Жребий Судьбы

Казанцева Марина Николаевна

Магистр резво покатился на своих коротких ножках, радушно раскрыв объятия возникшему на горизонте спонсору, а Кирилл Никонович остался стоять с растерянным лицом.

***

— Так, это невозможно. — Вероника Марковна устало прикрыла пальцами глаза. — Он нам испортит все показатели. Вы слышали, что говорили сегодня о нём в школе?

— Да мало ли, что треплют ученики? — отвечала недовольная выволочкой руководитель восьмого "Б" Осипова. — Все просто с ума сходят на тему юных волшебников-самоучек. Вот и фантазируют.

— Любовь Богдановна. — раздражённо

ответила директор. — Вы в курсе, что он хвалился холодным оружием?

— Как это?! — даже вспотела учительница.

— Вот так — здоровенный нож, заточенный до блеска. И ещё он сказал, что собирается кого-то наказать.

— Да это же бандит какой-то! — воскликнула торчащая в дверях пожилая секретарша Валентина — она с интересом слушала разговор.

— Ещё бы! — иронически ответила директор. — Вам не известно, Любовь Богдановна, что он замечен в уличной драке с местным хулиганьём?

— Нет… — растерянно проронила Осипова.

— А почему мне известно?! — рассердилась Вероника. — Почему я должна всё за вас знать? Теряете квалификацию, Любовь Богдановна. Эх, куда девалась старая гвардия! То ли дело историк Наталья Владимировна — вот где была разведка! — всё знала, всё помнила, всё держала в ежовых рукавицах!

— Вероника Марковна, я боюсь. — призналась учительница. — Он и в классе мне хамил, я просто опасаюсь не сладить с ним. А теперь ещё и нож…

— Да, вы правы. — подумав, ответила директор. — Пожалуй, было бы неправильно взваливать эту проблему лишь на вас. Это дело должно расследоваться в РОВД. Ему уже есть четырнадцать лет? Значит, он уже уголовно ответственен. Так, вот что, Любовь Богдановна, начнём со сбора характеристики. Всё, что есть у вас на него — всё пишите.

— Легко. — отчеканила Любовь Богдановна, моментально придя в хорошее настроение.

— А я оповещу учителей, чтобы и они написали на него. — планировала директриса. — направим дело участковому. Раз инцидент с избиением Мордвинова был, значит, они не могут отказаться. Все прошлогодние его заслуги вспомним, и про попытку поджога школы напишем. И про пьянство в школе.

— А про дуб писать? — спросила из дверей Валентина, уже засовывая в пишущую машинку два листа с копиркой.

— Вы что меня — с ума свести хотите?! — рассердилась Вероника. — Только факты, больше ничего.

***

Участковым теперь был новый милиционер. Вместо Семёнова за его столом сидел долговязый конопатый дядя с блёкло-рыжими волосами и острыми светлыми глазами, как будто видел он насквозь каждого на своём участке, всех подозревал и никому не верил. Был он тут новым человеком и оттого старался выделиться. Это дело оказалось ему очень кстати, и Воропаев охотно за него взялся. На первый взгляд оно того стоило.

Замешан парень был во многом — ещё с прошлого года имелась на него анонимка, что торгует он наркотиками. Было что-то странное с тремя молодыми оболтусами из той же школы, но при расспросах получилась такая чушь, что Воропаев махнул рукой — что-то про копыта, носы, уши. Чего-то там эта Тельмагина толкала ему, но участковый понял, что из этой скандальной торговки ничего путёвого не выжать.

Зато мамаша избиенного Мордвинова выдала уже нечто более конкретное. Правда, тоже выходила чушь: гражданка утверждала, что

избил подозреваемый сразу шестерых. Но Воропаев тоже был не лыком шит и сообразил, что слишком много пострадавших тоже не хорошо, и ограничился одним.

Сложнее было с прошлогодними чудачествами подозреваемого — педагоги что-то явно недоговаривали и старались уйти от темы. Только инцидент с поджогом выглядел правдоподобно. Одно плохо — училка, которая была очевидицей, отказалась говорить.

— Маргарита Львовна, как же так? — изумилась директор. — Вы же сами привели его к завучу! Всего закопчённого! Оборванного, грязного!

— Ну да! — вступила завуч Изольда Григорьевна. — Подтвердите, Маргарита Львовна!

— Я не стану. — тихо, но твёрдо ответила та, и по её немигающим тёмным глазам, глядящим прямо, все поняли — она не станет.

— Что с ней такое? — спросила директриса, когда участковый и математичка ушли.

— Кто её знает! — пожала плечами завуч. — Говорят, что у неё сын в армии, и с тех пор она сама не своя. В церковь ходит.

— А… — с пониманием кивнула директриса. — Но, стоит ли уж так переживать? Я вон сколько случаев уже слышала: возвращаются из армии живы-здоровы, мускулов только нагуляют. Преувеличивают про то, как там плохо. Я вот пока ещё ни про кого не слышала, чтобы там убили. Ну и чего она надеется в этой церкви: что вымолит чего-нибудь?

— Кто знает. — вздохнула завуч, грузно поднимаясь с места. — У каждого свои причуды.

— А всё же хорошо, Изольда Григорьевна, что у нас с вами нет детей. — сказала Вероника, глядя в спину Изольде.

— Да, Вероника Марковна, хорошо. — вздохнула та.

Так что с упрямой математичкой Воропаеву обломилось — никаких подробностей попытки поджога он от неё не узнал. Тогда решил действовать по обычному плану и отправился к соседке Косицыных — Евдокии Ивановне Клоповкиной.

— Что?!! — так и завибрировала грузная неопрятная старуха, узнав, что на Косицына-младшего заводят дело. Она скорее втащила участкового в свою квартиру и принялась с наслаждением излагать ему свои соображения. Чего он только не наслушался! Битый час ему рассказывали и про кота в ботинках, и про гномов, и про мандариновые шкурки в мусорном баке. И уж особенно про какую-то мудрёную кислоту, которую ей этот тип подбросил в дом.

— Он пытался вас отравить? — безуспешно допытывался участковый. Куда там! Старуха заколодилась на том, что подозреваемый пытался извести её путём наведения порчи.

— А что его отец? — спрашивал сбитый с толку Воропаев.

— Уважительный мужчина. — отозвалась Клоповкина. — И жена у него приличная, и детишки хорошие. Да вы хоть Клавку с третьего этажа спросите, она вам скажет, как той зимой Зойка шкурки мандариновые выносила! А кот-то мне и говорит…

Сбежал он от неё, еле оторвался, только напоследок она ему тетрадку втиснула в руки — якобы, там все доказательства. Ну, что напишешь по такому случаю? Кто сможет выжать из этой бестолковой болтовни хоть каплю смысла? А Воропаев смог. Составил отчёт о том, что подросток Косицын систематически издевается над пожилой соседкой, подливает ей куда-то там кислоту, пугает нечистой силой, подбрасывает чёрных кошек — словом, занимается бытовым хулиганством с целью изжить соседку.