Жрон

Курзанцев Александр Олегович

— А что, уже пора? — я и не заметил, как пролетело время.

— Угу, — кивнул тот.

— Ну, пошли, — мы поплелись обратно в подземелья, но Снейп, по каким-то своим соображениям, нас из класса выпер, буркнув, что со временем отработки определится позже, а пока ему некогда, и мы, вообще, можем валить куда подальше. После чего захлопнул дверь прямо перед нашим носом.

Однако день на этом не закончился: вернувшись в спальню, мы неожиданно наткнулись на незнакомую сову с свёрнутым трубочкой посланием на лапке, оккупировавшую изголовье Поттеровской

кровати. И как только узнала. Он же у нас второй день всего спит.

Развернув письмо, Гарри вчитался, а затем неверяще поглядел на меня.

— Что там? — немедленно напрягся я.

А Гарри, ещё раз глянул в пергамент, и сказал, запинаясь:

— Ты знаешь, это Люпин. И… Сириус Блэк.

— Дай сюда, — вырвав листок из его опустившихся рук, я присел и вчитался в сухие строки:

«Гарри, здравствуй. Я тогда не успел толком ничего объяснить, совершенно не было времени. Я не мог отдать своего старинного друга опять на растерзание дементорам. Да, Гарри, Сириус Блэк - мой друг, точнее даже: мой и твоих родителей. Его посчитали виновным в их гибели, но истинным виновником был совсем другой волшебник, Питер Петигрю, которого все считали погибшим. Сириус думал, что тот находится где-то в Хогвартсе. Но ни он, ни я так его и не обнаружили.

А теперь мы узнали, что твоё имя попало в Кубок. Будь начеку, я и твой крёстный беспокоимся за тебя. И если ты не против, то мы могли бы поговорить через камин в гостиной Гриффиндора, завтра, в час ночи, и всё тебе объяснить. Пожалуйста, Гарри, поверь нам, нет никого кто бы не беспокоился о тебе больше, чем мы.

Ремус Люпин».

— Знаешь, Гарри, а я им верю, — сказал я после недолгих раздумий. — Люпин, как мне кажется, всегда искренне по-доброму относился к тебе.

— Ну, да, — Поттер присел на кровать, рядом, сказал уже более уверенно: — Он же меня и патронусу научил, и с боггартом справляться.

— И я о том же. Кстати, он писал, что настоящий виновник некий Питер Петигрю, ты не слышал о таком? — задал я наводящий вопрос.

— Не, — покачал головой парень, но вдруг встрепенулся. — Погоди, слышал. Диггори раз пробормотал, когда мы в Выручай-комнате были.

— Выручай?

— Да. О, я покажу тебе, классное место, — Поттер было принялся описывать, но я жестом остановил изливаемые на меня неуёмные восторги, возвращая его к главному: — Давай про Диггори, поподробнее.

— Ну, он ходил всё, что-то прикидывал, потом вдруг такой: «Точно, Петигрю!», и тут же убежал.

— А когда это было? — вот он, момент истины. И, да, у меня уже просто руки чесались бежать за лопатой и быстрее на кладбище к могиле Седрика.

— На третьем курсе, в середине учебного года. У тебя ещё крыса тогда пропала.

Я для приличия покивал головой, сделав вид, что вспоминаю.

— Ты, кстати, Диггори и обвинял в пропаже, орал тогда, что Седрик давно уже на неё глаз положил, ещё с первого курса, всё ходил, присматривался, и вот теперь украл. Все, правда, смеялись. Кому нужна старая крыса, — тут Поттер, посмотрев на меня чуть виновато, сказал: — Извини, Рон.

— Да

ничего, — успокаивающе кивнул я. Но внутри меня всё клокотало. Этот, этот… я даже не мог подобрать слов, кто. Это был просто какой-то абзац. Впору было решить, что Диггори был тайным агентом Волдеморды. Или его большим поклонником. Ничем иным, логически, я просто такое поведение попаданца объяснить не мог. А мне теперь расхлёбывать всю эту кашу. Петигрю на свободе, философский камень, вполне вероятно, тоже у Пожирателей, хотя не факт. Такой предмет мог и вообще очень странными путями пойти дальше. Меч Гриффиндора, скорее всего, у коротышек. И это только то, что я знаю. А что сотворил этот мудак такого, о чём я ещё не в курсе?

— Так что ты думаешь, пойти завтра ночью к камину? — вернул меня к реальности Поттер.

— Ага, обязательно, — я серьёзно кивнул. — Слишком много странного происходит вокруг, союзники нам не помешают.

Глава 21

Следующей ночью мы с Гарри стояли у камина, прячась под мантией-невидимкой. Предосторожность совсем не лишняя, мало ли кому захочется в полночь до ветру прогуляться, а тут мы. Вопросов и подозрений не оберёшься.

— Шшш, — шикнул я на Поттера, опять начавшего чем-то шуршать.

— Блин, Рон, я когда волнуюсь, сильно жрать хочу, — зашептал он в ответ, скомкивая обёртку и запихивая её поглубже в карман.

— Потом поешь, — сквозь зубы зло зашипел я. — Конспирация вся нахрен. Угадай загадку, невидимое, а шуршит. Знаешь отгадку? А это Поттер под мантией-невидимкой шоколадку жрёт.

— Извини, Рон, — Гарри виновато шмыгнул носом, и, сняв очки, начал их яростно протирать полой мантии, слава Мерлину, не невидимки, а своей обычной.

— Проехали, — буркнул я, продолжая во все глаза пялиться на огонь в камине.

Пробила полночь, и я толкнул подельника локтем. 

— Во, во, смотри, началось.

А пламя вдруг изогнулось, затрепетало и превратилось в призрачную маску с чертами Люпина.

— Гарри, — послышался чуть потрескивающий тихий голос.

Подойдя поближе, Поттер аккуратно приподнял мантию, давая Римусу нас увидеть.

— Гарри, здравствуй, а это с тобой кто?

— Это Рон, мой друг, — Поттер бросил на меня косой взгляд, чуть запнувшись перед словом друг.

Люпин помолчал, разглядывая меня, сказал спокойно: — Друзья это хорошо, главное быть уверенным, что друг настоящий, а не как… — тут он замолчал, а Гарри бросил на меня ещё один косой взгляд.

Я остался невозмутим. Здоровая паранойя неплохо продлевает жизнь. На их месте я бы тоже не был бы излишне доверчивым. Сказал с усмешкой: 

— Мистер Люпин, давайте судить о людях по делам. А я уже, кое-какими делами показал каких взглядов придерживаюсь.

Хмыкнул и Люпин, ответил: 

— Да слышали мы тут про младшего сына Артура и Молли.

— Гарри, — обратился он снова к МКВ. — Я хочу тебе рассказать, что на самом деле случилось тогда, когда Волдеморт убил твоих родителей…