Жнец. Книга четвертая
Шрифт:
Как командир, я предложил своим товарищам высказать свое мнение по поводу совместного прохождения процедуры оценки.
— Я была бы не против узнать, каким количеством сил обладают мои союзники, — пожала плечами Анна. — Имея за спиной опыт прохождения одного из Рифтов, могу сказать, что лучше знать, на что способен твой товарищ, чем строить догадки.
— Ты уже в Рифте была? — удивился Мойский.
— Да, мы вместе попали в разлом во время Нашествия, — я сам ответил за Златову. — У нас мало времени на принятие решения, так что все вопросы оставим на потом. Николай?
— Я только за! — внезапно воодушевился граф. — Хочу узнать, на каком уровне развития находится Александр. Так смачно влупить
— Татьяна? — перевел взгляд на прикусывающую нижнюю губу девушку.
— Мне без разницы, — отстраненно ответила Романова, находясь под впечатлением от сказанных командиром пункта слов.
— Новиков, каково ваше решение? — на ходу спросил возвращающийся Петров.
— Идем все вместе, товарищ лейтенант.
— Принял. Возможно, вам так полегче будет, — кивнул и поморщился куратор, а вслед за этим повернулся в сторону здания. — За мной. Шагом, марш.
Внутри здание было больше похоже на катакомбы КГБ, а не на лабораторию, в которой производились исследования сил Одаренных. Множество различных поворотов производили впечатление, что мы вошли в лабиринт, а не в небольшое с виду здание. Я даже видел, как один из поворотов вел прямиком в кирпичную стену.
Когда мы подошли к одной из множества дверей без опознавательных знаков, Петров остановился, вдохнул поглубже и, кинув «с Богом», потянул за ручку и нырнул в открывшийся проем. Мы последовали за ним и сражу же поморщились от резкого запаха разного рода реагентов и препаратов. Даже Кей недовольно фыркнула у меня в голове.
— Это точно нужное нам место? — спросила Анна, закрывая свой носик большим и указательным пальчиками правой руки.
— К сожалению, — односложно ответил старлей.
С минуту ничего не происходило, и мы стояли как истуканы под звук приборов, пиликающих с разных сторон. Я заметил надвигающийся к нам силуэт души раньше всех, но все еще с трудом сдержался от того, чтобы вздрогнуть от резкого звука разбившегося стекла со стороны стеллажей с реагентами.
— Что это? Что это? Что это-о-о?! — прозвучал оттуда безумный голос. — А, это всего лишь выдержка из Полоумной Ящерицы. Не помрем, — на этих словах оттуда мелькнул блеск очков, но самого говорящего видно все также не было. — К сожалению…
Десяток секунд гробовой тишины, после чего раздался быстро приближающийся в нашу сторону топот ног, который больше походил на стук копыт. Из темноты на нас выбежал худой как жердь парень в белом халате. Его взгляд был бешеным, а язык чуть ли не вываливался наружу.
Он быстро преодолел расстояние между нами и, чуть ли примкнув вплотную лицом к лицу, вгляделся в Мойского. Анна еще во время его быстрого приближения юркнула ко мне за спину, а вот граф остался на месте, лишь немного сдвинул свой корпус, чтобы прикрыть собой Романову.
— Мясцо… Свежее… — он принюхался. — Сильное!
Его голос был пропитан желанием срезать от наших тел по кусочку, дабы попробовать нас на вкус.
— И-и-игорь, — протянул очкарик. — А почему ты ко мне не заходишь? Ты же обеща-а-ал, — манера речи смахивала на шелест языка змеи.
— Было много выходов в поле, — невозмутимо держался куратор. — Аспидов, проверяй быстрее, у нас еще много дел.
Ха! Фамилия под стать такой личности. Безумный учёный со змеиной манерой речи. Настолько прекрасное сочетание, что даже Романову проняло. Вон, окончательно сместилась за спину Мойского, а теперь украдкой выглядывает из-за его плеча.
Стоит отметить, что как противник он ничего из себя не представлял. Дар у него имелся, но слабый. В тоже самое время он не был похож ни на один виденный мной ранее. Если у всех всполохи Дара были сконцентрированы в их душах, то у змеиного ученого большая часть
— А так дружили, — тем временем прошипел парень. — Этот пахнет железом. Так, как пахнет от крови, — с последним словом он облизал свои губы. — Редкий Дар. Мой крова-а-авик, — ученый медленно протянул свои руки к лицу Мойского, резким рывком поцарапал тому шею и облизал свой палец. Мерзость. Как же ученому повезло, что изначально он не ко мне пошел. Я бы его прибил бы к черту. — Ветеран. Пиковый, — небрежно кинул он и скривился. — Отойди в сторону, кровавый!
На приказ ученого Мойский сначала посмотрел на Петрова, тот кивнул, потом Николай перевел взгляд на меня, а я, в свою очередь, дублировал жест куратора. Граф смиренно отошел и направился в сторону старшего лейтенанта за протянутой медицинской салфеткой. Романова тем временем окончательно испугалась, потеряв последнюю соломинку в виде Мойского.
— Не ссы, Танюха! — решил подбодрить принцессу, на что та скривилась. Зато сработало. Наверное…
— Дитя императорской крови, — на лице ученого улыбка, что и так была безумной, стала ещё более устрашающей. — Как же давно, я не пробовал вашу кро-о-овь, — казалось, что еще немного и он расхохочется, но нет. Очкарик по-змеиному подскочил к принцессе, отчего та невольно вздрогнула, и принюхался. — Хо-о-олод. Забытое чувство. Последним из вашего семейства я исследовал твоего брата. Его запах не был таким чистым. Великолепный потенциал! — внезапно крикнул он и чиркнул рукой по шее принцессы, на что та даже не успела среагировать. — И так бездарно затоптанный в землю, — разочарованно резюмировал змей. — Но все еще не до конца утерянный. Воспрянь дитя холода и подари этому миру свою прохладу!
«Он философ?» — спросила Кей.
«Хер его знает, — отвечал я. — Мне не до конца понятно, как он все это делает. Мутант какой-то.»
«Никогда такого не видела.»
— А какой у нее ранг? — спросила Анна, осмелившись выйти из-за моей спины.
— Кто это такой любопытный? — в мгновение оказался рядом с нами ученый.
Я даже моргнуть не успел, как он переместился к нам. Какого черта? Может скрывает силу своего Дара, как отец Оксаны?
— М-м-м, дочь золотых людей, а пахнешь землицей после дождя, — принюхался змееподобный парень. — Ветеран. Таков ранг твоей подруги для каждой из ее стихий, землица. А тв-о-о-ой?! — казалось, что он ускорился еще сильнее, и практически незаметно для глаза поцарапал шею моей подруги. — Ветеран, но не простой, а золотой, не так ли? М? — он наклонил голову на бок. — Прекрасный потенциал, подпитанный вторым источником, сделает из тебя сильную и такую вку-у-у-сную… Ха-ха-ха, — он рассмеялся, но резко смолк и щелкнул Анну по носу.
Тем временем Петров стоял весь побледневший. Какова причина такой реакции, я не понимал. Ведь, судя по тому, как он сюда входил, здесь он иногда бывал, так что должен был привыкнуть к такому поведению своего, как оказалось, товарища.
— Перейдем к самому вкусному…
«Это он о тебе, Саша.»
«Да ладно Кей, а я думал, что о Петрове.»
— Сила… Надо же… Такого запаха я не чувствовал никогда. Об этом мне говорил мой отец после того, как оценил императора Михаила, — его голос внезапно стал нормальным, но резко вернулся к обычному состоянию, если его можно назвать таковым: — Еще озон и страх. Но не твой, нет. Страх тех, кто боится темноты. Да-а-а, это оно, — он вновь по-змеиному облизнул свои губы. — Нет, есть что-то еще, — парень принюхался ко мне ещё более тщательно, чуть ли не касаясь меня. — Запах свежескошенной травы… Запах смерти… — он немного отпрянул. — Смерть? Смерть. Смерть?! Смерть, — он повторял это слово с разными интонациями: то ставил под сомнения, то утверждал, то восклицал.