Жрец. Свиток третий

Снежный Иван

– Вы что-то хотели?

Женский голос из-под правого плаща прощебетал:

– Мы ищем мистика.

О, это особая публика, для них не важны условности. Видимо, сегодня опять не удастся отдохнуть. После гнома с сердечными приступами странные люди продолжали прибывать. По эзотерическим форумам в сети гуляло описание, как меня найти. Эти беседы были… странным опытом, от которого я не мог отказаться.

– Пожалуй, вы его нашли. Зайдете внутрь?

Переглянувшись, посетители пересекли порог, почти сразу окутавшись облаком пара. Я задумчиво следил за цифрами урона, мелькавшими над ними –4 хп, – 10 хп, – 8 хп. Теперь понятно, почему аристократы мялись у входа. Главное их не хилить,

неизвестно на какой стадии обращения они находятся. Занятно, что справочник лекаря считал их состояние болезнью. Вовремя применив особую комбинацию трав можно вернуть им человечность. Только они здесь не за этим.

– Вампиризм, верно?

Мужчина снял балахон, обнажив бледную кожу и крупные клыки. Пожалуй, такое лечится только колом в сердце, у него врожденный вампирский род. Особый класс, выбранный до начала игры. И ник подходящий: КровьСвином. Он с ленцой поинтересовался, кинув горсть монет на малый жертвенник:

– Это проблема?

– Не для меня.

Они теряли здоровье, стоя на священных плитах храма, но слабенький урон легко перекрывался классовой регенерацией. Слабовата еще моя религия, у Таврия кровососы мгновенно сгорают на подходах к алтарям. Мужчина обошел базилику дважды, постоял перед табличкой, заглянул под скамейку, смахнул с нее несуществующую пыль, а затем обратился к подруге:

– Иди первая. Подожду своей очереди здесь.

Я слегка поклонился и повел его спутницу в библиотеку. Усадил ее напротив себя, налил в бокалы немного свежего яблочного сока. Девушка молчала, я не давил. На всякий случай запер дверь изнутри, чтобы она не слишком нервничала. То, что сейчас будет происходить – процесс гораздо более интимный, чем можно предположить. Неторопливо отпил свой сок. Отставил столик с напитками в сторону. Только два стула напротив друг друга и полный контакт глаза в глаза. Без ширм, прячущих меня от мира, как любили в некоторых религиях прошлого.

– Я не знаю, с чего начать!

– Начни с главного.

Здесь лучше сразу переходить на ты, познакомимся в процессе.

– Мне не с кем поделиться уже много лет… я запуталась, не понимаю, зачем живу и что делаю.

Одинокая странница, потерявшая свою дорогу. Много их приходило, таких странников по высокоскоростному интернет-соединению. Ко мне прибивались самые слабые из живых, отчаявшиеся, и это оказалось тяжелее всего. Уж лучше сражаться с живым Дьяволом, смердящим зловонной серой, чем вести долгие ночные беседы о тьме внутри и грязи снаружи.

– Вокруг снуют люди, чего-то хотят, я среди них… какой смысл? Понимаете?

Я понимал. Они приносили одни и те же вопросы: об одиночестве, бессилии. А я не мог дать ответов. Потому что у меня есть только смутные тени, личное ощущение, всем оно не подойдет. Я хотел показать путь, но кому интересны мои желания? Путь куда? В вымышленный город с красивыми историями о добре и счастье, где правит милосердие? Чтобы затем они вернулись к своей боли и разбили голову о глупость и бессмысленность реальности? На такую подлость не способен даже я. Но раз девушка здесь, с этим надо что-то делать. Прежде всего, выслушать.

– Что тревожит сильнее всего?

– Мой спутник. Мне кажется, он меня не любит. Отстранился от меня, много грустит, увлекся шизотерикой этой, сама я никогда бы сюда не пошла. Я, конечно, тоже хороша, не уделяла ему внимания. Что еще… в последнее время боюсь всякого разного: что некрасивая, что потолстела. Страшно, что он меня бросит, что я никому не нужна…

– Даже себе?

Эльфийка горько заплакала. Слова, которые здесь подбирают – не обычная болтовня. Она пытается неумело выразить наболевшее. На первый взгляд, проблемы нет, но для девушки – это настоящая катастрофа. Подойдя, я обнял ее, поглаживая по спине. Да, проблемы у многих одинаковые. Страх оказаться

ненужным, за последние пару дней я слышу это в третий раз. Так, стоп! Это не так! Сейчас передо мной плачет не очередная девушка, жалующаяся на несчастную любовь. Для меня каждый из них первый и единственный, только так можно найти решение. Каждый раз с нуля, распутывать клубок чужих мыслей. Иначе все скатится в рутину однотипных рецептов: покайся, подумай о семье, слушай себя… кому это хоть раз помогло, защитило от настоящей беды? Так, о чем она чаще всего говорила, боится за мужа? Через это и зайдем.

– Я помогу ему.

Всхлипывания прекратились. Слезы еще текли, но это определенно прогресс.

– Правда?

– Помогу, а ты поможешь себе сама, ради него. Чтобы он не чувствовал себя одиноким и брошенным.

Почти сказал «не чувствовал себя, как ты», но это лишнее. Мы всегда чувствуем другого через самого себя. Мало кто хочет и может по-настоящему понять другого человека, встать на его место. И уж точно не она. Слишком сосредоточена на себе: «мой спутник… меня не любят… меня бросят». Девушка освободилась из объятий и потягивала сок, клацая клыками о стакан. Я не торопил, ей нужно время. Исповедоваться часто приходят, чтобы побыть с собой, проповедник в таком случае не важнее предмета мебели. Очень надеюсь, что передо мной не разворачивается семейная трагедия, полная измен. Если парень сейчас зайдет и скажет, что хочет ее бросить, ничего не смогу поделать. Получится, что я ее обманул.

Я ведь тоже менялся. Основная перемена заключалось в том, что теперь я не мог врать. Не то чтобы что-то мне физически мешало. Скорее, я понимал, что солгав, лишусь какой-то части своих сил. Не игровых или реальных, а нарушу чистоту мыслей, как-то так. Мы лжем постоянно, даже особо не задумываясь над этим. По мелочи и в крупных вопросах. Потому что так легче, проще, можно не объясняться и никого не расстраивать. В этом нет ничего возмутительного, и уж точно не стоит учить такому паству. Однако, несмотря на то, что в моих Заветах никогда не появится заповеди «Не солги», сам я соблюдал такой обет. Высокомерно считать, что я исключил всю ложь из своей жизни. Оставались недоговорки, полуправда и прочее, но я старался. Действительно старался искоренить ментальный недуг. Так что важнее: моя чистота или семейный покой парочки ненастоящих вампиров?

Придя в себя, девушка тихо выскользнула за дверь. Ее место уверенно занял КровьСвином, оставив дверь нараспашку. Времени не потребовалось, он сразу перешел к сути:

– Подустал я, понимаешь? Вроде хорошо живу, но в зеркало смотреть тошно. Столько бед наворотил. Просыпаюсь и не нахожу сил встать. Зачем? А в груди болит, понимаешь? Тянет так, тихонько. Врачи говорят – здоров, но что они понимают? Сглаз какой-то на мне. Всех победил, а жизни не хочу. Сил еще много, старость далеко, только в люди выбился, и вот…

Я кивал и слушал. Очень внимательно. Существовал призрачный шанс, что дело решится само собой. Иногда люди сами находили решение, просто выговорившись и осознав всю картину целиком. Но сегодня не повезло – не тот случай. Говорят, победителей не судят, но вампир успешно судил сам себя. Без помощи присяжных выносил себе приговор день за днем. Несмотря на отсутствие блатного жаргона, я прекрасно понимал, кто передо мной, и сколько крови пролил этот бледный эльф там, в настоящем мире. Манера держаться выдавала с головой – он очень опасен. Дорогие тренеры не смогли до конца выправить его речь и уж тем более скрыть истинную суть. Там, в настоящем, он был сильным, большим… и только здесь мог позволить себе говорить правду. При этом сам слушать правду от чужого человека не готов. Такой взрослый, а все еще не понял, что настоящее лекарство всегда горчит. Ушастый вызывающе смотрел на меня. Моя очередь подбирать слова: