Жозеф Бальзамо. Том 1
Шрифт:
— Ни за что! — воскликнул маршал. — Я обожаю заговоры и остаюсь.
Г-н де Шуазель ретировался, захватив с собой г-на де Сартина.
Несколько мужчин, еще находившихся в салоне, последовали их примеру.
С принцессами остались лишь г-жи де Граммон, де Гемене, д'Айен, де Поластрон да десяток дам, горячо воспринявших скандальную историю насчет представления.
Единственным мужчиной был г-н де Ришелье.
Дамы с беспокойством посматривали на него, словно на троянца, оказавшегося
— Я представляю мою дочь, графиню д'Эгмонт, — пояснил он, — так что продолжим.
— Сударыни, — обратилась к дамам герцогиня де Граммон, — есть лишь один способ протестовать против бесчестья, которое нам собираются нанести, и, если говорить обо мне, я им воспользуюсь.
— Какой способ? — почти в один голос спросили все дамы.
— Нам только что сказали: здесь повелевает король, — продолжала г-жа де Граммон.
— А я подтвердил: совершенно верно, — заметил герцог.
— Король повелевает здесь, но у себя-то хозяйки — мы. И кто может мне запретить сегодня вечером приказать моему кучеру вместо «поезжай в Версаль» — «поезжай в Шантелу»?
— Действительно, — согласился г-н де Ришелье. — Но вот вы выразили таким образом протест, и что это даст?
— Даст и заставит задуматься на будущее, если большинство последует вашему примеру, сударыня, — заявила г-жа де Гемене.
— А почему бы нам всем не последовать примеру герцогини? — воскликнула г-жа де Мирпуа.
— Ваши высочества! — вновь обратилась к королевским дочерям герцогиня. — Высокий пример двору должны дать вы, французские принцессы!
— А король не разгневается на нас? — спросила София.
— Нет, ваши высочества, можете быть уверены! — вскричала свирепая герцогиня. — Нет, он, обладающий таким изысканным вкусом, совершенным тактом, напротив, будет только признателен вам. Поверьте мне, король никого не принуждает силой.
— Напротив, — заявил герцог де Ришелье, во второй, если не в третий раз делая намек на вторжение в королевскую спальню, которое, как поговаривают, однажды ночью совершила г-жа де Граммон, — это его принуждают, его берут силой.
При этих словах в рядах дам на миг произошло движение, подобное тому, какое происходит в роте гренадеров, когда взрывается бомба.
Однако все тут же успокоились.
— Действительно, король ни слова не сказал, когда мы захлопнули двери перед графиней, — согласилась принцесса Виктория, осмелевшая и возбужденная общей горячностью собравшихся. — Но не может ли случиться так, что по столь торжественному поводу…
— Да, без всякого сомнения, — прервала ее г-жа де Граммон, — так могло бы случиться, если бы только ваши высочества не явились, но когда он увидит, что нет нас всех…
— Всех! — воскликнули дамы.
— Да, всех, — подтвердил
— Итак, герцог, вы тоже в заговоре? — спросила у него принцесса Аделаида.
— Разумеется, и потому хочу попросить слова.
— Говорите, герцог, говорите, — предложила г-жа де Граммон.
— Действовать последовательно, — сказал герцог, — это не значит кричать: «Все! Все!» Тот, кто громче всех кричит: «Я это сделаю!» — когда приходит решительный момент, делает совершенно противоположное. Но раз уж я вступил в заговор, как только что имел честь вам заявить, то позабочусь, чтобы меня не бросили в одиночестве, что я и делал всякий раз, участвуя в заговорах при покойном короле и во времена регентства.
— Право же, герцог, можно подумать, что вы забыли, где находитесь, — с насмешкой заметила герцогиня де Граммон. — Вы строите из себя вождя в стране амазонок.
— Прошу поверить, сударыня, что я имею некоторые основания получить этот сан, который вы у меня оспариваете, — ответил герцог. — Вы сильней ненавидите госпожу Дюбарри — ну вот, я и назвал имя, но никто его, надеюсь, не слышал. Итак, вы сильней, нежели я, ненавидите госпожу Дюбарри, но я более, чем вы, скомпрометирован.
— Скомпрометированы? — удивилась г-жа де Мирпуа.
— Да, скомпрометирован, и притом чудовищно. Я неделю не бывал в Версале, и как раз вчера графиня заехала в Ганноверский павильон осведомиться, не болен ли я. Вам известно, что ответил Рафте: что я уже давно не чувствовал себя так превосходно. Но я отказываюсь от своих прав, я не честолюбив, я отдаю и даже вручаю первенство вам. Вы привели всех в движение, бросили искру, воззвали к нашему внутреннему чувству, и вам надлежит отдать жезл командующего.
— Только после их высочеств, — почтительно воспротивилась герцогиня.
— Ах, нет, отведите нам пассивную роль, — попросила принцесса Аделаида. — Мы поедем в Сен-Дени повидаться с нашей сестрой Луизой, она нас задержит, мы не возвратимся, так что упрекнуть нас будет не в чем.
— Совершенно не в чем, — согласился герцог, — или уж тогда надо иметь крайне испорченное воображение.
— А я отправлюсь в Шантелу проследить, как идет сенокос, — сообщила герцогиня.
— Браво! — воскликнул герцог. — Превосходный повод. В добрый час.
— У меня болен ребенок, — сказала принцесса де Гемене, — я буду ухаживать за ним и не выйду из дому.
— А у меня сегодня вечером так кружится голова, что, если завтра Троншен не пустит мне кровь, я могу серьезно расхвораться, — сказала г-жа де Поластрон.
— Я же, — величественно объявила г-жа де Мирпуа, — не приеду в Версаль, потому что просто-напросто не желаю ехать. Я выбираю эту причину, и другой мне не надо.