Журавлик - гордая птица

Juliya-Juliya

— Да уж… — подтвердила Евгения, ухмыльнувшись. — Ты скоро дверь в кабинет шефа будешь ногой открывать. Наглость — второе счастье.

— Зато это — всегда хорошее подспорье, если нужно быстро преодолеть все бюрократические проволочки. А скорость… Она в нашей профессии зачастую решает всё. Я ведь прав, мистер Каллен?

— Целиком и полностью, — согласно кивнул тот и вдруг пристально посмотрел в глаза Никиты.

— У тебя есть что-то ещё, что ты хотел бы мне сказать? — уточнил тот, хитро при этом прищурившись.

— Да, — Эдвард прокашлялся, потом сделал

глоток кофе, чтобы смочить внезапно пересохшее горло. — Я понимаю, что просить об этом не имею никакого права, но… Ты мог бы… завтра взять меня с собой?

Никита напрягся, потом фыркнул. Примерно с минуту он просто молчал. По его глазам было видно, что он пытается принять решение, и это давалось ему нелегко.

— Хорошо! — Дубов медленно склонил голову набок, глядя Каллену в глаза. — Под мою ответственность! Но ты должен прямо сейчас мне пообещать, что не будешь лезть поперёк батьки в пекло!

— Куда? — спросил Эдвард в недоумении.

Женька фыркнула и пояснила:

— Поговорка такая русская. Не лезть не передний план — именно об этом он попросил тебя. Серьёзно, Эдвард, Никита идёт на нарушение устава, позволяя тебе участвовать в этом. Если с тобой что-то случится, не сносить ему головы.

— Я понимаю, — заметил Каллен, с уважением глядя на Никиту. — Это справедливо — просить о таком. И я бы понял, если бы ты отказался. Но ты решил иначе, и спасибо тебе за это!

— Да не за что пока, — Никита пожал плечами.

Они поговорили ещё немного, обсуждая детали. Договорившись созвониться вечером, чтобы уточнить время отбытия в Алёхино по результатам предстоящего визита Дубова к начальству, они встали из-за стола с намерением покинуть кафе. Никита ушёл первым, сославшись на занятость.

— Ты сейчас домой? — уточнила Женька, глядя на Эдварда.

— Да, — ответил тот, — вчера Эммет попросил своего знакомого риелтора подобрать несколько домов в черте города, выставленных на продажу. Тот оказался довольно расторопным парнем, поэтому уже сегодня мы с Беллой едем по нескольким адресам, чтобы осмотреть коттеджи.

— Что же… — Женя приподняла уголки губ, изобразив улыбку и стараясь выглядеть при этом беззаботно. Но это получилось у неё довольно неудачно — глаза так и остались потерянными и грустными. — Удача вам в помощь.

— Спасибо. Пригодится, — кивнул Каллен и внимательно посмотрел на крёстную его сына. — Можно задать вопрос?

— Давай, — согласилась Женя, выглядя при этом несколько напряжённо.

— Не хочу лезть не в своё дело, — осторожно начал Эдвард, пытаясь подобрать правильные слова. — Пойми, Эммет — родной мне человек, и я беспокоюсь о нём. На его долю в последние время выпало много тяжёлых испытаний. Но он, вроде, стал потихоньку вылезать наружу из своего панциря, в который сам себя загнал с тех пор, как…

— Я знаю, с каких пор, можешь не продолжать, — мягко перебила его Евгения и отвела взгляд в сторону, закусив от досады нижнюю губу.

— Да. Что ж… — Каллен запустил пальцы в волосы и стал беспокойно теребить их, наводя на голове беспорядок. — После Нового года мой брат снова стал сам

не свой. Вчера я заходил к нему, и то, что я увидел, мне совсем не понравилось. Эммет странно ведёт себя: то мечется по квартире, словно зверь в клетке, то лежит на диване, уставившись в одну точку. Да и ты, я смотрю, сама на себя не похожа, бледная, осунувшаяся.

— Да? — Женя встрепенулась, но тут же сникла, равнодушно пожав плечами. — Наверное… Ну и что? Твой брат и я… Между нами возникли некоторые разногласия. Думаю, какое-то время нам с ним не стоит общаться слишком близко. Пускай всё… уляжется. Надеюсь, что Алекса я буду видеть хотя бы время от времени. Я обещала не исчезать из его жизни и всегда оставаться ему другом, что бы ни случилось. Не хотелось бы, знаешь ли, выглядеть лгуньей в глазах ребёнка…

— Женя, — Эдвард прервал её тихое бормотание, положив руку ей на плечо. — Просто дай Эммету время.

Женя, повернувшись к Каллену, удивлённо уставилась на него.

— Прошу тебя, не отказывайся от него, — продолжал умолять девушку Эдвард. — Не пытайся искоренить в себе то, что чувствуешь к моему брату.

— Откуда ты…

— Хей! — вкрадчиво произнёс Каллен. — Я не слепой. Это не плохо и не унизительно — так сильно любить. И я нисколько тебя не осуждаю. Но пусть всё произойдёт в свой срок. Даже если мой брат что-то чувствует к тебе… Нет, не так. Не ЕСЛИ, а НЕСМОТРЯ на то, что мой брат к тебе испытывает, его скорбь от потери ещё слишком велика. Сейчас он словно борется сам с собой. Боль, живущая в нём, не даёт ему сделать следующий шаг по направлению к собственному счастью. Но это — нормально! Так и должно быть в его ситуации! Ему надо пережить это и окрепнуть. Только тогда он сможет двигаться дальше. Время! Ему нужно время. Ты только не отказывайся от него!

— Что конкретно ты предлагаешь? — хрипло произнесла Женька, запрокинув голову, чтобы остановить навернувшиеся на глаза слёзы.

— Не убегай. Не исчезай из его жизни снова, ошибочно уверив себя в том, что ничего уже не вернуть. Я знаю, у вас говорят, что в одну и ту же реку не входят дважды. Но посмотри на нас с Беллой. Когда-то и мне казалось, что дорога к ней заказана. ПризнаЮ, я сильно ошибался. Просто будь где-то поблизости. Как друг, как человек, в котором нуждается Алекс. Рано или поздно вам всё равно придётся столкнуться друг с другом, потому что Эммет — мой брат, а ты — лучшая подруга Изабеллы. Терпение, Женя! Просто будь самой собой. Веди себя, как обычно. Остри, язви, молчи — делай, что хочешь. Но не исчезай, испугавшись временных трудностей.

— Посмотрим, — выдавила из себя Евгения. — Я не обещаю, но попробую. Хотя как прежде теперь уж точно не будет.

— Выше нос! — Эдвард улыбнулся, по-дружески приобнял Дубову за плечи и слегка встряхнул, желая приободрить. — Где та упёртая мисс, которой всегда море было по колено?

— Где-то… — Женька шмыгнула носом и сдавленно хихикнула, вытирая глаза. — Умеет твой братик сбить спесь с гордых и независимых женщин.

— Так, если у тебя нет никаких планов, поехали с нами смотреть дома.