Жребий некроманта. Надежда рода

Решетов Евгений Валерьевич

Лёшка же был типичным неудачником. Он брался за всё подряд и ничего у него не получалось. Все его в теории прибыльные дела прогорали. И каждый раз он глушил своё разочарование вином, распутными бабами, картами и бильярдом.

Вот такая мне досталась семейка. Я грустным взглядом скользнул по братьям. И вдруг в дверь кто-то настойчиво постучал.

Илья резко вскочил, автоматичным движением одёрнул мундир, выбрался из-за стола и открыл. На пороге стояла седовласая дама в чепчике. Она противным голосом, напоминающим визг пилы, сообщила Корбутову, что

ей минуту назад телефонировал его сотник и приказал Илье срочно явиться к нему.

Брат поблагодарил её, закрыл дверь и с неприятным удивлением промычал:

— Я же отпросился на сегодня. Значит, не удастся мне сопроводить Александра в академию. Алексей, займёшься?

— У меня безотлагательные дела, — заюлил тот, посмотрел на часы с кукушкой и добавил: — Ого, время-то уже сколько! Пора мне, пора. Засиделся я с вами.

— Я с Сашкой съезжу, — охотно вызвался я, решив заодно город посмотреть. — Вы главное — адрес нам назовите и скажите, сколько извозчику заплатить.

— За одну версту берут двадцать пять копеек. Два с половиной рубля придётся отдать. У вас деньги-то есть? — проговорил Илья. И его грудь покинул богатырский вздох.

— Есть немного, — взволнованно произнёс Шурик, который вдруг весь напрягся из-за близкого знакомства с академией.

— Не робей, поехали, — хлопнул я его по плечу и ободряюще улыбнулся.

Тот нервно вздрогнул. А Илья заботливо проронил, смерив нас строгим взглядом:

— После захода солнце будьте внимательны. Держитесь поближе к фонарям. И лучше вообще на улицу не выходите, особенно на окраине города. Давеча нищий околел в подвале, да поднялся к рассвету в виде нежити. А тут женщина шла с вёдрами к водопроводной колонке. Он её и загрыз. Благо, что больше никого не успел сгубить. Мужики топорами его изрубили.

— И часто у вас такое происходит? — безрадостно уточнил я, почувствовав холодок вдоль позвоночника.

— Бывает. Много чего бывает в большом городе. И горгулий видят, и прочую живность, охочую до живой плоти. Ладно, поспешать нам надо, — напомнил старший брат.

Мы все вчетвером покинули скромную квартирку Ильи и вышли на залитую солнцем улицу. Тут как раз мимо дома ехал хмурый извозчик. Алёшка тормознул его и приглашающе махнул нам рукой. Вся наша банда поспешно забралась в скрипучий экипаж. А извозчик тронул поводья, после чего лошади нехотя повезли нас в центр города.

Первым покинул бричку Лёха. Он пожал нам руки и соскочил возле гранитного памятника Ивану Четвёртому. Я хмуро посмотрел ему вслед. Хоть бы на проезд скинулся. А вот когда экипаж покинул Илья, то он всучил Шурику два рубля одной бумажкой. Пока самый старший брат нравился мне гораздо больше Лёхи.

Вскоре экипаж остановился возле гостеприимно распахнутых кованых ворот с большими медными двуглавыми орлами. Тут Санек расплатился с чуток повеселевшим извозчиком. И мы покинули «такси».

Я окинул уважительным взглядом громадную территорию академии и поражено прошептал себе под нос:

— Хогвардс, епта.

Санек тоже впечатлился. Его ноги будто приросли

к мостовой, а глаза стали стеклянными. Мне пришлось хорошенечко хлопнуть его между лопаток. И только после этого он взбрыкнул и миновал ворота. За ними мы предъявили документы двум бдительным секюрити и двинулись по широкой мощёной дорожке, стиснутой тополями.

Наши головы вертелись точно пропеллеры. Я увидел учебные корпуса, напоминающие богатые особняки, общежитие, ухоженный парк с фонтанами, гараж, крохотный стадион, тир. И наконец-то главное здание. Оно напоминало готический дворец. Множество остроглавых башенок, стрельчатые окна, каменные горгульи на карнизах и изваяния львов по бокам широкой лестницы, ведущий к входу.

А перед лестницей на полукруглой площадке уже толпилось несколько сотен молодых парней и девушек — будущие маги. Ну, если поступят. Многие нервно выхаживали туда-сюда, а кто-то нарочито громко смеялся и разговаривал. Но над толпой всё равно висело страшное напряжение. Его можно было резать ножом или моими шутками. И Шурик, конечно же, занервничал вместе со всеми. Он изрядно сбледнул, а над его верхней губой появились бисеринки пота.

— Что я тебе говорил о яйцах? Соберись, — прошептал я ему на ухо, украдкой разглядывая девушек. Среди них оказалось немало миловидных особ. Я бы с ними покувыркался, но потом меня минимум вызовут на дуэль, а как максимум — просто пристрелят в подворотне.

— Я пытаюсь, — жалобно промяукал парень, точно сраный кот.

— Да возьми ты себя в руки, — сурово выдал я. Но Санек наоборот — сгорбился, опустил плечи и упёр взор в ботинки. Тогда я изменил подход. — Так, Александр, выкладывай по пунктам то, что тебя сегодня ждёт. Сейчас будем анализировать. Стоит ли тебе так очком играть.

— Перво-наперво надо представить документы, свидетельствующие о том, что ты дворянин, — начал парень, прерывисто дыша. — Потом будет тест, на котором преподаватели проверят наличие дара у абитуриента.

— И всё? — удивился я и неожиданно заметил мрачного Хрюна. Он топтался метрах в пятидесяти от нас. И впервые на моей памяти его рыло носило печать тяжёлых раздумий. Рядом с ним обнаружилась голубоглазка, которая взволнованно обмахивала лицо веером. И они оба не замечали нас. Ну и отлично.

— Ага, всё, — кивнул Шурик вихрастой головой.

— А чего ты тогда трясёшься, как голый на морозе? Документы у нас с собой, а дар у тебя точно есть, — подбодрил я брата, не став говорить ему о Рыжике.

— А вдруг что-то пойдёт не так?

— Что? Тебя затопчет эта толпа? Или неразборчивый дракон унесёт? Не бзди. Главное, чтобы денег на обучение хватило. Цены-то не поднялись? Тут вообще как с инфляцией? За плату рублями ещё по роже не дают?

Парень озадаченно посмотрел на меня, явно силясь понять мои слова. Но я не дал ему этого сделать. Махнул рукой и буркнул:

— Забей. Жаль, что здесь нет бюджетных мест. Авось ты бы попал на государственное обеспечение.

— Как нет? Есть бюджетные места, — поправил меня немного порозовевший Шурик.