Журнал «Если», 1997 № 03
Шрифт:
— Слушаюсь, сэр.
Стэймиц нахмурился.
— Вы — помощник инспектора Грэхема. У меня есть распоряжение судьи…
Проллер пренебрежительно отмахнулся.
— Я и не думаю соваться в ваши дела. Я только заглянул, чтобы выразить свое сочувствие.
— По какому случаю?
— Брайлинг и в настоящей жизни вам немало досаждал, — мягко проговорил Проллер. — А эта Отсрочка сделает его и вовсе недосягаемым для правосудия. То-то он посмеется над вами, когда вернется к жизни.
— Ваши соболезнования
— Хотелось бы мне знать, что он подумает, когда откроет глаза через пять сотен лет. «Я улизнул! Все мои миллионы при мне, а Стэймиц вот уже многие сотни лет — не более чем прах!» А вам как представляется, о чем он подумает?
— Я не испытываю никакой неприязни к Брайлингу, — повторил Стэймиц. — Я верю в Верховное Правосудие. И я со спокойной душой вверяю ему Брайлинга.
— А Верховное Правосудие еще будет иметь полномочия через пять сотен лет? — спросил Проллер.
Стэймиц не ответил.
Проллер ворвался в кабинет Грэхема с возгласом:
— Стэймиц признался!
— Сомневаюсь, — безжизненно проговорил Грэхем. — С чего бы это?
— Дрожит за свою шкуру! Он только что лег в Анабиоз, и если это не равносильно признанию…
— Стэймиц? Лег в Анабиоз?
— Да, сэр. По-видимому, он почуял, что мы проникли в его планы, вот и рванул как можно дальше, за пределы любых сроков давности.
— И насколько же далеко эти пределы?
— Четыреста девяносто девять лет восемь месяцев.
— Вы безмозглый кретин!
Грэхем вскочил на ноги и возбужденно заходил по кабинету.
— Это вовсе не признание, а, напротив, доказательство нашего поражения! Это говорит лишь о том, что с Отсрочкой все было в порядке. Стэймиц выйдет из нее раньше Брайлинга, и ему как раз хватит времени, чтобы разработать план убийства. А поскольку это именно он изобрел Анабиоз, легковерные ученые будущего без колебаний позволят ему изучить его результаты. Он будет весьма рад поработать в группе по оживлению Брайлинга!
— Так, значит, вы не были правы, когда утверждали, что Брайлинг убит?
— Конечно, но это как раз та ошибка, о которой я ничуть не сожалею, — вне себя от восторга воскликнул Грэхем. — Прошу вас приложить докладную записку к* медицинским записям Стэймица. Врачи, которые будут возвращать его к жизни, должны сообщить властям о том, что Стэймиц подвергся Анабиозу, вынашивая преступные замыслы. И можете закрыть это дело.
— Слушаюсь, сэр. Как сформулировать причину?
Грэхем улыбнулся.
— Просто укажите, что наши полномочия не распространяются более на его главных участников.
Врач-лаборант имел лишь вторую степень и разрывался
— Я еще раз сделал все пробы, — сообщил он. — Это, по-видимому, ртутное соединение М4939.
— Если это соединение, которое применяют в промышленности, где же Стэймиц сумел раздобыть его?
— Ученый-химик его уровня может приготовить подобный состав самостоятельно, это не проблема. Но вот одурачить троих врачей-лаборантов… Непостижимо!
— Врачи из лаборатории проводили свои собственные проверки На каждую дозу препарата по мере его приготовления. Я незаметно изъял несколько пробирок у Стэймица и, когда тот отвернулся, взял образцы на пробу из каждой пробирки уже после того, как он впрыснул зелье в тело Брайлинга. Яд был лишь в последней. Очевидно, он сумел его добавить, когда лаборанты закончили свои тесты.
— В таком случае, нам следует заявить об убийстве.
— Но ведь не было никакого убийства, — заметил Проллер. — Напротив — состояние здоровья Брайлинга выше всяких похвал.
— Тем не менее его жизнь в опасности.
Проллер покачал головой.
— Пока он лежит в Анабиозе, ему ничего не грозит. Но стоит вернуть его к жизни (когда бы это ни случилось), «запустив» в действие все процессы в его организме, бедняге останется жить всего лишь несколько минут, и большую часть этого времени он проведет в невыносимых страданиях.
— Тогда кто-нибудь должен добиться распоряжения судьи и откачать из него эту гадость.
— Он полностью заморожен. Вам не удастся ничего откачать из окоченевшего тела, а оживление — смерти подобно: яд уже затронул жизненно важные органы.
— Черт побери, но кто же помог Стэймицу заманить к себе Брайлинга?
Проллер невесело усмехнулся.
— Мы сами и помогли! Негодяй заплатил Мэйнлоу, чтобы тот зашел к нему, а старший инспектор Грэхем невольно попался на эту приманку: приставил к дому Брайлинга надежную охрану. На самом деле Мэйнлоу не продавал Стэймицу оружие, а Стэймиц вовсе и не собирался его использовать… Вся эта полицейская возня вокруг виллы перепугала Брайлинга до полусмерти. В нужный момент Стэймиц связался с Брайлингом по своему аппарату с шифровкой и сказал:
— У меня тут навалом оружия и людей, готовых в любую минуту пустить его в ход. Они и сейчас не спускают с тебя глаз.
Брайлинг, который действительно заметил вооруженных людей в лесу совсем рядом с террасой, надо думать, едва не испустил дух на месте. Стэймиц поставил его перед выбором: приехать к нему немедленно и лечь в Анабиоз на максимально возможный срок или умереть сию минуту.
— Понятно, — сказал лаборант. — Но почему Брайлинг просто не попытался сбежать?