Журнал «Если» №10 2010

Кроуэлл Бенджамин

Ксайя с удивлением заметила, что Мэнда, никогда не отличавшаяся богатым воображением, была, похоже, целиком захвачена цветистым повествованием.

— И как же ты понял, что это именно город? — спросила она. — Откуда тебе известно, как он выглядел?

Ленг моргнул своим единственным глазом.

— Идите за мной, и все увидите сами.

Он первым вскарабкался по лестнице к пещерке, вырубленной в песчанике над темным городским слоем. Чтобы попасть внутрь, путникам пришлось опуститься на четвереньки. Оказавшись в пещере, Ксайя сразу заметила следы подтески кайлом на потолке и небольшие ниши-углубления в неровных стенах, в которых, похоже, что-то лежало. Может, это светильники, подумала она. Но если это и были какие-то лампы, сейчас они не горели.

Ленг

позволил путешественникам осмотреться, выжидая, пока их зрение приспособится к царящему в пещере полумраку.

— В окрестностях Рифтауна есть места, где находятся другие, э-э… культурные ландшафты, — сказал он и пояснил: — Так называл их мой дед. Мы нашли там следы ферм или чего-то подобного. Во всяком случае в одном месте совершенно отчетливо отпечатались оставленные плугом борозды, только они почему-то проведены перпендикулярно друг другу. Ну а здесь, конечно, находился центр древнего города… — Ленг небрежным жестом указал на пол пещеры.

Ксайя опустила взгляд. Порода под ногами была раздроблена, из груд щебня выступал правильный красновато-коричневый прямоугольник. Несомненно, это были развалины какого-то здания: они буквально вросли в камень, однако сомневаться в их искусственном происхождении не приходилось. Рядом негромко выругался Тейф. Поглядев в его сторону, Ксайя увидела, что адмирал обнаружил в куче каменного мусора круглый воронкообразный обломок: то ли раструб древней флейты, то ли отбитое горлышко амфоры, а может, деталь какого-то неизвестного механизма. Выглядел обломок как каменный, но его ржаво-коричневый цвет заставлял предположить, что его сделали из металла.

— Видите? — Ленг ухмыльнулся. — Когда-то здесь возвышалось важное правительственное здание. Мой дед обнаружил его при раскопках древних фундаментов. На мягкой наносной почве в дельте реки только так и можно было строить дома: сначала вырыть глубокий котлован, добираясь до прочного скального основания, а уже на нем сооружать фундамент. Когда под напором воды здание рухнуло, обломки стен рассыпались во все стороны, только фундамент и остался. Строители выложили его из прочных бетонных блоков, но сейчас они буквально крошатся в руках. Бетон со временем ветшает — содержащиеся в воде кислоты вымывают из него цемент, арматура ржавеет, остаются только песок и гравий, но если действовать осторожно, в толще фундамента можно обнаружить следы водопровода и даже места, где когда-то проходили электрические кабели. Рядом с фундаментом я видел обломки каменной мостовой, а на ней — большие пятна ржавчины. Я думаю, это все, что осталось от раздавленных механических экипажей. Ну, и так далее…

Ленг перевел дыхание и быстро облизнул губы.

— Но главное сокровище вот здесь, — добавил он после паузы и, достав из ниши за своей спиной какие-то предметы, стал по одному передавать путешественникам. При виде их у Ксайи буквально захватило дух. Матовый стеклянный кругляш когда-то был, вероятно, донышком бутылки. Тонкий прямоугольник казался сделанным из пластмассы — он все еще был гибким и теплым на ощупь, хотя и обесцветился, словно выгорел. Передавая ей этот артефакт, Ленг заметил, что за миллионы лет большинство пластиков превратилось в нефтяные пятна, которые были смыты водой или впитались в пористую породу. Но самым примечательным в этой коллекции древностей оказался предмет из блестящего желтого металла, похожий на расплющенные ударом молота механические часы.

— Это… золото? — спросила Ксайя, не в силах выпустить из рук загадочный предмет.

— Нет. Это вообще не металл, а минерал — железный колчедан. Когда-то этот предмет действительно был сделан из железа, но время и внешние условия превратили его обратно в руду. Кто знает, что это было — часы, астрономический прибор или что-то такое, о чем мы понятия не имеем… Что бы это ни было, за миллионы лет железный механизм превратился в каменную копию самого себя. — Ленг слегка откашлялся и поглядел в сторону входа в пещеру, где под жаркими лучами солнца сверкала раскаленная красно-коричневая пыль. — Я так уверенно говорю о миллионах, потому что возраст этой культуры — полмиллиарда лет с небольшим.

Мой отец определил это при помощи стратиграфического анализа. Высокоразвитый разум появился на Рифе внезапно, и гораздо быстрее, чем на старой Земле. Не успели первые земноводные выбраться на сушу, и вдруг — р-раз! — города, машины, культура! А еще через несколько тысячелетий — раз! — и на месте города вновь плещется безжизненный океан. — Ленг снова ненадолго остановился, потом продолжал чуточку спокойнее: — Сейчас уже трудно сказать, что находилось здесь раньше. Возможно, вся эта пустыня была застроена городами, дорогами, фермами… Риф сохранился до наших времен лишь благодаря стечению обстоятельств. Однако если судить по тому, что мы уже нашли, цивилизация древних людей — Мертвых, как их теперь принято называть, — владела всей планетой, а не только северной частью этого континента. Мой дед говорил, что если сравнить слои, залегающие выше и ниже города, можно увидеть существенную разницу. Изменения претерпели и биологические структуры, и даже состав атмосферы. Каким бы кратким по геологическим масштабам ни было существование этой древней цивилизации, она успела многое изменить, дать толчок новым процессам. К сожалению, их время закончилось слишком быстро. Прямо поверх городского слоя мой отец обнаружил прослойку вулканического пепла. Возможно, именно многочисленные извержения и последовавшие за ними климатические изменения и подкосили эту цивилизацию.

— Ты говоришь, цивилизация Мертвых просуществовала всего одно-два тысячелетия, — задумчиво проговорил Чан. — Наверное, она действительно была технологически очень развитой, если за это время Мертвые сумели навсегда изменить облик планеты, ее дальнейшую судьбу. В результате их деятельности на Земле-2 не осталось ни запасов ископаемого топлива, ни месторождений металлических руд и других невозобновляемых ресурсов. В этом смысле у Земли-2, точнее — у человеческой цивилизации на этой планете, нет никаких перспектив. Я правильно понял?

Ленг хотел что-то ответить, но ему помешала Ксайя.

— Значит, никаких следов этой цивилизации не сохранилось? — спросила она. — Я имею в виду Мертвых… ну, или тех, кто построил Риф.

— Никаких, — подтвердил Ленг и, собрав артефакты, благоговейно уложил их на прежнее место в одной из стенных ниш. — Ну как, Госпожа, вы довольны?.. Не жалеете, что пришлось заплатить за вход?

Ксайя посмотрела на своих спутников.

— На сегодня достаточно, — решила она. — Давайте выбираться отсюда.

Когда они спустились вниз и вышли за проволочную ограду, Ксайя остановилась, чтобы посоветоваться со своими помощниками.

— Нам необходимо решить, как быть с тем, что мы только что узнали и куда мы отсюда направимся, — начала она.

— Относительно последнего, ответ должен быть очевиден, — фыркнул Тейф. — Домой, конечно!..

— Риф является ценнейшей научной реликвией, — сказал Чан. — Нельзя допустить, чтобы он превратился в груду щебня… в том числе и усилиями здешнего старосты. Ленг ведет себя так, словно Риф находится в его безраздельной собственности, а между тем у меня сложилось впечатление, что его дед был единственным, кто пытался вести здесь настоящую научную работу. Необходимо вернуть это место под управление Арарата… Если потребуется — вашим именем, Госпожа. — Он чуть заметно запнулся на последних словах.

— Я согласна, — кивнула Ксайя. — Нужно как можно скорее раскопать это гнездышко Мертвых.

— Раскопать? Гнездышко?! — пронзительно выкрикнул Ленг, и все вздрогнули. Никто не заметил, как он подошел к группе. Деревенский староста был вне себя от ярости — его лицо покраснело, на лбу надулись жилы, и Мэнда невольно потянулась к оружию. Воины, стоявшие неподалеку, тоже обнажили мечи, и Ленг попятился, торопливо нащупывая что-то под пыльным мундиром.

— Я знал, что рано или поздно это случится! — выкрикнул он с какой-то странной смесью злобы и отчаяния. — Я давно предвидел, что однажды в Рифтаун явится какой-нибудь пуп земли и попытается отнять то, что принадлежит мне по праву. Вас, Госпожа Ксайя, даже не интересуют мои открытия, хотя я изучал Риф всю свою жизнь! Вы… Ксайя вздохнула.