Жулики. Книга 3
Шрифт:
– Это я сказитель? Блин с пирогами. Слов нет… одни блины на ум почему-то приходют. Ох, горазд ты, Миха, байки плести.
– Ну, дык. С кем поведешься…– огрызнулся тот.
Тем временем Орлиный Глаз поднял руку и его соплеменники затихли.
– Мы слушали тебя, брат, и наши сердца плакали. Приди в мои объятья. Смерть бледнолицым, наполнившим наши земли горем. Мы не уйдем с тропы войны, пока хотя бы один из них еще будет топтать нашу землю – или пока не погибнем сами. Я сказал!!!– вождь поправил, сползающее на глаза убранство из перьев и тронул свою лошадь, подъезжая вплотную к внезапно обретенным "сородичам".
– Родни теперь у нас завались. Пол-Америки,-
Серега хлопал дружески, обнимавших его краснокожих и те морщились от боли, но не роптали, а радовались, что у них такой крепкий парень появился в племени.
– Почему вы одеты, как бледнолицые? О, брат наш, Длинная Нога, и где ты получил такой красивый удар по лицу томагавком?– осведомился Зоркий Глаз, принимая из рук одного из индейцев раскуренную трубку.
– Мы косим под бледнолицых, чтобы подкрадываться к ним поближе,– объяснил Мишка.– А удар я получил не томагавком, а саблей, когда Большая Медведица еще не пришла во сне вот к нему. Широкое Плечо, хлеборезку закрой, а то в нее может, что-нибудь залететь. Шмель, например,– Тихон с любопытством разглядывающий "диких", щелкнул челюстью – ужасно рассмешив этим всю честну компанию, спешившуюся и усевшуюся в кружок перекурить.
– Хороший табачок,– похвалил Серега, пыхнув дымом, а Мишка, никогда не куривший и поэтому набравший дым только в рот, удивленно уставился на Тихона, который цапнув трубку, всосал в себя добросовестно столько, сколько смог и теперь сидел, выпучив глаза. Мишка хлопнул его по спине, и Тихон согнулся пополам в диком кашле под веселый гогот "сородичей".
Вот так и влились в дружную семью Чокто. С шутками, прибаутками и клятвами отомстить поганым бледнолицым, своротив им рыло. Причем незамедлительно.
Орлиный Глаз предложил не откладывать в долгий ящик это святое дело и отправиться в ближайшее стойбище захватчиков немедленно, тем более что в племени закончились продукты и ничего кроме пары понюшек табака не осталось. А дымом сыт не будешь.
– Ну, что ж,– кивнул Мишка.– Насчет, пожрать мы всегда за. Особенно на халяву. Куда идем?-
Орлиный Глаз тут же поделился соображениями и планами, которые он еще вчера наметил на день сегодняшний:
– Совсем рядом есть стойбище бледнолицых воинов. Они везли продукты и оружие в форт на юг, и второй день стоят на берегу, ждут. Чего? Этого Орлиный Глаз не знает. Повозок пятьдесят всего и охраны бизон чихнул. Вырежем по-быстрому и возьмем то, что они там припасли. Заодно и форту подгадим.
– Хороший план,– одобрил Мишка.
Появившиеся лазутчики доложили, что бледнолицые по-прежнему стоят лагерем и дымят кострами.– «Всего бледнолицых около сотни и все с ружьями, но Чокто не боятся, их луки стреляют быстрее, чем плюющиеся огнем палки».
– Мы подойдем и нападем на них внезапно,– принял окончательное решение вождь и повел племя к реке.
– Перебьют же их там на хрен всех,– высказал свое мнение Серега, трогаясь следом за пылящим племенем.– Этот Орлиный Клюв попросту придурок. С одними луками и ножами, против винтовок и сабель,– однако, он недооценил вождя. Партизанскую тактику тот усвоил видать с младых ногтей. Племя действительно
Оккупанты, выстроив из повозок, что-то вроде стены, расслабились и занимались на берегу хозяйственными делами. Половина из них ползала по отмелям с сетью и ловила рыбу, остальные сидели у костров и что-то там хлебали. Вобщем, лагерь беспечно отдыхал и расслаблялся. Когда индейцы выскочив, засыпали солдат стрелами, то только десяток из них – не более, успели схватиться за винтовки, составленные в козлы. Кто-то даже успел пальнуть пару раз, пока не получил стрелу.
Бой? Какой там бой? Бойня. Тренькнули тетивы по нескольку раз и от отряда в сотню человек остались жалкие останки, пытающиеся спастись вплавь. До противоположного берега доплыли, борясь с течением, человек десять.
– Этих сожрут койоты,– махнул рукой в их сторону Орлиный Глаз. Он объезжал захваченный лагерь, а его воины сноровисто срезали с трупов скальпы и осматривали поклажу.
– Хорошая добыча сегодня у нас,– вождь спешился и открыл сундук, который вытащили его воины из повозки. Сундучок оказался битком набит монетами и вождь плюнул в него.
– Опять бледнолицые везут свои деньги. Это жалованье для воинов форта. Их белый вождь, которого они зовут Король, платит им это золото за то, что они убивают нас. Вышвырните все в реку,– четверо индейцев схватили сундук и поперли его к воде.
– Эй, стойте,– Мишка спрыгнул с Лерки и снова открыв крышку, взял несколько монет.– Испанские. Рожа какого-то ихнего короля. Зачем ты выбрасываешь деньги, Орлиный Глаз?
– Чтобы солдаты в форте их не получили,– задрал тот свой нос.
– Но ведь на них можно много чего купить. Продовольствие, оружие,– не понимал Мишка.
– Нам не продадут. Нас убивают,– ответил резонно Орлиный Глаз.
– Правильно. Вам не продадут. Нам продадут. Мы же похожи на них. А если переоденем твоих людей в их одежду, то сможем въехать в любой городок бледнолицых и взять все что угодно – без стрельбы и крови. Бледнолицые, за золото, мать свою продать готовы.
– Ты говоришь разумные слова,-
Орлиный Глаз заинтересовался идеей.– Но мы индейцы Чокто никогда не станем одевать одежды бледнолицых. Это отвратительно.
– Делов -то, потом снимете и оденете опять свое. Это военная хитрость, Орлиный Глаз. Сколько можно воевать луками и томагавками? Пора осваивать винтовки. Они сделают вас сильнее. Смотри,– Мишка поднял валяющееся под ногами оружие.– Примитивная, конечно, хрень. Штуцер через ствол заряжающийся, зато смотри, сколько грохота и вони,-
Мишка пальнул в сидящую на камне метрах в пятидесяти ворону и сумел даже в нее попасть. Только перья полетели черные.
– Не хотите ружья. Купите новые томагавки. Бледнолицые делают отличные топоры, ножи и сабли. Возьмем пустые повозки, переоденем твоих воинов и в городе бледнолицых забьем их продуктами и оружием. Построим свой форт. Соберем туда все рассеянные индейские племена и вернем наши земли.
– Мы живем в вигвамах, Длинная Нога. Мы не будем жить так, как живут бледнолицые. Если мы построим такие дома, как у них и оденем их одежду, то кем тогда мы станем? Мы станем ими. Мы забудем язык предков и станем бледнолицыми. Ты этого хочешь?