Жнец
Шрифт:
Погрузившись в мысли, Морана зашла в свой номер и заказала еду. Настроив ноутбук и роутер, она бродила по даркнету и потягивала лапшу. Искать информацию о Синдикате было все равно что искать одну иголку в стоге сена. Теперь, когда ей вернули коды, она чувствовала себя более расслабленно и меньше беспокоилась из-за информации. У нее все еще оставались вопросы, но пропало ощущение срочности, и, честно говоря, благодаря этому она сумела сделать гораздо больше.
Она просмотрела все статьи и теории заговора, касающиеся Альянса и Синдиката, потратила на их изучение несколько часов и нашла немало
На протяжении следующих двух дней Морана то и дело проверяла телефон в ожидании сообщения от Тристана (которое так и не пришло, из-за чего она всерьез беспокоилась), тщетно пыталась дозвониться до Амары (что беспокоило ее еще больше) и старалась найти больше зацепок. Большую часть времени она проводила в номере, а по вечерам спускалась в ресторан отеля, чтобы поужинать и понаблюдать за людьми, позаботившись о том, чтобы никто не смог ее узнать, даже если встретится кто-то знакомый.
Вечером третьего дня она сидела за столиком и наслаждалась шоколадным фондю, когда официант принес ей записку.
Морана развернула ее.
Приезжай на пустой склад на Ривьере. Вторник. Полночь. Пришло время встретиться.
Приходи одна. Тебе не причинят вреда.
Жнец
Морана принялась озираться вокруг в попытке увидеть отправителя. Роскошный ресторан был полупустым. Найдя официанта, который принес записку, она позвала его и расспросила.
– Мужчина оставил это для вас на стойке, мэм, – сообщил юноша.
– Как он выглядел? – поинтересовалась она, чувствуя, как колотится сердце.
– Хорошо одет, мэм, – вспоминал официант. – С темной бородой, в очках. О, и у него была трость.
Трость. Это тот самый мужчина с похорон? Каковы шансы?
Улыбнувшись официанту, Морана поблагодарила его, оплатила счет и поспешила в номер. Оказавшись внутри, она села за ноутбук и взломала систему безопасности отеля. Включив запись с камер в ресторане за последний час, она увеличила изображение и внимательно просмотрела все, что происходило возле стойки, ощущая, как бурлит адреналин в крови.
На черно-белой зернистой записи худощавый мужчина, прихрамывая и тяжело опираясь на трость, подошел к стойке. Он передал записку женщине и еще несколько минут наблюдал за Мораной, а потом ушел, морщась при каждом шаге.
Морана увеличила изображение его лица, пытаясь вспомнить, видела ли его раньше, но не смогла припомнить, где и когда. Что-то на его руке привлекло ее внимание, и она увеличила картинку в том месте. Это было кольцо. Кольцо с черепом? Она пересмотрела запись несколько раз, а потом наконец сдалась и собралась ложиться спать. Надела новые пижамные шорты в клетку и мягкую футболку с надписью
Она сидела всего в нескольких метрах от него, ела и была совсем одна. Незнакомец подумывал об этом, но не решился подойти. Почему? Это сбивало с толку.
События приобретали интересный поворот.
Морана проснулась от того, как чье-то тело опустилось на кровать возле ее бедра. Она повернулась в постели, и из ее горла вырвался крик при виде нависшей над ней большой фигуры.
– Это я. – Ее окутал голос виски и греха, тотчас успокоив учащенное сердцебиение.
Не раздумывая, Морана бросилась к Тристану и обняла за шею, когда облегчение из-за того, что с ним все хорошо, затмило все остальное.
– Я ужасно по тебе скучала, – прошептала она, уткнувшись в излюбленное местечко у него на шее и вдыхая мускусный запах кожи.
Первой странностью стало то, что Тристан не обнял ее. За последнюю пару недель он привык к ее внезапным объятиям и, хотя всегда был немного растерян, все же неуверенно обнимал Морану в ответ.
Включив прикроватную лампу, она слегка отстранилась и вгляделась в его лицо.
Вот и вторая странность.
Выражение его лица было обеспокоенным.
Она никогда не видела его таким.
Сердце подскочило в груди.
– Тристан?
– Не надо, – прошептал он. – Ни о чем меня сейчас не спрашивай.
Как бы сильно ей ни хотелось это сделать, Морана все же послушалась. Нужно вытащить его из мрака, в котором он погряз. Кивнув, она медленно расстегнула его рубашку, но он поднял руки и остановил ее.
Морана вопросительно посмотрела на него.
– Тебе не стоит сейчас ко мне прикасаться, – сказал он. Его голубые глаза были такими темными и полными боли, что у нее встал ком в горле.
– Доверься мне, – прошептала она в ответ, прося дать ей все то, что она отдала ему.
Тристан выждал с мгновение, не сводя глаз с пульсирующей вены у нее на шее. Отпустив ее руки, он позволил ей продолжить.
Морана выдохнула и распахнула края рубашки, понимая, что он не смотрит на нее. С этим ей по силам справиться. Сняв с него рубашку, она бесшумно встала с кровати.
– Ляг на живот.
Замешкавшись на миг, Тристан скинул ботинки, положил пистолет на стол, снял брюки и лег на живот посередине кровати.
Морана недолго рассматривала его спину, а потом достала из ящика флакон одного из своих любимых масел без запаха. Она не знала, почему он так себя вел, но должна была что-то предпринять. Расслаблялся ли он хоть раз в своей жизни? Говорили ли ему когда-нибудь, что вполне нормально чувствовать себя уязвимым? Ощущал ли он хоть раз нежное прикосновение любимого человека за эти годы?
Забравшись на кровать позади него, Морана развела ноги, села верхом на его красивую задницу и окинула взглядом мускулистую спину. Он пришел к ней, сломленный и в полном раздрае, он ее нашел. Тот факт, что он был с ней, а не у себя дома, что нашел ее даже в таком состоянии, а не поехал в свой коттедж, сказал Моране достаточно.