Жорж
Шрифт:
Итак, под наблюдением Пьера и Жоржа отряд принялся готовить пещеру к обороне; Лайза решил, что особо следует укрепить участок, который примыкал к входу.
Приближалась ночь. Лайза оставил десять человек на этом важном участке, а сам направился к Жоржу доложить о результатах осмотра горы.
Он застал Жоржа в шалаше, наспех сплетенном из ветвей деревьев, окопы были почти готовы; внезапно наступившая темнота не помешала работе.
В караул вокруг укрепленной пещеры были расставлены двадцать пять человек, они сменялись каждые два часа.
Пьер
Каждый беглец ждал новых событий, которые, несомненно, должны были произойти с наступлением ночи.
Глава XXV. СУДЬЯ И ПАЛАЧ
Ночь перед предстоящей схваткой между повстанцами и теми, кто жаждал с ними расправиться, благоприятствовала преследователям и вызывала тревогу у беглецов.
Эта ночь была величественной и ясной, хотя луна появилась совсем поздно. В тишине и во мраке Лайза улавливал едва слышный трепет листьев, журчание ручья, вой зверей; ни один из этих смутных звуков не ускользнул от слуха Лайзы; то был дикарь-охотник, человек, привыкший к одиночеству, вечный путешественник по лесным дебрям.
Он слышал, как танреки грызут корни деревьев, узнавал шаги оленя, направлявшегося к знакомому источнику, улавливал полет летучей мыши. Прошло два часа, эти звуки не нарушали неподвижности Лайзы, как вдруг, словно очнувшись, он понял, что приближается патруль — шесть или восемь человек, во главе которых шел Пьер Мюнье. Лайза узнал его по одежде и по высокому росту.
Лайза рванулся к ним.
— Скажите, — спросил он, — люди, посланные вами в разведку, уже вернулись?
— Да, они сообщили, что нас преследуют англичане.
— А где они?
— Час назад они остановились между вершиной Средней горы и истоком Креольской реки.
— Англичане идут по нашим следам?
— Да, надо полагать, они завтра появятся.
— Нет, раньше, — ответил Лайза.
— Почему раньше?
— Потому что, если мы отправили своих разведчиков в деревню, то и они сделали то же самое.
— Как же нам быть?
— Вот что: поблизости бродят люди.
— Откуда вы знаете, вы что — слышали их голоса, видели их следы?
— Нет, но я услышал бег оленя и понял, что он испугался кого-то.
— Итак, вы полагаете, что нас преследует какой-то разведчик?
— Я убежден в этом. Тише!
— Что?
— Слушайте…
— Да, я слышу шум.
— Это полет глухаря, он в двухстах шагах от нас.
— Откуда он летит?
— Со стороны рощи.
— Вы думаете, что его спугнул человек?
— Человек или люди, не могу сказать, сколько их было.
— Я не об этом спрашиваю. Вы думаете, что он взлетел, потревоженный кем-то?
— Звери инстинктом узнают себе подобных и не пугаются их, — ответил Лайза.
— Что же происходит?
— Они приближаются… Тихо, вы слышите? — произнес негр.
— Что это? — шепотом спросил старик.
— Треск сухой ветки под ногой человека.
— Тихо, они рядом с нами,
И Лайза вернулся на свое место, а Пьер Мюнье скользнул за дерево; негры, которые были с ними, также затерялись в тени кустов и стояли неподвижно, словно безмолвные статуи.
На минуту воцарилось молчание; ничто не нарушало покой ночи, как вдруг послышался грохот стремительно летевшего в пропасть камня. Почувствовав возле себя дыхание Пьера Мюнье, пытавшегося заговорить с ним, Лайза схватил его за руку; старик понял, что этого делать не следует, и промолчал.
В тот же миг с клекотом вновь взлетел глухарь и, пролетев над вершиной тамариска, исчез в горах.
Неизвестный путник был шагах в двадцати от людей, след которых он, по-видимому, разыскивал. Лайза и Пьер Мюнье затаили дыхание, остальные негры также стояли молча.
Серебряный луч осветил вершины горной цепи, видневшейся на горизонте в просвете между деревьями. Вскоре над холмом Креолов появилась луна, ее ущербный диск медленно поплыл по небу. В это время послышался легкий шелест; кустарник, окаймлявший дорогу, раздвинулся, и среди ветвей возникла голова человека.
В этом месте кустарник был освещен яснее, его не затеняли деревья. Пьер Мюнье и Лайза заметили, как шевелятся ветви.
Некоторое время шпион неподвижно осматривался, затем, убедившись, что вблизи никого нет, вышел из кустарника. Лайза крепко сжал руку Мюнье, давая понять, что надо быть осторожным; негр не сомневался в том, что шпион отыскал их следы.
И действительно, дойдя до края дороги, шпион наклонился к земле, пытаясь разглядеть, нет ли на ней следов прошедших здесь людей.
В этот момент луна озарила верхушки деревьев и осветила лицо шпиона.
Лайза молниеносно поймал одну из гибких ветвей, за которыми прятался и, словно орел, устремившийся к жертве, в один прыжок очутился у подножия скалы, схватил шпиона за пояс и вернулся с ним к своим сподвижникам.
Он зорко следил за пленником, который крался с ножом в руке, безуспешно пытаясь поразить противника. Ночной мрак не помешал неграм узнать шпиона; то был Антониомалаец. Все произошло настолько стремительно, что Антонио не успел даже вскрикнуть.
Наконец-то Лайза держал в руках своего смертельного врага; теперь предатель и убийца будет казнен. Когда он сдавил малайца между колен и с жестокостью победителя дал понять, что тому не на что надеяться, вдалеке вдруг послышался лай собаки.
Не расслабляя рук, которыми он сжимал врага, Лайза поднял голову и прислушался.
— Все в свое время, — как бы про себя произнес Лайза и обратился к окружавшим его неграм:
— Привяжите этого человека к дереву, я должен поговорить с Пьером Мюнье.
Негры схватили Антонио за ноги и за руки и привязали к стволу такамака. Убедившись, что малаец привязан крепко, Лайза отвел старика в сторону и показал рукой в сторону, откуда доносился собачий лай.
— Вы слышали?
— Что? — спросил старик.