среди них тоже, это самое... В общем, это по всей планете, как говорили. Там полная амба всему, поэтому мы не зря, значит, тудыть её растудыть, сюда подались. Но кто ж знал, что и здесь всё, будь оно неладно, не шоколад, а говно какое-то...
— Уж лучше здесь, чем там, — резонно возразил ему Сергей. — Там бы точно мёртвыми давно ходили...
— Прямо ходили? — переспросил я.
— Да, там как укусит заражённый — всё, сам заразишься и других будешь кусать и заражать, — ответил Сергей.
— И, как я понимаю, всё ваше могущество резко сдулось, стоило прерваться поставкам с Земли? — спросил я у него.
Сергей долго не отвечал. Я достал дамскую сигарету и подкурил её огнём с пальца.
— Да, — согласился он.
— Кто был у вас во главе? — спросил я. — С кем вы контактировали на Земле? Кто вас курировал?
— Во главе стояла выборная коллегия, — ответил Сергей. — Главный председатель — Алексей Комнин.
Этой информацией я владею. Адам, да? Или как звали того бедолагу, коим без раздумий пожертвовал Волобуев, когда я в очередной раз восстал?
— На Земле у нас был контакт с Кириллом Кирилловичем, — ответил Сергей. — Миллионером, решившим выступить нашим меценатом. Он практически безвозмездно поставлял нам почти всё, что было нужно, а ещё организовал пересылку добровольцев.
— А кто курировал всё это? — уточнил я. — ФСБ, ГРУ?
— Насколько я знаю, никто, — ответил Сергей.
Похоже на брехню. Я действовал осторожно, не углубляясь дальше, чем на полшишечки, а меня сразу же попытались взять за жопу ФСБ. Тут же масштабная пересылка людей и грузов — это минимум уровень правительства. Что-то тут не бьётся. Впрочем...