Журавли и цапли . Повести и рассказы
Шрифт:
А вот и она. Легка на помине. Вышла и начала:
— Однажды рыбный дождь шел.
— Нет, нет и нет!
— Честное слово!
— Нет, нет и нет!
— Бабушка сказала.
— Нет, нет и нет!
— Шел!
— Нет, нет и нет!
Вера в слезы и к бабушке. Нет ей опять веры. Честным словом и тем не убедишь.
На что Верина бабушка ученая, но тут и она ничем помочь не могла. Да и как поможешь, если Верино честное слово жирафа-яблоня унесла.
Голубой козел
Во
Что дверь досками зашили, не беда, ребятам расшить ничего не стоило. Стали в погреб лазать. Влезут, посидят на приступочке, и назад. В погребе темно, душно и пахнет керосином. Наверное, от бочки, что у самого входа плавает и бу-бу-бу — ругается, если в нее камнем кинуть.
Кроме бочки в погребе эхо жило. По-гусиному гоготало, по-петушиному кукарекало, по-собачьи лаяло, по-лошадиному ржало, по-кошачьи мяукало…
А больше в погребе никто не жил. Так все думали, пока в погреб Ваня-жадина не слазал.
Полез с пирогом, а вылез без пирога. Собирался со всеми поделиться, а вылез — делиться нечем. Ну не жадина ли?
Оказывается, нет, не жадина. Ваня не один на один с пирогом расправлялся, а на пару. С голубым козлом, что в погребе живет. Ваня-жадина на приступочку присел, а он тут как тут — «бе-е!» — из рук просит. Ну, Ваня-жадина половину себе, половину козлу — ешь! Ни крошки не осталось. Кто не верит, пусть обыщет.
Никто Ваню-жадину обыскивать не стал. Потому что никто Ване-жадине не поверил. Нашел дураков! Никаких козлов в погребе нет. Не половину, а весь пирог съел. Сколько ребят во дворе, все так думают.
Все, да не совсем. Гриша, например, так не думает. Он думает, что козел есть.
Гриша авторитет. Он всех старше. Если Гриша так думает, пусть в погреб полезет и посмотрит. Гриша не Ваня-жадина, Грише поверят.
Полез Гриша, вылез — глаза горят: «Есть». Тут и другим на голубого козла взглянуть захотелось. А Гриша отговаривает:
— Напрасно полезете.
— Почему?
— Голубой козел не всем показывается.
— А кому же?
— Кто смел.
— А еще кому?
— Кто не плакса.
— А еще?
— Кто не жадина.
Ребята Гришу на смех: жадинам не показывается, а Ване показался!
— Ваня больше не жадина, — сказал Гриша.
— Верно, — сказал Ваня, достал горсть орешков и всех оделил.
Прав Гриша, не жадина. Поэтому голубой козел ему и показался. Может, и им покажется? Покрутились, покрутились возле погреба, а в погреб лезть не решаются: Маша потому, что еще плакса, Капа потому, что еще ябеда, Лида потому, что трусиха. Вот стыдно будет, если они в погреб полезут, а голубой козел им не покажется. Ладно, в другой раз слазают,
Интересно, а мне голубой козел может показаться? Или тебе?
Главный конструктор
Папа у Коли конструктор. Простой конструктор. Даже не старший. И, тем более, не Главный! Зато сам Коля… Но тс! — тут начинается тайна, а тайны для того и существуют, чтобы их не выдавать.
Однажды Коля созвал компанию — тощую Маю, толстую Таю, стриженого Мишу, нестриженого Гришу — и предложил отправиться в космическое путешествие на Луну.
Стриженый Миша поморщился и махнул рукой: было!.. Нестриженый Гриша зевнул и разочарованно посмотрел на вожака: не мог подальше куда придумать… Ну хотя бы в берлогу, где прошлой зимой медведь жил. Пусть жутко, он бы все равно пошел. А на Луну его калачом не заманишь.
Одна тощая Мая поддержала Колю:
— Чур, я буду первой ступенью!
Но толстая Тая была начеку. Самой ей никогда ничего не хотелось. Но стоило кому-нибудь чего-нибудь захотеть, как Тая тут же принималась голосить и уверять, что она раньше об этом подумала.
— Нет, я буду первой ступенью, — захныкала она.
— Дураки, — сказал Коля и постучал по лбу. — Луна — это не игра. Луна — это серьезно. Сделаем звездолет и…
И никто из компании не посмотрел на Колю как на ненормального. Когда я был маленький, то построил землеройную машину. Хотел насквозь просверлить земной шар. К моему удивлению, он оказался внутри пустым. И моя машина куда-то провалилась. Я долго таил свое открытие от старших. Но однажды пришел сосед и сказал, что какой-то негодяй пробурил у него погреб и набросал туда кучу железной дряни.
Я обрадовался. Земной шар не был пустой. Просто я не то место выбрал.
…Нет, никто не посмотрел на Колю как на ненормального. Только стриженый Миша вздохнул и сказал:
— Ничего не выйдет. У нас нет Главного конструктора.
Коля усмехнулся — опять дураки! — и вынул из-за пазухи черную папку с красными тесемками. На обложке, белым по черному, было нацарапано: «Чрезвычайно секретно»… Остальное вслух прочитал нестриженый Гриша.
— «Глав-ный кон-струк-тор…» — Он ехидно подмигнул Коле: — Это ты, что ль, Главный, Николай Буров, а?
— Он среди нас, — уклончиво ответил Коля и напустился на ехидного Гришу: — Ты где-нибудь слышал, чтобы у Главного была фамилия?
— Не-е, — растерянно протянул Гриша.
— Вот и у нас «не-е», — ответил Коля и назначил Мишу и Гришу конструкторами, а Маю и Таю — по хозяйству: готовить впрок концентраты.
Вместе теперь собирались редко, чтобы не привлекать внимания. Коля встречался с каждым отдельно и по секрету расспрашивал, как идут дела: кто что придумал, кто чего заготовил?