Жнец
Шрифт:
— Натан, у тебя есть доступ к информации о ранней истории Игры?
— Кажется, Игротехники дали мне доступ ко всей истории и всей технической информации. Это невероятно! И немного страшно, потому что показывает, насколько они обеспокоены ситуацией. Игротехники доверяют нам, потому что не могут доверять друг другу.
— Проверь для меня кое-что — попросил Ястреб. — Во время десятилетнего тестового периода в Игре жили только игроки. После его окончания Игру открыли для публичного доступа, и в неё вступили также
— Минутку. — После паузы Натан продолжил. — Это случилось одновременно. Как только Игра стала публичной, потребовалось много Игротехников, чтобы справиться с наплывом людей. Новых отбирали по техническим талантам и психологическому соответствию работе.
— За эти столетия психологический тест менялся?
— Было множество небольших доработок, но в целом тест, как и прежде, нацелен на отбор вполне определённого типа личности.юуюяуы — Натан поколебался. — Как-то ты не рад это слышать. Плохая новость?
— Очень плохая, — печально ответил Ястреб. — Это значит, что наш террорист — не просто старший Игротехник. Он — один из создателей Игры!
Глава 14
— Мы никому не можем сказать, что подозреваем одного из первых дизайнеров Игры, — подытожил Ястреб. — У террориста очень сильная позиция среди Игротехников. Он или она определённо сможет получить доступ к отчётам о расследовании в Игре, а возможно, даже о расследованиях Едзакона.
Натан кивнул, судя по его виду, он всё ещё не оправился от потрясения.
— Мы не знаем, как Игротехники отреагируют на обвинение против одного из первых и величайших коллег, — заметила я. — Они могут поклоняться своим героям точно так же, как все игроки поклоняются Основателям, и отказываться верить, что один из них может быть причастен ко взрыву.
— Так и есть, — ответил Ястреб. — Игротехники не будут гореть желанием помочь, если мы обвиним их кумиров. Натан, удалось что-нибудь узнать о первых Игротехниках?
— Все данные о них хранятся в системе сбора персональных данных Игры. У меня нет туда доступа. Я могу запросить, но…
— Лучше не рискуй, — остановил его Ястреб. — Давай полагать, что террорист отслеживает все твои запросы.
— Я помню одно упоминание о тех, первых дизайнерах, — вдруг сказал Натан. — Когда я просматривал всё подряд об Авалоне, нашёл и историю его создания. Авалон был первым миром Игры, созданным новым поколением Игротехников без участия ветеранов.
— Поэтому его, наверное, и атаковали, — ответил Ястреб. — Террорист обиделся на новичков так сильно, что пронёс свою ненависть сквозь столетия. — Он немного подумал. — Ты знаешь, сколько было первых дизайнеров Игротехников,
— Думаю, количество сотрудников где-то указано… — Натан долго молчал. — Боюсь, мы недооценили масштаб. На тот момент Игротехников было больше двенадцати сотен. Они создали базу для Игры до начала тестового периода, а затем активно работали над её совершенствованием и творили новые миры.
Ястреб застонал.
— Мы не можем потребовать заблокировать тысячу с лишним Игротехников. Натан, нам с Джекс пора.
— Будьте осторожны, — с тревогой попрощался Натан.
Ястреб закончил разговор и положил телефон в карман. Я тихо сидела, раздумывая, насколько же опасным может быть один из первых дизайнеров Игры, когда Майкл снова заговорил.
— Джекс, я рассказал тебе, какими по-настоящему были Игроки-основатели, если отбросить мифы. Но об одном я умолчал. Игротехники хранят это в секрете, и семья никогда не обсуждает проблему с чужаками. Мы очень долго были вместе, мы не всегда нравимся друг другу, но есть такое понятие как лояльность. Но, в любом случае, все идёт к тому, что это имеет отношение к происходящему, так что ты должна знать.
Он поколебался.
— Как же тяжело об этом говорить… У пары Игроков-основателей при входе в Игру было куда больше проблем, чем у меня. И через пару месяцев стало ясно, что они представляют угрозу для окружающих.
— Они травили других?
— Не просто травили. Маркус временами может быть очаровательным, но у него нет эмпатии, и его не останавливает чувство вины. Для него люди — игрушки. С Хироном немного проще. Он понимает, что не всегда контролирует собственные действия, и это его смущает и огорчает, поэтому Хирон старается не навредить кому-то по случайности.
Ястреб поморщился.
— Позже, когда ситуация прояснилась, семья приняла некоторые меры для собственной безопасности. Мы десять лет держали всё под контролем во время тестового периода, но потом Игру открыли для всех, и прибыла толпа новичков. С Хироном проблем не возникло, он уже раньше сам объявил, что не будет покидать свой замок на Небесах. А вот Маркус переехал на Камелот, и обожание Игроков-основателей, что принесла с собой Первая волна, открыло перед ним новые возможности.
— Какие возможности? — нахмурилась я.
— Убивать людей в Игре не так страшно, как в реальности. Игровая смерть болезненна, но временна. Как ни дико звучит, но нашлись девушки, которым это даже понравилось. Однако блажь надо было остановить. Так что это большой секрет, но есть два Игрока-основателя, которые большую часть времени сидят под домашним арестом в замках на Небесах.
Я кое-что припомнила.